- Я должен пойти туда, - ворвался в его мысли голос Роннара. – Хочу увидеть эту мерзавку…
Император, поднимаясь с кресла, слегка пошатнулся. Просто пол вдруг поплыл под ногами, а в глазах стало двоиться.
- Куда?
- В казармы. Хочу увидеть ее своими глазами. Услышать. Я должен знать, кто приказал ей это сказать и зачем.
Он ухватился за спинку, потряс головой, но шум в ушах никуда не исчез. Наоборот, он становился все громче и громче. А внутри образовалась странная пустота. Словно там, где он все время слышал присутствие своего дракона, не осталось ничего, кроме выжженного пятна…
Но он этого не заметил. Все это время его мысли занимало только одно. Женщина, посмевшая оболгать его жену. И чем больше он думал об этом, тем большую важность в его сознании приобретали слова, сказанные капитаном.
- Хорошо, я с тобой.
Недолго думая, Арман выплеснул в камин остатки мельха. Бутылка была пуста. Лучше перестраховаться, пока кто-то еще не выпил опасный напиток. А ему самому бояться не стоит. Если все пойдет, как задумано, никто ничего не докажет. Да и не будут знать, где искать.
- Нет, - Роннар тяжело покачал головой, - я один.
Арман не стал его останавливать. Один, так один. У него самого есть чем заняться.
Оставшись один, он подошел к портрету, висевшему на стене.
- Ну что, брат, - уголки губ резко дернулись вниз, выдавая тайную ненависть, - скоро и над моей головой будет сиять звезда.
На него бесстрастно взирал седой дарг в императорской короне и мантии, держа в руках алмазный скипетр и золотую державу.
Когда-то император Элларион слыл жестоким и беспощадным правителем. Сам Арман был тогда слишком мал, чтобы состязаться за трон. А Роннару проиграл.
Такое унижение невозможно забыть. Кто угодно мог бы забыть, только не он. Все эти годы он ловко играл роль преданного вассала и ждал своего часа.
Вот и дождался.
- Твой сын глупец, - прошептал Арман, сверля глазами лицо на протрете и выплевывая слова, точно они жгли ему внутренности. - Мечтает остаться в памяти подданных справедливым и милосердным. Твоей полной противоположностью. Но он забыл самое главное. То, что один назовет милосердием, другой посчитает за слабость.
***
По обычаю, в подземельях одной из башен находилась тюрьма. Имелся при ней и штатный палач. Ему-то ньорды и передали задержанную.
Эрна не сопротивлялась. Наоборот, довольно охотно позволила запихнуть себя в камеру, а когда решетка с противным скрипом закрылась, просто уселась на грязный пол, подмостив под себя ноги. Опустила голову, спрятав лицо в тени капюшона, да так и застыла. На все вопросы отвечала только одно: принцесса поддельная. Настоящая утром покинула замок. И она это может легко доказать. Мол, у настоящей принцессы от Первородных «подарок» остался. Какой – она скажет только самому императору!
Но вот на вопрос, почему осталась, откуда узнала о подмене и, самое главное, кто сейчас выдает себя за принцессу, служанка только отмалчивалась.
Вскоре прибыл замковый дознаватель – льер Севард Уольфард. Но и он ничего нового не добился. Эрна, как заведенная, повторяла одно и то же. Ее проверили на магическое влияние, но ничего не нашли. Внушения тоже не было.
- Скажи, зачем тебе это нужно? – пытался разговорить ее Севард. – Ты же понимаешь, что навет на особу королевской крови карается смертью? В чем твоя выгода? Кто тебе приказал?
Задержанная только молчала да, нахохлившись, разглядывала грязные ногти.
- Ну, и что делать будем? – поинтересовался гулким басом подошедший палач.
Его кожаный передник и такая же маска, закрывающая лицо, были классическим атрибутом профессии.
Женщина вздрогнула.
Сквозь прорези маски палач окинул ее пристальным взглядом.
- Что ж, - дознаватель развел руками, - у меня есть четкий приказ. Императору нужно имя.
Он посторонился, пропуская палача и его помощников в камеру.
Лязгнула решетка, заставив Эрну испуганно сжаться.
Севард заметил ужас в ее глазах, когда палач, посвистывая, начал неторопливо раскладывать свои инструменты, покрытые следами засохшей крови.
- Мы можем обойтись и без этого, – вкрадчиво начал он. – Просто скажи, кто тебя подослал и с какой целью.
Вместо ответа женщина отвернулась.
Дознаватель вздохнул.
Ну почему всегда приходится делать одно и то же?
Он махнул рукой:
- Начинайте! – и, развернувшись, направился прочь.
Подземелье наполнили женские крики, полные боли и страха. Но это было только начало. Руттар Дагфни недаром столько лет оставался на должности палача. Он мог заставить заговорить даже немого и выбить правду из мертвого.
Но в этот раз все вышло совсем не так, как рассчитывал Севард. Даже под пытками служанка продолжала стоять на своем. Больше того, она подписала признание! Поклялась на крови, что сказала чистую правду!
Дознаватель еще крутил в руках бумагу, подписанную нетвердой рукой, когда ему сообщили о том, что пришел император.
Роннар спустился по каменной лестнице на тюремный этаж. Камеры здесь давно пустовали, разве что иногда замковая охрана запирала на ночь какого-нибудь бродягу или подвыпившего слугу, чтобы тот не буянил.
Но за время царствования императора Эллариона холодные стены тюрьмы пропитались кровью и ужасом жертв. Кровь въелась в камни, страх пропитал собой затхлый воздух. В те времена любой, кто спускался по этим ступеням, чувствовал трепет. Потому что не знал – вернется назад или нет.
Сейчас здесь пустовали все камеры, кроме одной. И первое, что Рон увидел, приблизившись к ней – женская фигура в полумраке. Сгорбившаяся, сжавшаяся, словно испуганный зверек, она медленно раскачивалась, сидя на полу, и тихо мычала в такт своим движениям.
Услышав его шаги, женщина вскинула голову, и он увидел ее лицо. Смуглое, покрытое коркой грязи и слез, с потеками засохшей крови. Этрурка смотрела на него и будто бы сквозь него, словно не видя. В ее глазах застыло безумие, с дрожащих губ лилось монотонное пение.
Вздрогнув, она замолчала.
Несколько минут они молча рассматривали друг на друга. Но Роннар не был уверен, что женщина понимает, кто перед ней.
Эта мысль подхлестнула его гнев. Он, как подземная лава, как огонь преисподней, клокотал внутри, требуя выхода. И нужен был только крошечный повод, чтобы эта адская смесь излилась, сметая все на своем пути.
За спиной раздалось тихое покашливание.
- Ваше Владычество, приветствую вас… - голос дознавателя был тих и тревожен.
- Она сказала, кто ее нанял? – перебил Рон жестким тоном.
