Книга Проклятие для Обреченного, страница 17. Автор книги Айя Субботина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Проклятие для Обреченного»

Cтраница 17

— Потому что, если эта ноша тебя тяготит, я могу не рисковать испортить свои отношения со Старшей жрицей и сказать, что моя будущая семья желает пожертвовать Трехглавому другую сестру взамен той, которая будет принесена в жертву другому монстру.

Я нарочно иронизирую, чтобы никто из присутствующих не подумал, будто что-то из сказанного меня тяготит или беспокоит, или что я стану мучатся угрызениями совести.

— Я с радостью помогу сестре организовать бракосочетание, мой господин, - торопливо склоняет голову Намара. Куда ниже, чем обычно кланяется ее сестра.

Дэми, нужно отдать ей должное, даже, стоя передо мной на коленях, была куда больше преисполнена гордости, чем ее сестра.

— Вот и славно. Завтра я пришлю слуг вам в помощь и кое-какие вещи на первое время. Все остальное прибудет в течение недели. А теперь ступайте. Я хочу побыть со своей невестой наедине.

Дэми вздрагивает, как будто я признался в том, что хочу поставить ее на колени и поиметь, как это любят смуглые жрицы из Хасса, в задницу, к нашему взаимному удовольствию.

Кстати, почему нет?

Давно я не играл в игры с болью с невинными душами.

Глава четырнадцатая

Когда Геарат и сестра уходит, чуть не обгоняя друг друга, я внезапно чувствую себя совершенно беззащитной, потому что в полутемном огромном коридоре кроме меня и Тьёрда больше никого, и он может сделать абсолютно все, что взбредет ему в голову, потому что я сама согласилась взять его мужем и теперь, по обычаям его народа, всецело принадлежу ему. Даже если чудовищу захочется вскрыть меня от пупка до горла – он будет в своем праве, потому что так у них заведено.

Солдат всегда ценнее женщины.

А не знающий поражения генерал ценнее целой тысячи девственниц.

Понятии не имею, о чем он желает поговорить, но прежде, чем Тьёрд откроет рот, рискую задать вопрос первой. Потому что какая-то еле живая часть меня до сих пор верит в чудеса и сказки, хоть рядом с человеком, на чьих руках тысячи невинных жизней, ей давно следовало задохнуться в муках.

— Почему… я? – Мне так страшно смотреть ему в глаза, что хочется заплакать. Нет, хочется закричать и убежать так далеко, где он не будет смотреть на меня, словно на добычу.

— Потому что драконы не женятся на овцах. – Тьёрд подходит почти вплотную, прикладывает два пальца к моему подбородку и делает ленивый толчок вверх, отчего я вытягиваюсь в струну и приподнимаюсь на носочки. Он словно активизировал во мне один из тех дьявольских механизмов, который халларны принесли из своего проклятого богами мрачного мира. – Потому что я так решил. Потому что ничего не должен тебе объяснять. Но если я все-таки ошибся, то очень быстро овдовею.

Наверное, в эту минуту он желает, чтобы я больше не открывала рта без его разрешения, но я не могу молчать.

— Кто же я, если не овца? Потасканная дикарка?

Он даже бровью не ведет. Ему как будто все равно, что я нарочно вытаскиваю то, что желаю услышать больше всего на свете.

Я хочу знать, что в этой жизни нашелся хотя бы один мужчина, способный оценить меня в мою истинную цену. Даже если о смерти этого мужчина денно и нощно молится весь Север, даже беззубые младенцы.

— Ты теперь моя вещь. – Генерал одним махом рушит все мои надежды. Его пальцы все так же удерживают мой подбородок, и я благоразумно не пытаюсь вырваться. – Я никогда не беру того, что мне не нужно, а с тем, что ценю, обращаюсь бережно и аккуратно. Например, с мечом.

Тьёрд все-таки убирает руку, но лишь для того, чтобы снова перехватить меня за горло стальной пятерней. Я схожу с ума, потому что на секунду испытываю облегчение от происходящего. Он уже делал так, уже «успокаивал» меня этим жестом. То, что знакомо, даже если причиняет боль, не пугает так сильно, как неизвестность. По крайней мере в прошлые разы я сохранила свою жизнь.

— Я ценю свой меч, Дэми, - спокойно, чуть тише, чем обычно, говорит Тьёрд. Его пальцы сжимаются сильнее, вынуждают идти к нему навстречу, сокращая пространство между нами до слабого вдоха. Если мне захочется глотнуть воздуха полной грудью – мы обязательно прикоснемся, а это – последнее, чего я хочу. – Меч спасал мне жизнь множество раз, он был со мной в те дни, когда от смертельных ран я едва не отдал богу душу. Он был рядом, когда я стал тем, кем стал. И я, поверь, ценю этот кусок черной стали куда сильнее, чем одну строптивую дикую кошку. Потому что она пока не сделала ничего, чтобы заслужить мое расположение.

Вторая рука проскальзывает между нами, укладывается мне на живот и надавливает, заставляя меня подняться на носочки. Он слишком высокий, чтобы наша заметная разница в росте сильно сократилась, но я делаю это просто потому, что монстр как будто знает, как вынудить меня повиноваться каждому его движению.

— Ты понимаешь, о чем я, Дэми? – Красные глаза темнеют, становятся насыщенно багряными, почти теплыми, но я не даю себя обмануть этой переменой. Огонь, даже если над ним можно согреть ладони, все равно сожрет плоть, если забыться.

— Мне двадцать лет, господин, я знаю, чем жена обязана услаждать мужа.

В этот момент его лицо меняется. Не смягчается и не становится довольным, хоть я только что практически пообещала выполнять все его прихоти. Он просто смотрит… как будто куда-то внутрь меня, глубже, чем смотрели все другие люди. Может быть, я снова сделала что-то не то? Может быть, он снова думает, что я – лгунья, и стоит повернуться ко мне спиной, как в ней тут же окажется припасенный для «любимого мужа» кинжал?

Мысль о кинжале и об избавлении, которое сделало бы меня вечно свободной, приятно греет душу. На окраине сознания проносится приятная картина, от которой кончики пальцев стремительно теплеют, и даже тлеющий взгляд генерала не в состоянии украсть каплю разгорающегося во мне огня. Я могла бы быть счастлива, избавившись от отчима и Намары… и от мужа, который только что определил всю суть нашего брака – я буду его вещью до тех пор, пока буду податлива и полезна.

— Не знаю, о чем ты думаешь, Дэми, - голос Тьёрда опускается до подобного далекому камнепаду низкого гула, - но будь я чуть слабее духом, предпочел бы не стоять к тебе так близко. Возможно, я раздумаю давать тебе слишком много свободы, потому что, хоть моя жизнь до безобразия скучна и однообразна, я не готов расстаться с ней таким постыдным образом.

— Умереть в постели? – непроизвольно вырывается у меня, и я тут же прикусываю язык, пока соль крови намертво не склеивает рот.

— Умереть от руки женщины, - хмыкает он.

И, наконец, отступает, разом избавив меня от своих рук.

На мгновение мне кажется, что я просто упаду без его поддержки, что мое тело хочет быть скованным, потому что иной плен безопаснее свободы, но помутнение быстро проходит, стоит вдохнуть полной грудью и почувствовать на губах обветренный морозом воздух.

Тьёрд все еще чего-то ждет. Не уходит, хотя в нашем коротком разговоре поставлена правильная пауза. Он просто выжидает.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация