– У вас есть пять минут?
«Красная куртка» мялся.
– Есть, – ответил неуверенно.
– У меня есть горячий чай. И еда, если хотите. Зайдете?
Он думал. Взвешивал, понимал, что если уже не спастись, то почему бы не позволить себе пару мгновений в тишине.
– А кофе есть?
– С коньяком?
– Было бы… – «кстати» – …хорошо.
– Снимайте обувь.
Разворачиваясь, я указала на вешалку для куртки.
Его звали Китом Крофтом. На вид около тридцати, рост не выше ста семидесяти, тело в хорошей форме – видавшее в своей жизни и штанги, и жимы. Под шапкой оказалась примятая до гладкости короткая стрижка; щетина в свете из окна отливала медью.
В его кофе я плеснула столько коньяка, что можно было уложить спать слона, но Кит, кажется, алкоголя даже не чувствовал. Грел замерзшие руки о чашку, смотрел не на меня, на погожий зимний день за окном.
– Лина… если вы сможете для нее что-нибудь сделать…
– Давайте не о Лине, давайте о вас.
– Обо мне… Бесполезно. Извините.
– С чего вы взяли?
Он похоронил себя заживо, а мне не нравилось на это смотреть.
– Все, что вы здесь скажете, никогда не достигнет ничьих ушей. Я не болтаю и не сдаю.
– А сдавать уже не надо. – Взгляд светло-карих глаз переполз на меня. – Уже кто-то сдал.
– В каком смысле?
И молчание длиною в век.
После он заговорил – сначала тяжело и неохотно, потом все легче, как прорвало. Потому что перед смертью хочется исповедаться, а случайный незнакомец – лучшая кандидатура.
– Я не знал, понимаете? Целый год обеспечивал их послания самодельным шифрованием – я очень неплохой программист. Был… Самолично назначал места встречи, обговаривал время. Но не предполагал, что они транспортируют наркотики. Создатель, если бы знал, думаете, остался бы с ними хоть на день? Когда понял – поздно. Последние два месяца одни угрозы и шантаж. Грозили убить меня, мою девушку, грозили отрезать ей пальцы… Как уйдешь?
Я его понимала. Мне было горько, но понимала я его очень хорошо.
– Я пытался ее укрыть, но они находили, меня возвращали. А сегодня Кевину передали послание о том, что Комиссией уже отдан приказ всех накрыть.
– Передал кто?
– Не знаю. Свои источники.
– Вы им доверяете?
– Доверяю? Просто знаю, что никого не помилуют. Если так.
– Но вы всего лишь шифровальщик.
– Шифровальщик картеля, занимающегося наркоторговлей. Я мертвец! Простите, не знаю вашего имени…
– Эра.
– Я мертвец, Эра. Комиссии нет дела до того, кто и какую роль играет. Зачищая, они зачищают всех. Я – часть банды. Пусть и не по своей воле.
Я молчала. Мда, помочь Киту оказалось не так просто, как мне бы хотелось. Однако и сведения, переданные некому Кевину, могли оказаться лишь слухами.
– Не ходите сегодня туда, – посоветовала я после паузы.
– И они ее убьют. Пусть лучше… так.
«Лучше накроют их всех со мной вместе. Зато она будет жить».
– Вы ее любите?
Он молчал. С нежностью смотрел на лицо с фотографии, которую положил перед собой на стол.
– Очень.
– А она вас?
– Тоже.
Ответ тихий, честный.
– Значит, она будет рада, если вы останетесь живы. А вы хотите остаться в живых?
Он смотрел на меня со свернувшейся в зрачках паникой.
– Хочу? Я хочу стать свободным… Я устал.
– Желаете, чтобы я вам помогла?
Мне нужна была его просьба, не просто слова. Кто знает, смогу ли я что-то сделать, но пытаться могу лишь в случае официального «запроса» с его стороны.
– Вы? Я был бы рад, если бы хоть кто – Создатель, Боги подземного мира, вы, – мне все равно.
Этого было достаточно. Я выдохнула тихо, он не заметил.
– Только поздно. Я чувствую.
Может быть. А может и нет. Мне нужно было срочно отсканировать пространство, посмотреть, что и где можно исправить.
Поднялся из-за стола он резко, положил рядом с фото пухлый конверт.
– Я уже закинул на ее счет столько денег, сколько смог. А это вам. Если все-таки сможете для нее что-то сделать.
Пререкаться не стал, быстро прошел к выходу, натянул куртку, следом шапку. Вышел за дверь с тем же взглядом, с которым вошел – «камни близко».
Не сказал ни «до свиданья», ни «прощайте», вообще забыл обо мне, как только отвернулся.
До трех я стирала несуществующую пыль с подоконников и пылесосила ковры, после трех руководила пятью работниками, пожаловавшими ко мне в гости с множеством коробок. Заносили еду, приборы, фарфор, украшения, цветы. Показывала, куда поставить длинный стол и где расставить вазоны, обсуждала с деловитой брюнеткой-администратором, как лучше организовать ненавязчивое музыкальное сопровождение. Всем требовалось мое внимание, всем требовались советы. Если раньше минуты текли относительно неспешно, то теперь они уносились в прошлое со скоростью свистящего мимо товарняка. Подумать бы о Кайде или о рыжеволосом Ките, но, увы, ни секунды покоя.
В двадцать минут пятого позвонила Шерин, сообщила о том, что фуршет вынужденно переносится на «шесть или половину седьмого» ввиду того, что ребят отправили на задание.
«Срочное. Но короткое, – как ей пояснили. – Извини».
После ее «извини» меня и прошибло видение.
(Damned Anthem – The Final Countdown)
На Уровнях моменты предвидения случались со мной нечасто, и текущее застало не просто врасплох – оно оглушило: незнакомая комната, стены которой забрызганы кровью; дуло пистолета Рена Декстера, направленное мне в лицо, холодный равнодушный взгляд – выстрел. Злая пуля пробила лоб; падая замертво, будучи не Эрой, но Китом Крофтом, я зацепилась взглядом за часы на чужом запястье – «16:37».
Все это случится с ним – моим рыжеволосым гостем – через семнадцать минут. ЧЕРЕЗ СЕМНАДЦАТЬ МИНУТ!
Он… не ошибся… он был прав…
«Зачистка».
Меня трясло, как неврастеника.
От окна, у которого стояла с сотовым в руках, я повернулась с белым лицом и бешеными глазами.
– Вы… заканчиваете сами! – гаркнула на работников сервиса, как генерал на новобранцев.
И понеслась прочь.
– Но… мисс Алгория… – летело мне вслед, – а как же…
– Все сами! Закончите и уходите. Дверь захлопывается снаружи!
