Пока Джонс шагал по улице, он пошарил во внутреннем кармане своего пальто, пытаясь найти зеркало для шпионажа, которое дал ему Мэйтланд. Но вместо того чтобы использовать его для наблюдения за каким-нибудь существом, ползущим позади него, как он обычно делал, Джонс повернул зеркало, чтобы увидеть, как его мать и отец идут по дороге к легковой машине серебристого цвета. Фары замигали. Дверные замки щёлкнули. Двигатель взревел.
На мгновение он и себя представил в этой машине. Джонс сидел бы на заднем сиденье и рассказывал анекдот, заставляя родителей смеяться, чтобы они не беспокоились из-за опоздания к миссис Истон, женщине, с которой его мать разговаривала по мобильному телефону.
Машина круто развернулась, и Джонс увидел, как она остановилась на перекрёстке в дальнем конце улицы, прежде чем повернуть направо и исчезнуть. Джонс бросил зеркало в карман и прошёл ещё несколько шагов, в то время как его сердце бешено колотилось, затем остановился. Он не ожидал, что всё так обернётся. Теперь он сожалел, что не подбежал к своим родителям и не сказал им, кто он такой на самом деле. Посмотрев вниз, он заметил зелёную травку, пробившуюся сквозь трещину в тротуаре, и пнул её, проклиная Мэйтланда.
Джонс был так погружён в размышления о своих родителях, воображая, что находится с ними, куда бы они ни шли, что не заметил, как кто-то показался из-за ряда ветхих домов на другой стороне улицы. Когда рука коснулась его плеча, он вздрогнул и посмотрел в голубые глаза мальчика того же возраста, что и он, но повыше, с каштановыми волосами, зачёсанными в затейливый пучок. Своим большим торчащим носом он слегка напомнил Джонсу ворону. Мальчик был элегантно одет в пальто в ёлочку длиной три четверти, свежую синюю рубашку и шёлковый шарф с узором пейсли, свободно и довольно пышно завязанный на шее. Когда Джонс попытался отойти, маленькое сказочное существо с одним большим глазом в центре лба вылетело из кармана мальчика и обнажило ряд острых зубов. Джонс сразу понял, что это было. Одноглаз. И эти существа были известны своей агресивностью. Что-то громко стучало внутри него, когда он задавался вопросом, что сказать этому мальчику. Другому Опустошителю. Он знал, как Орднунг работал в Лондоне.
– Тебя не должно быть здесь, – сказал тот мальчик. – Хэмпстед – это этеланд моего мастера. Мы единственные, кому разрешено здесь охотиться. Разве ты не знаешь, как работает Орднунг в Лондоне?
Джонс попытался выглядеть туповатым и покачал головой:
– Я не знаю, о чём ты говоришь. Что такое Орд… Орднуннн? А это что? – спросил он, кивая на Одноглаза, который трепетал перед ним. – Что происходит? – спросил он, пытаясь изобразить испуг, словно он обычный мальчик.
Парень рассмеялся и покачал головой, словно насквозь видел Джонса.
– Шевельнись ещё раз, и мой Одноглаз откусит тебе нос.
Джонс не двигался, нервно следя за Одноглазом, пока мальчик обыскивал карманы его пальто. Когда он нашёл бутылку с чёрной шлепковой пылью и увидел этикетку, он присвистнул:
– «Дешам и сыновья». Высококачественный продукт. – Он положил бутылку в карман и скрестил руки. – Мы искали Гаста в домах по другую сторону дороги, когда увидели, что ты появился. Итак, вместо того чтобы лгать, почему бы тебе не сказать мне, что ты на самом деле здесь делаешь?
– Я не охочусь на территории твоего мастера.
Мальчик слегка фыркнул, что заставило его сложную причёску задрожать.
– Тогда почему ты так заинтересовался этой парой, которая уехала на машине?
Он провёл рукой по волосам, как будто у него было бесконечно много времени, чтобы дождаться ответа. Его тщательно начищенные чёрные туфли, казалось, тоже ухмылялись, когда в них отражались уличные фонари.
Джонс почувствовал, как внутри него что-то сжималось всё сильнее и сильнее. Он и так уже пробыл вдали от Руби дольше, чем предполагал. Он не хотел думать о том, что она скажет, если проснётся и обнаружит, что его нет.
Он прочистил горло, остановившись на лучшей лжи, которую мог сгенерировать его мозг, готовясь рассказать её как можно складнее. Он знал, что если кто-нибудь узнает о смерти Мэйтланда, то его накажут за то, что не сообщил о смерти немедленно. Но ситуация с Руби была бы намного хуже. Джонс подумал, что, вероятно, не существует даже наказания за прохождение инициации с девочкой, настолько это было немыслимо. Он опустил голову от стыда.
– Я проверял эту шлепковую пыль. Я украл её у своего мастера, слишком много использовал и оказался здесь случайно. Я только хотел проделать короткий путь. Мне жаль, что я попал в этеланд твоего мастера. Честно. Я деревенский Опустошитель, и мы не так хорошо разбираемся в штуковинах типа шлепковой пыли, как городские жители. Что касается этой пары, я просто надеялся, что они не заметят меня, как это сделал ты, вот и всё.
Мальчик хитро улыбнулся, как лиса.
– Думаешь, я вчера родился? Ты ученик, как и я. Ну, конечно, не совсем как я. – И он засмеялся, снова проведя рукой по волосам. – Ты не случайно тут оказался. Ты охотишься, чтобы доказать своему мастеру, что уже готов к инициации. Мой мастер тоже отчаянно хочет узнать, готов ли я к этому. Что-то было особенное в этой парочке. Я видел, какими глазами ты на них смотрел. Итак, предлагаю сделку. Расскажи мне, что ты знаешь о них, почему ты на самом деле здесь, и мы будем охотиться на них вместе. Таким образом мы сможем проявить себя перед нашими мастерами и оба будем допущены к инициации.
Джонс покачал головой:
– Меня не интересует эта пара. Верни мне мою шлепковую пыль, и я уберусь с глаз твоих долой.
Но Одноглаз приблизился к его лицу, вцепился Джонсу в нос и зарычал.
– Томас Гэбриэл прав, – сказал он более глубоким, чем того ожидал Джонс, голосом. – Если ты не скажешь нам правду, я откушу тебе нос, раз уж он этого хочет.
Томас Гэбриэл мягко кашлянул.
– Он очень послушный. – Как будто в подтверждение своих слов, Томас подозвал Одноглаза к себе, и тот устроился на его плече, продолжив свирепо смотреть на Джонса. – Давай так: я помогу твоей охоте, а ты поможешь мне найти Гаста, которого я искал по всей дороге. Мой мастер, Симеон, тот ещё хитрый старый пёс. В течение многих лет он держал Гаста в середине этого ряда домов в качестве теста для всех десяти учеников, которые у него были за эти годы. Я знаю, потому что я порылся в его дневниках. Вообще поймать Гаста было бы недурно, не так ли? Это впечатлит обоих наших мастеров. Добавь к этому то, на что ты охотишься, и нас обоих допустят до инициации.
– Мне не нужен твой Гаст, – ответил Джонс, отчаянно мечтая уйти. – Мне это неинтересно. Я просто хочу вернуться домой, пока мой мастер не узнал, что я украл его шлепковую пыль.
Улыбка сошла с лица Томаса Гэбриэла.
– Это твой последний шанс, мелкая ты деревенщина. Доложи мне всё об этой паре и скажи, на что охотишься, иначе я сообщу своему мастеру, что ты заявился в его этеланд и нарушил Орднунг. Поверь, ты этого не хочешь. Он истинный фанат соблюдения правил.
