Для начала я распрямила плечи, подняла повыше нос, нацепила на лицо улыбку и сделала вид, будто с большим удовольствием вкушаю свой нехитрый обед, состоящий из котлетки с пюре и компота.
В этот момент, словно почувствовав, что я созрела для решительных действий, мне не хватает только легкого побудительного пинка в правильном направлении, позвонила Полина.
– Ты вчера пропустила онлайн-конференцию, – напомнила она. И, поскольку я как раз жевала с набитым ртом и могла ответить только невнятным мычанием, вежливо добавила: – Приятного аппетита.
– Спасибо. – Я прожевала и пояснила очевидное: – Как раз обедаю.
– Чем?
– Да ничего особенного: котлетка, пюре…
– Картошка?! – В голосе моей собеседницы послышался священный ужас, как будто я сказала, что трапезничаю бледными поганками в подливке из яда кураре. – Ты что, не знаешь, что картофель содержит токсичный соланин, который уменьшает запасы кальция в организме и жестко бьет по суставам?
– Я знаю только, что картошка содержит крахмал…
– Вот именно! Как раз поэтому картошка – лучший друг диабета!
Зараза, взяла и испортила мне аппетит. И не остановилась на этом, продолжила истерить:
– Не ешь картошку, у тебя будет высокий сахар в крови, хрупкие кости, нервозность и бессонница!
– А бессонница-то с чего? – Про нервозность я спрашивать не стала, она у меня уже возникла.
– Ты что, не в курсе? Картофель выводит из организма кальций, который является естественным транквилизатором, вот отсюда и бессонница!
Я стряхнула с вилки пюре.
Какой, однако, у Полины дар убеждения! За одну минуту непоправимо скомпрометировала в моих глазах старый добрый картофель. Пожалуй, не буду ей напоминать, что у меня тут не только пюре, а то совсем голодной останусь.
Я тихо вонзила вилку в котлету.
– Ты что делаешь? – насторожилась Полина в трубке.
Кажется, я слишком громко чавкнула: котлетка оказалась очень вкусной.
– Жую, – ответила я, живо просканировала взглядом меню и в разделе «Здоровое питание» нашла подходящий ответ: – Ем фалафель с киноа.
– А, это можно, только надо покупать у проверенного поставщика, я тебя со своим познакомлю. Пришлю ссылку, где заказывать.
– Обязательно. – Я запила котлетку сладким компотом и приготовилась соврать, что хлебаю водичку без газа, но это не понадобилось – Полина уже закрыла тему питания.
– Так ты не забудь посмотреть конференцию в записи, – напомнила она. – Там очень много интересного, и еще я тебе анкету на почту отправила, ты ее заполни поскорее, это важно для составления индивидуального плана.
– Постараюсь, – пообещала я.
Я же не сказала, что непременно все посмотрю и заполню, верно? Я только постараюсь, но у меня может не получиться…
Так я успокаивала свою тезку-лень, но строгий голос совести уже распекал меня за то, что я морочу голову хорошему человеку.
Поэтому остаток обеденного перерыва я потратила не на кофе с булочкой, как хотела, а на заполнение присланной мне Полиной формы. Она оказалась электронной, так что можно было обойтись без бумаги и ручки, одним смартфоном.
Анкета включала полтора десятка вопросов, ответ надо было выбрать из предлагаемых вариантов. В большинстве случаев их было от трех до шести, не разгуляться было только с ответом на вопрос «Ваш пол?». Я с разгону отметила «женский», но потеряла половину куража уже на втором вопросе – про возраст.
Тут на выбор давались четыре категории: от четырнадцати до восемнадцати, от восемнадцати до двадцати пяти, от двадцати пяти до тридцати пяти и от тридцати пяти до пятидесяти лет. Мне сделалось неуютно от понимания, что мой вагончик – последний. Больше ждать нельзя, еще несколько лет – и в чудодейственную программу, вдохновенно разрекламированную Полиной, меня уже не возьмут. Похоже, полвека – это точка невозвращения.
Не будем же терять время!
Я с новым энтузиазмом включилась в процесс.
Третьим пунктом в анкете значился вопрос о моей жизненной позиции. Какая она – активная, спокойная, пассивная или агрессивная? – интересовались составители опросника.
Тут я немного подвисла, потому что агрессивная позиция ассоциировалась у меня с кулачным боем, а пассивная – с овощем на грядке. Надо было выбирать между активностью и спокойствием, а мне хотелось совместить то и другое, это максимально точно соответствовало бы лично моей жизненной позиции.
Я же как? То пашу, как лошадь, то лежу, как она же, только уже загнанная и пристреленная… Но «активная жизненная позиция» звучало получше, чем просто «спокойная», и я решила, что буддийской созерцательности во мне все же меньше, чем кипучей энергии, значит, пишу – активная.
Вопросы с четвертого по восьмой призваны были прояснить мое отношение к ЗОЖ.
Придерживаюсь ли я здорового образа жизни? – «Скорее нет, чем да». Чего я придерживаюсь относительно ЗОЖ? – «Не имею вредных привычек». Считаю ли я, что здоровый образ жизни способствует успеху в других сферах человеческой жизни – учебе, работе и т. д.?
Тут появилось пространство для маневра: помимо вариантов «Да, безусловно» и «Нет, не думаю», был предложен третий, творческий – «Ваш ответ».
Я воспользовалась возможностью самовыразиться и написала: «Не исключено».
Потом пошли вопросы про пользу йоги, мои предпочтения по части места для тренировок и цель, с которой я посещаю различные спортцентры. Среди них как-то неожиданно затесался вопрос о моем среднем ежемесячном доходе.
Я пожала плечами – никаких побочных доходов у меня не имелось – и выбрала из предложенных вариантов соответствующий моей судейской зарплате.
И снова зависла на блоке вопросов на тему стресса.
«Вы можете назвать себя стрессоустойчивым человеком?» – прямо спрашивали меня составители анкеты. Эм-м-м… ну как бы да, могу… но не очень уверенно. А, вот подходящий вариант: «Скорее да, чем нет». И меня тут же попросили признаться, как часто у меня происходят стрессовые ситуации. Я посмотрела варианты: «каждый день», «несколько раз в неделю», «раз-два в месяц», «раз в полгода» и «не помню, когда я в последний раз переживал или волновался» – и поняла, что я сильно переоценила свою стрессоустойчивость, потому как забыла уже, когда я не переживала и не волновалась. Пришлось отметить вариант «каждый день», определенно выдающий во мне особу крайне неуравновешенную, и, вернувшись к предыдущему вопросу, изменить ответ на «Скорее нет, чем да». Совсем уже провальный вариант «Нет, ни в коем случае» я все же отвергла, потому как абсолютная неустойчивость к стрессам представлялась мне таким состоянием, поправить которое можно только в специальном закрытом медучреждении с крепкими санитарами. Хотелось думать, что для дурдома я пока еще не созрела.
Ответ на следующий вопрос больно ударил по моему самоуважению.
