— Это ерунда, — смущенно сказала Нелли. — Я сто раз так коленки разбивала!
— Не ерунда. Не пугай меня так больше, хорошо? — мягко попросил он.
— Постараюсь, медвежонок. Зато звать тебя не пришлось — ты сам пришел, — улыбнулась девушка. — Принимай ванну, пока она горячая. Расслабься. Смотри на город, слушай музыку и наслаждайся. А я закажу нам глинтвейн.
Она ушла, оставив Фила и вскоре вернулась — глинтвейн принесли быстро, вместе с обедом, который Нелли заказывала до этого. Он не запер дверь, и девушка, постучавшись, спросила разрешение войти.
Фил лежал в ванной, спрятавшись под пеной, и Нелли, которая поднялась по подиуму с подносом, на котором стоял глинтвейн и лежал шоколад, не сразу поняла, где ее парень. Она вздрогнула, когда он вынырнул из-под пены, оперся руками о бортики ванны и сел, хватая губами воздух. С его волос на лицо капала вода, и он загладил их назад.
— Ты что делаешь? — удивленно спросила Нелли.
— Задерживаю дыхание, — ответил Фил. — Могу продержаться полторы минуты.
— Зачем? — еще больше удивилась девушка.
— Помогает успокоиться, — признался он.
— А я успокаиваюсь после того, как поору, — рассмеялась она. — Раньше я приезжала за город вместе с Яной, и мы обе орали, как ненормальные. Выплескивали эмоции. А сейчас я кричу в подушку, когда плохо. Она приглушает звуки.
— Я отвезу тебя за город, когда все закончится, — пообещал Фил. — Буду выплескивать эмоции вместе с тобой.
— Заметано, медвежонок! Я запомнила. Ты как, согрелся?
— Согрелся.
— Вот, возьми глинтвейн. Он безалкогольный. А я пока разберу вещи.
Она наклонилась к Филу и поцеловала в щеку.
— Не уходи, — попросил он и взял ее за руку своею — его пальцы были влажными и на этот раз горячими. — Не хочу оставаться один. Побудь со мной немного.
Нелли согласилась. Она сидела на бортике ванной, свесив ноги в горячую воду, пила его глинтвейн и весело о чем-то говорила — ей хотелось быть веселой ради него, хотя на душе кошки скребли. У нее получилось отвлечь Фила — в какой-то момент они начали смеяться и брызгаться водой, а после он и вовсе утянул ее к себе в ванную прямо в одежде. Коленку стало щипать, но Нелли не обращала на это никакого внимания. Фил прижал ее к себе и накрыл рот поцелуем: требовательным, бескомпромиссным, заставляющим повиноваться. Фил буквально заставил ее раскрыть губы, подчиниться напору, от которого по рукам бежали мурашки, и отвечать. Его пальцы зарылись в ее волосы, крепко сжимая их — до легкой боли, а Нелли, каждой клеточкой чувствуя желание Фила быть с ней, нетерпеливо помогала ему снимать с себя одежду, которая тотчас летела на пол. Нежная пена ласкала кожу, а горячая вода обжигала разгоряченные тела. Играла томная музыка, за окном шел снег, и пахло мятой, травами и любовью.
Фил подхватил Нелли на руки и понес в спальню — оба были мокрыми с головы до ног, но обоим было плевать. Их с нестерпимой силой тянуло друг ко другу.
У них так было впервые — дерзко, вызывающе, порою даже деланно грубо. Без излишней нежности, без улыбок и разговоров, со страстью и нетерпением. С искрами, что сыпались с кончиков пальцев. С тяжелым дыханием, с замутненными взглядами, с тягучими, словно горячая карамель, поцелуями, и с искусанными губами. С желанием в полной мере почувствовать друг друга. Откровенно, смело и бесконечно прекрасно.
Филу было больно, и объятия девушки заглушали эту боль, заставляя его забыть обо всем. Она стала его обезболивающим, его личным антидепрессантом, его ласковой девочкой с зацелованными губами и пронзительным трепетным взглядом.
Нелли оказалась сверху. Склонилась к Филу, сорвав рваный поцелуй, уперлась руками в его грудь, и лукаво улыбнулась, давая понять, что теперь главной будет она. Ей казалось, что за ее спиной распустились крылья: огромные, полупрозрачные, сияющие — словно усыпанные звездной пылью. И она летит вместе с Филом, ни на секунду не желая его отпускать.
Нелли точно знала — эти крылья выдержат их обоих.
…А потом они снова вернулись в ванну, лежали в теплой воде, которая не остывала благодаря функции подогрева, пили глинтвейн и смотрели на розовый зимний закат. Короткий, но неожиданно яркий. Они бы провели там время до самой ночи, но в номер неожиданно начал кто-то долбиться. Да так, что сразу стало понятно — это не персонал отеля.
Нелли испуганно замерла. Она вдруг подумала, что это может быть Скорп. Или журналисты, которые пронюхали о том, где находится Фил. Или какие-нибудь хейтеры. Она вылезла из ванной, едва не упала на подиуме во второй раз и схватила полотенце, чтобы обмотаться им и пойти смотреть, кого принесло. Однако Фил не дал ей этого сделать.
— Я сам посмотрю, кто пришел, — хмуро сказал Фил, накидывая белый халат на мокрое тело.
Оставляя влажные следы на полу, он отправился к двери и заглянул в глазок. И тотчас выругался — следовавшая за ним Нелли испугалась еще больше. Кого увидел за дверью Фил?
Оставляя влажные следы на полу, он отправился к двери и заглянул в глазок. И тотчас выругался — следовавшая за ним Нелли испугалась еще больше. Кого увидел за дверью Фил? Неужели и правда Крис? Однако это была не она. За дверью стоял Рэн, крайне злой. Он только что дал брату подзатыльник — прямо с ходу, едва тот распахнул дверь.
— Офигел? — рассерженно спросил Фил.
— Это мой вопрос, скотина! Это вы офигели! — громко заявил Рэн, — глядя то на брата, то на Нелли. — Я же попросил быть со мной на связи! Я звоню, как дурак, и никто не отвечает… И Андрею никто не отвечает. И матери. А матери отвечать — это святое. Какого черта вы… — Тут Рэн осекся — понял, что пришел не вовремя. И почему-то заухмылялся, словно все понял. — А чем это вы тут занимались, а? Чего это вы мокрые такие?
— Вещи стирали, — ответил Фил.
— Ванную мыли, — одновременно с ним выпалила Нелли.
— Работящие какие! В люксе-то и заняться нечем. И как, отмыли? — еще сильнее развеселился Рэн.
— До блеска, — глядя на него честными глазами, сказала девушка, а он расхохотался, оттолкнул брата и зашел в номер, как к себе домой.
— Что тебе надо? — недружелюбно спросил Фил, сторонясь.
— Вообще-то я волновался, братишка, — хлопнул его по плечу Рэн. — И вместо того, чтобы поблагодарить меня за заботу, ты смотришь на меня, как на врага народа
— Сложно смотреть на тебя по-доброму, когда ты меня ударил, — закатил глаза Фил. Они всегда так общались — как подростки, то и дело обмениваясь «любезностями». Казались удивительно похожими внешне, но вместе с тем были абсолютно разными внутренне.
— Ай-ай-ай, мою принцессу обидели, — противно засюсюкал Рэн. — Давай подую тебе на голову.
— Себе подуй, — поморщился Фил. — Может, твоя психика заживет. Но сомневаюсь. Серьезно, зачем приехал?
— Я же сказал — волновался. Не мог дозвониться до мелкой. Вот и подумал — вдруг что-то случилось? Ты ведь та еще истеричка.
