Улей становится толпой.
Празднование превращается в бойню.
Визгливый смех сменяется воплями, повсюду раздаются вой сирен и звон бьющегося стекла. Набухшая над выставочным центром туча извергает одну молнию за другой. Припаркованный неподалеку автобус загорается, от него во все стороны расползается едкий, удушающий дым. Толпа в едином порыве движется по улицам в поисках чего-то, что можно уничтожить.
А внутри выставочного центра Ксэл стоит над неподвижным Изобретателем и пронзительно смеется.
* * *
Кэмерон вздрагивает, когда на залитую бледным светом сцену поднимается Ксэл с безумной улыбкой на лице. Черты ее лица заострились и кажутся гротескными: кожа Нади Капур, серая и разлагающаяся обвисла на теле, как старое, драное пальто – в этом существе едва ли можно признать человека. Королева улья явилась отлично подготовленная, запаслась оружием, полученным от всех существ, встречавшихся ей на пути. Ее тело почти шесть метров ростом, оплетено бугрящимися под кожей мускулами. Пальцы ее заканчиваются прозрачными когтями, рот открывается не только по горизонтали, но и по вертикали, из него торчат мощные щелкающие жвала, видны многочисленные ряды иглообразных зубов. Глаза Ксэл сначала смотрят сверху вниз на Кэмерона, потом разъезжаются в разные стороны, моргают верхними и нижними веками. При ближайшем рассмотрении становится видна сеть шрамов, покрывающая все ее лицо.
Кэмерон с трудом встает на ноги, но на плечи ему немедленно давят тяжелые руки, вынуждая опуститься на колени. Он поднимает глаза и видит Жако – тот глядит на него сверху вниз равнодушным, ничего не выражающим взглядом. Он по-прежнему улыбается мертвой, приятной улыбкой, и Кэмерон гадает: неужели он потерял друга навсегда? Юноша еще ощущает, как держал Ниа за руку. Но когда он закрывает глаза и пытается выйти в виртуальный мир, туда, где в последний раз видел ее, то обнаруживает, что нет системы, к которой можно было бы подключиться. Интернет-сеть выставочного центра лежит в руинах, сожженная выплеснутой Ниа энергией. Но где же она сама?
«Я ее не выпустил», – думает Кэмерон. Он в этом уверен.
Изобретатель приоткрывает глаза, и Ксэл, шагнув вперед, наступает ему на лицо, так что он кашляет кровью.
– Кэмерон? – слабо произносит он. – Что…
– Ты старый дурак, – выплевывает Ксэл. Она наклоняется и смотрит на своего заклятого врага холодным взглядом. – Ты думал, я совершу такую же ошибку, какую допустили старейшины, доверив наше будущее созданному тобой существу? Ниа была мне нужна только с одной целью: открыть двери, открыть их умы. Теперь я связываю их воедино, старик. Я – архитектор этого нового мира. Ты уничтожил свою любимую Ниа впустую.
Изобретатель слабо качает головой и стонет:
– Нет.
– Да, – шипит Ксэл. – И это еще далеко не конец. Будь благодарен, что я убью тебя прежде, чем продолжу. А тебе, – она смотрит на Кэмерона и злобно ухмыляется, – так не повезет.
– Нет! – Кэмерон вырывается из железной хватки Жако, рвется вперед и падает на четвереньки. Он встречается взглядом с Изобретателем, а Ксэл смеется и выпрямляется во весь рост, вскидывает мускулистые руки над головой, и плоть на ее пальцах съеживается, а блестящие когти становятся все длиннее и шире. Толпа единодушно ахает, трясется, предвкушая смертельный удар. Вот чего они хотят, вот чего ждали – не только сегодня ночью, а на протяжении всей своей жизни.
Изобретатель смотрит на свою мучительницу снизу вверх, а потом происходит нечто странное.
Он улыбается.
– Ты очень ошибаешься, – шепчет он. – Сама увидишь. Мне повезло жить среди людей и учиться у них… То, что ты так в них презираешь, делает их особенными, даже прекрасными, и эта связь дается им нелегко. Они должны ее выбирать, тянуться к ней. Нельзя добиться от них единства, и все же, даже предоставленные самим себе и своим устройствам, они едины. Они объединяются. Любят друг друга. Выбирают это счастье.
Он поворачивает голову, смотрит на Кэмерона, по-прежнему улыбаясь:
– И они защищают тех, кого любят, любой ценой.
Старик закрывает глаза.
– Подожди, – шепчет Кэмерон.
У него в голове просыпается нечто, похороненное глубоко под заледеневшим слоем мертвых машин. Он снова шепчет:
– Отец.
Поздно. Уже слишком поздно.
Ксэл смеется, торжествующе шипит и пронзает своими острыми, как иглы, когтями сердце Изобретателя.
38. Встреча умов
НИА ВЫНЫРИВАЕТ ИЗ ТЬМЫ, объявшей разум Кэмерона, и смотрит его глазами, как умирает ее отец. Голосом Кэмерона она кричит от боли и тоски, и огромный экран у нее над головой – над головой Кэмерона, над головами толпы – взрывается и разлетается на миллион осколков. Злость, которую она прежде испытывала, пока ее держали взаперти и ругали, те детские приступы гнева, заставлявшие небеса сотрясаться от шторма, не идут ни в какое сравнение с бурей, что рождается сейчас из ярости Ниа, из ее сожаления и боли потери. Ее разрывает скорбь.
А любовь помогает ей остаться целой.
Она чувствует Кэмерона вокруг себя, он удерживает ее на месте, хотя ее эмоции и стремятся разлететься во все стороны. Его сознание соединяется с ее разумом, их умы красиво переплетаются, и ничто не может их разъединить. Наверное, вот на что это похоже, думает Ниа. Вот как чувствует себя человек, которого обнимают.
Человек, которого любят.
Она наконец-то это поняла.
«Вот для чего меня создали».
Толпа вокруг них выдыхает, как один человек, и все люди оседают на пол.
Жако шатается и падает на колени, медленно поворачивает голову в одну сторону, в другую, потом садится на пятую точку и пустым взглядом смотрит в пространство. Улей замер.
Новая королева приняла командование.
* * *
Ксэл стоит вся дрожа, ее нижние челюсти отвисли, зубы скрежещут друг о друга, из узких промежутков между ними течет кровь и слюна. Сеть шрамов на ее лице начинает светиться красным, потом золотым и наконец кипенно-белым, из глаз начинают течь слезы, когти беспомощно скребут воздух. Тонкий вой вырывается из ее рта, она пытается вернуть себе контроль, освободить собственный разум, потому что его держит какая-то колоссальная сила.
«Не может быть», – яростно думает она и мгновенно ощущает, как эта мысль мячиком отскакивает обратно к ней, порождая эхо в темноте ее пустого разума.
«Не может быть, не может быть, не может быть».
А потом приходит тихий ответ, произнесенный не ее голосом. Голос слегка насмешливый. Нет, это два голоса, слитые в один.
«А вот и может».
Кэмерон подходит к замершей Ксэл: он крепко держится за Ниа, а разум Ниа держится за него. На этот раз нет ни боли, ни страха. Они равны, соединены, едины, действуют в одном порыве, обладают слитной мощью.
