– Не все, – подтвердил Петро. – Тортуга вроде французская была. Надо поступить проще, сейчас европейцам не до Америки. Отправим комплексную флотилию в Карибское море, кораблей двадцать, например. Пусть везут поселенцев, рабочую силу в виде пленников, оружие, инструменты, пару раций. На месте разберутся, захватят любой не испанский остров, отберут или купят плантации сахарного тростника, высадят своих плантаторов. Явочным порядком присвоим пару-тройку островов на Карибах, пока европейцы воюют. Таким манером уже через полгода первый урожай тростника у нас будет с новых земель, да и база для флота в Карибском море появится. А в дельте Миссисипи надо расширять посадки тростника, тут Николай прав, я коменданту колонии хвоста накручу.
– Точно, на Карибах базу надо ставить обязательно, а то до сих пор каучука дождаться не можем. Надо самим на границе испанских и португальских владений высадиться, в будущей Гвиане и Венесуэле. Там не только каучук есть, но и нефть, обращаю на это внимание. – Встрепенулся Корнеев, давно страдавший от отсутствия каучука и нефти, кровеносных сосудов и крови будущей техники, образно говоря.
– Думаю, на перспективу надо выходить к залежам нефти в нескольких местах. Русской нефти из Ухты мало, везти её за три тысячи вёрст накладно. Надо искать нефть не только в Гвиане, там в джунглях её можно сто лет искать без результата. Есть нефть гораздо ближе, в Европе или Северной Африке. – Задумался Петро, вспоминая ближайшие нефтяные месторождения. – Под Констанцей, помнится, румыны нефть добывали. Может, с запорожцами или турками договориться?
– Надо сперва научиться скважины бурить, не везде нефть на поверхность выходит, – предложил Валентин.
– Ладно, план электрификации Новороссии одобряю, – подытожил царь. – Средства на такое дело не лимитирую, Сергей Николаевич. Через три дня представишь поэтапный план-график на первые полгода работ, да начинай. Кстати, давайте-ка перекусим, что ли?
Кормили гостей по-царски, правда, непривычно для аборигенов шестнадцатого века. Зато гости смогли по достоинству оценить старания царского повара, выученного многим блюдам самим наместником. Начали окрошкой из хлебного кваса, ещё год назад неизвестного островитянам напитка. Ранние огурцы шли из царских теплиц, доставшихся по наследству от покойной королевы, для Елизаветы выращивали там клубнику. Пётр поступил по-мужски, заменил клубнику огурцами и помидорами, вкуснее и больше выйдет. Нынче летом планировали расширить теплицы едва не втрое, стекло с весны начали выпускать своё.
Вторым блюдом шла свиная поджарка с грибами и рисом, телятина с молодым картофелем, сало копчёное с ледника, слабосолёная форель, икра пробойная красная и чёрная, обжаренная панировочная цветная капуста. На этом хозяин остановился, ужин был дружески скромным, форсить было не перед кем, все свои. Запивали вторые блюда квасом, сухим красным вином мясо, белым вином рыбу, под икорку и сало подали запотевший графин ледяной водки, настоянной с хреном. Формально выставили пару бутылок коньяка, но хозяин и гости не жаловали сей напиток именно из-за его дубильных качеств. Водка всё-таки лучший напиток в мире, из числа крепких, конечно. Никакие шнапсы и виски с ней даже рядом не стоят.
Друзья засиделись за столом допоздна, разговорились, вспоминали былое, принесли две гитары, сработанные лучшими мастерами Кремоны. Валентин и Сергей немного играли «на блатных аккордах», все вместе пели, отчаянно фальшивили, но от души. Вечер закончился глубоко за полночь, после того, как вспомнили все свои боевые походы, спели всё, что смогли вспомнить, выпили ещё три графина ледяной водки. Петро лично позвонил домой Сергею и Валентину, извинился перед жёнами, успокоил их, что мужья останутся ночевать во дворце. Николай был холостяком, хотя жил сразу с двумя девицами, привезёнными из Крымского похода. Он ни за что не согласился ночевать во дворце, но не возражал против сопровождения в виде отделения вооружённых гвардейцев. Они его и провожали домой, прогулявшись по ночному Петербургу.
Гулкие шаги десяти пар сапог эхом отдавались в тишине ночного города, неяркие фонари с керосиновыми лампами придавали лёгкую вуаль размытости окружающим домам. Николай неопределённо улыбался редкому удавшемуся вечеру, проведённому с друзьями-единомышленниками. Философское настроение продолжалось, мысли текли спокойно, с уверенной перспективой. Сейчас друзьям по сорок два – сорок четыре года, впереди ещё двадцать лет относительно активной жизни. Учитывая, чего они смогли добиться за десять-двенадцать лет, начав с нуля, за двадцать лет удастся гораздо больше. Не просто больше, а всё, что задумали сегодня, плюс много-много другого. Чем чёрт не шутит, вдруг лет через десять удастся на самолётах полетать?
Тут и вспомнился давний рассказ одного пленного турка о земляном масле, что издавна добывают для освещения домов в районе Плоешты. Да, именно Плоешты, на территории будущей Румынии, добывавшей нефть вплоть до двадцать первого века. Значит, нефти там много, до морского побережья недалеко, это не из Ухты везти бочки за тысячи вёрст. Народ в Плоештах не богатый, нового заработка не упустят. Надо связаться по рации с кипрским отрядом, пусть наведут справки о нефти в Плоештах. А здесь пока подготовить танкер или сразу два, для перевозки нефти из Чёрного моря. Задача, в принципе, не сложная, через полгода-год Новороссия сможет регулярно получать до тысячи тонн нефти ежегодно, если не больше.
Так, с мыслями о прошлом и будущем, добрался майор домой, где сразу попал в заботливые руки своих подружек. Умолчим о том, во сколько все трое уснули, но, именно тем вечером в рабочем кабинете Петра Первого, наместника Новороссийского, был разработан и принят первый пятилетний план развития промышленности. Совсем не так, как позднее напишут в учебниках истории.
Глава 8
Усталое осеннее солнце после обеда пробилось сквозь череду облаков, яркими косыми лучами слепило наблюдателей, пытавшихся первыми увидеть флотилию, возвращавшуюся из Америки. Да, осенью 1582 года Королевец впервые встречал покорителей океана, больше девяти месяцев назад отплывших к берегам незнакомого континента. И все корабли возвращались в родную гавань с огромным грузом пушнины, гостинцами и, конечно, рассказами о дальних странах и приключениях. Ещё день назад сообщение о прибытии кораблей пришло по радио с острова Руяна, где путешественники останавливались заправиться водой и свежими продуктами. Час назад командир флотилии сообщил о приближении к родному порту, и наконец мальчишки закричали, долгожданные парусники, один за другим, появились из-за мыса.
– Идут, идут! – Ни один из уважающих себя мальчишек, выросших в портовом городе, даже позволить не мог себе выразиться о корабле «плывёт». Плавали только люди и малые лодки, катера бегали и носились, корабли ходили.
– Пойдём, перекусим, что ли? – предложила своему сопровождению в виде начальника порта и губернатора Елена Александровна. Ждать приближения флотилия добрый час смысла не было, лучше провести время ожидания в теплом месте, а не на ветру. Оба её воспитанника согласно кивнули, подождали мать-начальницу, направившись вслед за ней в портовую столовую. Благо идти пришлось недалеко, а у дверей уже крутился владелец столовой, приглашающе распахивая двери отдельного зала для важных гостей.
