– Если вы доктор, то должны были давать какую-то клятву, что-то вроде «не навреди»?
Человек смеется:
– Кэмерон Акерсон, я не причиню тебе вреда. За кого ты нас принимаешь? Я просто хочу с тобой поговорить. Должен заметить, твоя внешкольная активность причинила сильную головную боль моим работодателям.
Человек кладет распутанные провода на стол, потом проходит через комнату и прижимает ладонь к другой стеновой панели. Загорается очередной датчик, и Кэмерон чувствует щекотание у себя в голове: еще один цифровой голос присоединился к общему хору. Включились камеры. Теперь ему нужно лишь немного удачи, а еще надо какое-то время отвлекать внимание этого типа, чтобы все получилось.
– Как вас зовут?
– Можешь звать меня Шести, – отвечает человек.
– Доктор Шестой?
Его собеседник пожимает плечами:
– Если тебе так хочется.
– Кто ваши работодатели?
Шестой улыбается:
– Ну, с Оливией ты, конечно, уже знаком. Полагаю, ее можно назвать влиятельной особой. Ты ведь все знаешь про влиятельных людей, да? Ты и сам хочешь быть влиятельным, а? Мечтал прославиться благодаря своему маленькому YouTube-каналу. Кстати, ты не постил новые видео уже очень давно. Что случилось?
– Может, я больше не желаю славы героя Интернета, – говорит Кэмерон.
– Или же ты нашел новое хобби, – подхватывает Шестой. Улыбка сбегает с его лица. Он наклоняется и прикрепляет электроды к голове Кэмерона. – А теперь не дергайся, или придется тебя зафиксировать:
Экраны, установленные за панелью, загораются, на них появляются волнообразные линии – прибор начинает фиксировать мозговую активность Кэмерона. Шестой достает из кармана планшет и начинает что-то печатать, обращая все больше внимания на экраны и все меньше на подопытного.
– Навыки обращения с пациентом у вас отвратительные, дядя, – говорит Кэмерон.
Доктор фыркает.
– Скажи мне, Кэмерон, имя «Ниа» тебе о чем-нибудь говорит?
Кэмерон тяжело сглатывает и ничего не отвечает, однако одна из кривых на экране начинает скакать вверх-вниз. Шестой довольно ухмыляется.
– Интересно, – бормочет он себе под нос.
Вопросы обрушиваются на Кэмерона градом, и он изо всех сил старается оставаться на шаг впереди. На некоторые ответить легко, на другие не очень.
«С чем ты работаешь?»
«Почему ты выбрал своей целью Даггетта Смита?»
«Какую программу ты использовал, чтобы получить доступ к нашей Сети?»
«Ты веришь в демократию?»
«Почему ты привлек к делу Ниа? Как ты с ней познакомился? Она вообще девушка? Где она живет? Как ты с ней связываешься?»
Кэмерон качает головой:
– Я ведь уже говорил, что не знаю.
– Ты лжешь, – произносит Шестой, нахмурившись.
Похоже, цифровой отчет не дает ему тех сведений, которые он рассчитывал получить. Мужчина наклоняется ближе, тыкает пальцем в экран, потом стремительно перемещается к Кэмерону и поправляет один из электродов, закрепленных на голове юноши.
«В том-то и проблема, – думает Кэмерон. – Я не вру».
Он уклонялся от прямых ответов и говорил полуправду, чтобы не раскрывать своих киберкинетических способностей, но про Ниа он не врал. Все, что эти люди хотят про нее знать, для него самого тоже является тайной – он сам задавал ей все эти вопросы, но в ответ получал уклончивые ответы-поддразнивания. Если бы он так не нервничал из-за жуткого доктора, которому, похоже, уже не терпится вскрыть Кэмерону черепушку и вытащить информацию напрямую из мозга, то он и сам призадумался бы: почему Ниа развела вокруг себя такую таинственность.
С другой стороны, думает он, Ниа ловко замела следы: пусть люди Оливии вычислили его – ведь они располагают внушительными ресурсами и смогли отследить его по крупицам, так сказать, по фрагментам цифровых отпечатков пальцев, однако они, очевидно, понятия не имеют, кто такая Ниа. И Кэмерон, все это время тихонько взаимодействовавший с планшетом доктора, просматривает его историю в поисках подсказок, и наконец находит ответ на вопрос, получить который не смогла Ниа. Кто руководит огромной сетью фальшивых аккаунтов, той самой армией троллей, способных утопить любую дискуссию. Кто манипулирует алгоритмами, дабы заглушить неугодные им голоса, а другие заставить звучать громче. Кто тот паук, что засел в центре темной сети, распространяющей ложь и разбрызгивающей яд, чтобы люди постоянно находились в состоянии злости и страха.
Оливия Парк не открыла ему название своей организации, но это сделал Омнибус, искусственный интеллект, стоящий на страже этой системы.
КТРИПО – это Корпорация тактической разведки и информационно-психологических операций.
Они с Ниа определенно доставили этой организации немало неприятностей.
Теперь пришло время еще немного подпортить им жизнь. Омнибус только что в очередной раз просканировал систему, а значит, у Кэмерона есть…
«Восемь минут», – думает он.
– Знаешь, – говорит между тем Шестой, – мы были бы счастливы с ней встретиться. С вами обоими. Нам нужны люди, обладающие вашими навыками, так что ты – и твоя подруга – могли бы сделать тут карьеру.
– Да ну? Хотите, чтобы мы помогали вам похищать других ребят, чтобы они тоже не пришли на свои церемонии вручения школьных дипломов? Я не для этого пропустил свой выпускной, знаете ли, – говорит Кэмерон. – А еще я опоздал на ужин. Вы, уроды, могли бы по крайней мере подождать, пока я съем бургер, и только потом меня похищать.
Его сарказм производит нужный эффект: Шестой осторожно кладет планшет на стол и наклоняется вперед.
– Ты уже должен был бы понять, что мы тут занимаемся отнюдь не похищениями людей, – вкрадчиво говорит он. – Оглянись вокруг. Это не концлагерь – это лаборатория. Тут есть все условия для исследований. У нас даже нет настоящей тюремной камеры, так что пришлось запихнуть тебя в комнату отдыха.
– Комнату отдыха? – недоверчиво переспрашивает Кэмерон. А сам думает: «Пять минут».
– Послушай меня, Кэмерон. Ты ведь хочешь изменить мир, правда? Так вот, этим мы здесь и занимаемся. Мы меняем мир, изменяя человеческое общение. Ты знал, что последний государственный переворот на Ближнем Востоке произошел из-за десятка постов в социальных сетях? Ты знал, что президентское кресло Франции сейчас мог бы занимать совершенно другой человек, если бы информацию о нем разместили на страницах нескольких высокопоставленных лиц?
– Говорили же, что все из-за русских хакеров? – фыркает Кэмерон.
Шестой вздыхает:
– Русские тоже действовали в этом направлении и тоже проявили небрежность. В этом разница между их операциями и нашими. Знаешь, как говорят: если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, покупай все американское. И люди покупают, Кэмерон. Они покупают все, что мы продаем. Они готовы платить любые деньги. Мы могли бы создать нового Даггетта Смита уже завтра, и он стал бы говорить все то же самое, что и предыдущий. Вот в чем штука: тебе нас не остановить. Ты можешь только немного нас замедлить и очень сильно разозлить. Как видишь, наши ресурсы безграничны. – Он взмахом руки указывает на комнату – камеры, сенсорные панели, три экрана в стене, на которых по-прежнему отображается мозговая активность Кэмерона в виде разноцветных волнообразных линий.
