— У меня есть старая лаборатория, — сказал Дэвин и указал в сторону особняка, который выглядывал из-за деревьев белой грудой сахара. — Там уже нет ничего опасного, зато есть много вещей, которые надо разобрать.
Во взгляде Джеммы снова появился страх.
— Я же не разбираюсь в магии, — опасливо промолвила она. — Как я буду наводить порядок в вашей лаборатории?
— Ничего сложного, — заверил ее Дэвин, вспомнив завалы своих черновиков. — Все бумаги в стопку и в один угол. Все, что в ящиках, — в другой. Полудрагоценные камни — в мешочки, их я тебе дам. Камни от птичьих и лягушачьих костей ты, я надеюсь, отличишь? Согласна?
Джемма посмотрела на него, и ее губы дрогнули в мягкой улыбке — той, с которой никто и никогда не смотрел на Дэвина.
— Хорошо, — ответила она. — Могу начать прямо сейчас.
Старая лаборатория Дэвина была царством пыли: судя по всему, сюда много лет никто не заглядывал. Первым делом Джемма открыла окно, а затем прошла в центр зала и осмотрелась.
Столы, заваленные бумагами. Бесконечные коробки, поставленные друг на друга. Три шкафа, заполненные — Джемма всмотрелась и осенила лицо знаком круга — человеческими скелетами в тусклых стеклянных ящиках. Россыпи сердоликов размером с кулак на полу. Какие-то портреты, приставленные к стене. Джемме казалось, что нарисованные люди двигаются, пытаются выбраться из рам.
Что-то чирикнуло над головой, и лабораторию залил свет. Джемма подняла голову и увидела, как под потолком размеренно кружит огромная золотая сова, освещая помещение. С перьев рассыпалась пыльца, и Джемма почувствовала, что ей стало легче дышать. Что ж, теперь можно и за работу.
— Я свободна, — сказала Джемма, чтобы наконец-то все осознать до конца.
Ее рабство было коротким, а Принц-ворона оказался к ней добр. Подвеска с яблоком теперь стала простым украшением, и она могла не бояться.
«Конечно, не бояться, — хмыкнул внутренний голос. — А твой возможный брак? Пойдешь замуж за его высочество?»
Джемма невольно поежилась. Сова по-прежнему парила под потолком, и Джемма спокойно складывала листы бумаги в стопку. Один из них вдруг привлек ее — Джемма подошла с ним к окну и прочла:
«Дорогая Эмми!
Ни о чем не волнуйся, я сделаю все для того, чтобы ты поправилась. Нужно просто потерпеть несколько дней, пока не вызреет смесь, и я сразу же отправлю ее тебе. Осложненный легочный жабе — редкостная дрянь, ты и сама это знаешь, но совсем скоро все будет хорошо. А пока посылаю к тебе пингвина в колбе, он обучен делать забавные штуки и обязательно поднимет тебе настроение.
Обнимаю тебя и целую.
Всегда твой,
Ворона».
Джемме стало не по себе, словно она заглянула туда, куда не имела права смотреть. Она отошла от окна, отложила письмо в стопку бумаг и на всякий случай накрыла его несколькими листками, испещренными чертежами.
Кто была эта Эмми? Жива она или умерла? И Дэвин был с ней совсем не таким, каким его привыкли видеть в столице. Не сгусток живого зла, а заботливый и любящий человек…
— Она умерла, — сказала Джемма вслух.
Сова встрепенулась и усердно заработала крыльями, озаряя лабораторию. Да, эта Эмми умерла — будь иначе, она жила бы в этом доме с Дэвином, который любил ее. Нелюбимым так не пишут.
«Почему я так удивляюсь? — размышляла Джемма, усевшись на пол рядом с сердоликовой россыпью. — Он выкупил меня на аукционе и освободил на следующий день. Он не обидел меня ни словом, ни действием. Он заступился за меня перед королем».
Сердолики казались теплыми. Джемма взвешивала рыжие глыбы на ладони, и камни отзывались на ее прикосновение, наливаясь солнечным светом. В них проступали рыжие прожилки, похожие не то на сгустки крови, не то на рисунки. Вот цветок, а вот дракон. Постепенно все сердолики спрятались в бархатную ткань мешков, и Джемма уволокла их к стене.
Все равно ей было страшно. Человек, который мог хлопнуть в ладоши и вызвать ураган на другом конце света, как он это сделал с островной империей Шинь, не мог не вызывать страха. Да, он мог быть добр, но пока Джемма слишком мало и плохо его знала.
— Господи боже… — выдохнула она, слепо глядя туда, где нарисованный рыцарь в сверкающих доспехах пытался перекинуть ногу через раму и не мог этого сделать.
Если это не шутки и не попытка как-то одурачить короля Кормака, то она действительно может стать женой Принца-вороны. Страх, окативший Джемму, настолько глубоко проник в нее, что она снова опустилась на пол. Ей придется делить с ним ложе. Вряд ли его высочество Дэвин откажется консумировать их брак. Почему-то эта мысль внушала Джемме такой ужас, что она готова была бежать — куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
Джемма быстро взяла себя в руки. Пока она просто убирает старую лабораторию Дэвина и отдает ему свою силу, вот и все. У него наверняка есть те, кто ложится к нему в постель не со страхом, а с желанием. В конце концов, за последние несколько месяцев она пережила столько, что ночь с Принцем-вороной не самое страшное, с чем ей пришлось столкнуться. Ей следует быть благодарной, а не капризной.
Она вспомнила прикосновение чужой ладони к своей груди — властное, спокойное, уверенное. Вспомнила, как ровно билось сердце Дэвина под ее ладонью, и по спине вдруг побежали мурашки, а дыхание сбилось. На мгновение все тело сделалось каким-то чужим, неловким. Джемма снова подошла к окну, пытаясь успокоиться. С чего она вдруг так разволновалась?
Тут она и заметила шкатулку, что стояла на полу. Небольшая, выточенная из черного дерева, она мягко легла в ладони Джеммы. Завитки на крышке двигались, словно ветер шел по саду и прикасался к стеблям и бутонам роз на крышке. Маленький замочек давно проржавел — Джемме хватило лишь одного прикосновения кончиком пальца, чтобы он рассыпался серебристой пылью.
«Не надо было этого делать», — только и успела подумать Джемма.
Крышка откинулась сама, и лабораторию заполнил шелест и ииск. Какое-то время Джемма ничего не видела — шкатулку наполнял черный дым, он хлынул из нее лохматыми клоками, и сова под потолком издала протестующее уханье. Вонь была такой, что Джемму качнуло, и она едва не лишилась чувств.
Но дым рассеялся почти сразу же, и Джемма увидела, что дно шкатулки выстлано золотыми нитями, а на них извивается дракон. Увидев Джемму, он разразился недовольным щебетом и треском, а вокруг маленькой, почти квадратной мордочки поплыли струйки пара.
— Господи… — только и смогла прошептать Джемма. Послышался влажный хруст, и дракон с видимым усилием развернул слежавшиеся влажные крылья. Из ноздрей вырвались искры, и дракон вылетел из шкатулки.
Сначала он завалился набок, но потом выровнялся и помчался к окну, мерно взмахивая крыльями. Сова гневно заухала и помчалась за драконом, едва не сбив Джемму с ног. Заметив погоню, дракон прибавил скорость и превратился в золотую точку в небе.
