- Согласен? – по губам Ариоссис скользнула усмешка. – И с чем же, позволь узнать?
- Я согласен остаться здесь навсегда в теле анкра… если ты позволишь мне хоть иногда видеться с моей альхайрой.
Темный Халл и все его гхарры! Как же тяжело ему дались эти слова!
Роннар почувствовал, как все тело сводит от напряжения, как натягиваются жилы и как вены проступают под кожей…
- Ах, вот оно что… - протянула Ариоссис задумчивым тоном. Он еще ниже опустил голову, боясь, что любое его движение спровоцирует ее на отказ. – Неужели ты сдался, дарг? Так быстро? Я-то думала, ты разнесешь Обитель по камешку. Что случилось?
В одно мгновение она оказалась рядом с ним. Ее холодные – нет, ледяные – пальцы коснулись его подбородка, заставили поднять голову вверх. Он захлебнулся воздухом, когда ее глаза захватили в плен его взгляд.
Глаза Ариоссис были похожи на две бездонные дыры, сквозь которые Роннар увидел Вселенную. От масштаба этой картины его сознание помутилось.
- Ты решил принести себя в жертву, – констатировала наставница, все еще удерживая его взгляд. – Что ж, твой порыв весьма льстит моему самолюбию… но он абсолютно бессмысленный.
- Что… это… значит? – с трудом произнес дарг, усилием воли выдавливая слова.
Она покачал головой.
- Сомневаюсь, что ты достоин знать правду. Но кое-что я тебе все же скажу.
После секундной заминки Ариоссис продолжила, но в ее голосе больше не было насмешки. Наоборот, в нем появилась горечь.
- Девушки, которые находятся здесь, лишь по воле рока имеют человеческие тела. Мы помогаем им сбросить плоть и обрести истинную сущность. Но это невозможно, если послушницу что-то удерживает в мире смертных. Чувства, обязательства, незавершенные дела… Мы учим их отрекаться от прошлого, обрывать все ниточки. Но если вмешивается Судьба, всех наших усилий может быть недостаточно.
Она коротко вздохнула, будто сожалея о чем-то.
- Я знала, что все так и будет. Но все же решила рискнуть. С самого первого момента рождения Валенсия была предназначена единственному мужчине. И каждое мгновение ее жизни было лишь очередным шагом на пути к своему избраннику. Их встреча была предначертана за сотни лет до того, как она появилась на свет. Но из всех миллионов вариантов ее судьбы этот казался мне самым маловероятным. Слишком много случайностей и вмешательств. Я надеялась, что все будет иначе, - губы Ариоссис горько скривились, - и вот он, результат.
Ее негромкие слова падали на бывшего императора, словно острые глыбы льда. Они причиняли боль. Они наносили кровавые раны. Дробили кости, разрывали мышцы и сухожилия, раздирали плоть в клочья. Он чувствовал, как надежда утекает сквозь пальцы, лопается, как мыльный пузырь.
Его альхайра предназначена единственному мужчине? Кто он, ее избранник? Кто тот, что будет владеть ее сердцем? Или… уже владеет?!
Он машинально сжал пальцы в кулаки. Ногти вошли в мягкую кожу ладоней, будто острые лезвия, но он даже не почувствовал этой боли. Слова Ариоссис ранили намного больнее.
- Кто он? – слова сорвались с губ быстрее, чем он смог их остановить.
И сердце замерло, пропуская удар.
- Кто? – в глазах Ариоссис мелькнула злая ирония. – А ты-то как думаешь? Чей голос заворожил ее настолько, что она, забыв о приличиях, пошла бродить по ночному саду? Чей поцелуй вскружил ее голову с первого раза? На кого она смотрела, как смотрят на бога? Тебе ли не знать, кто он!
Каждое слово, как пуля, било в самое сердце. Раздавленный, полностью опустошенный, Роннар прикрыл глаза.
- Значит, все это моя вина…
- Глупец. Ты хотел использовать девочку в своих целях. Жениться, чтобы иметь доступ к ее телу на законных основаниях. Запереть в башне, приставив охрану. Посещать, когда тебе вздумается. А она все это время ловила каждый твой взгляд, каждое слово. Ждала тебя! Ты предал самое светлое чувство, которое только может испытывать невинная дева!
Теперь Ариоссис била словами наотмашь. Жестко и беспощадно. С каждым ее словом в воздухе росло напряжение, и откуда-то из недр башни доносилась нарастающая вибрация.
- Тебя провели, как мальчишку. Сыграли на слабостях. И ты поверил навету, пошел на поводу у гнева, не желая ни в чем разбираться. Ведь так было проще. Я знала, что утром, придя в себя, ты бросишься искать свою альхайру и заглаживать вину. Если, конечно, к тому времени от девушки бы что-то осталось. И мне очень хотелось увидеть твое лицо в тот момент, когда бы тебе сообщили, что ее растерзали твои собственные вояки по твоему же приказу! Но здесь снова вмешалась судьба. И я поняла, что пришел мой черед. Я нашла ее и спасла. Выходила. Раскрыла ее магический потенциал. Научила почти всему, что знаю сама. Еще немного, и она бы стала одной из нас… Так скажи, почему я должна отдать ее тебе?!
Голос Ариоссис сорвался на крик. Крик перешел в шипение.
Жадно дыша, наставница хватала ртом воздух, пытаясь справиться с гневом. Башня под ее ногами ходила ходуном, зубцы крошились, и вниз один за другим падали камни.
Это был как раз тот момент, когда нужно встать и уйти. Но ничто не остановит дракона, который рвется к своей альхайре. Ничто не остановит мужчину, который пришел за своей женщиной.
Подняв голову, Роннар медленно отчеканил:
- Я. Ее. Люблю.
В глазах Ариоссис вспыхнул огонь.
- Убирайся! – прошипела она, отталкивая его. – Забирай девчонку и убирайся, пока я не передумала. Но знай! Я буду следить за тобой. И если однажды ты посмеешь хоть мыслью обидеть ее, клянусь, ты больше никогда не увидишь свое сокровище, дарг!
Последнее слово она выплюнула, точно оно жгло язык.
Башня треснула, рассыпаясь по камешку. Женская фигура на мгновение вспыхнула ослепительным светом и исчезла, сжавшись до точки.
Но Роннару на это было уже плевать. Когда крыша башни разошлась под его ногами, он уже был в теле дракона. Так легко Алмазный еще никогда ему не подчинялся.
Вызвать в памяти образ альхайры. Настроить ментальную связь. Позвать.
Она была совсем рядом. В одном из тех крошечных беленьких домиков, что примостились под общей крышей. Лежала, вытянувшись на кровати и мелко дрожа. Ее разум не откликался, тело горело, как в лихорадке, а душа блуждала где-то между мирами и взывала о помощи.
Он был единственным, кто услышал этот зов.
Не церемонясь, ухватил когтями за край черепицы и одним движением вырвал часть крыши.
Из комнат, как горох, посыпались перепуганные послушницы. Тишину взорвал женский визг.
Но дракон даже не обратил внимания на суету под ногами. Примерившись, аккуратно, вместе с постелью подцепил зубами хрупкое тело своей альхайры и взмыл вверх.
В разгромленной комнате осталась пустая кровать.
