— Чего ты добиваешься, Дореченцев? — глотая теплые струи, выдохнула девушка. Его энергетика давила.
— А ты не знаешь?
Всё-таки она как-нибудь не сдержится и заедет ему по лицу, чтобы посмотреть, как слетает с него циничная усмешка, которая порядком надоела ей. С последствиями будет разбираться потом. Зато моральное удовольствие получит.
— Знала бы, не спрашивала, — огрызнулась она и всё же сделала попытку проскользнуть мимо него.
Не получилось.
Лишь ухудшила положение.
Дореченцев схватив её за локоть, рванул на себя, расплющивая её грудь о свою.
— Не спеши, — его дыхание обожгло. — Я тебя не отпускал.
Последняя фраза произвела эффект детонатора. Злость новой волной всколыхнулась в Кристине.
— А мне и не надо твоего разрешения! — прорычала девушка. Близость с мужчиной так некстати взволновала её. Она не могла не отреагировать на его обнаженное тело. Упрекая себя в слабости, Кристина сослалась на течку. Всё на неё… А то, что мужчина, стоящий рядом, был красив и чертовски сексуален — не имело никакого значения. Ведь правда?
— Зря ты так считаешь.
Мужская ладонь властно легла на её ягодицы.
Кристина не понимала, что с ней. Эффект от таблеток ещё продолжал действовать. Минимум десять, а то и пятнадцать часов. Сколько она проспала? Часа четыре от силы. Так почему она столь остро реагирует на Дореченцева? Чувствует его терпкий запах? Обращает внимание на то, как ритмично поднимается и опускается его грудь? Шалеет от пламени страсти, что плещется в его потемневших глазах? Про член, упирающийся ей в живот, она и вовсе молчит.
Ответ напрашивался один — у неё очень давно не было мужчины.
И дело не только в её реакции на Дореченцева. Она истосковалась по теплу, по нежности. Такое тоже не стоит упускать из вида.
Какой бы сильной ни была девушка, как бы долго ей ни удавалось избегать отношений, наступает период, когда тщательно возводимая вокруг неё стена, дает трещины, а то и вовсе рушится.
Сейчас же Кристина чувствовала бесконечную усталость от всего произошедшего. Больше всего на свете ей хотелось душевного спокойствия, а не борьбы. Не выноса мозга, к которому её снова подводил Семен. Вот отчего он на неё взъелся? Почему не хочет нормально общаться? Зашёл в душ, теперь и вовсе пленил, грозя расплющить своим нехилым телом.
Изловчившись, Кристина уперлась руками в его грудь.
— Хорошо, ну, удержишь ты меня силой, и что дальше, Дореченцев?
Кто бы сомневался, что он снова предвкушающе улыбнется.
— А дальше мы будем мыться.
— Я уже вымылась.
— О, нет, девочка! Я ещё чувствую на тебе запах другого самца! И мне это чертовски не нравится!
Он развернул её к себе спиной резко, Кристина даже вскрикнула от неожиданности. Что за несносный тип! Меняет решение по несколько раз за минуту! Никакого постоянства! Хотя нет, в одном он до упорства постоянен — в желании её уколоть, вывести из себя, задеть.
— А меня не интересует, что тебе нравится, а что нет… Ай!
Как он так быстро успел взять мочалку и начал натирать тело Кристины, оставалось дивиться. Натирал жестко, едва ли не царапая, и, наверняка, оставляя красные полосы на разопревшей коже. Он не запах с неё смыть надумал, а кожу содрать!
— Семён, мне больно! — возмущенно закричала Кристина и попыталась выскользнуть из его цепких рук, но тщетно. Дореченцев держал её крепко.
— Ты не вырывайся, и больно не будет.
Стиснув зубы, Кристина замерла.
— Так?
Она устала от постоянной физической боли и дискомфорта. Лучше перетерпеть.
Как только она перестала дергаться, смягчился и Семен. Его руки больше не давили с силой массажиста. Напротив, стали двигаться медленно, играючи.
Чтобы не застонать не то ли от злости, не то ли от легкого томления, зарождающегося внизу живота, Кристина едва ли не до крови прикусила губу. Зажмурила глаза. Не думать, что ты стоишь в душе с мужчиной… не чувствовать, что он ласкает тебя… не обращать внимания на реакцию собственного тела. Всё обман.
Есть реальность. Жестокая. Где брат предает тебя, где похитители чуть ли не растерзали твоё тело, один из них чудом не успел воспользоваться твоей беспомощностью и течкой и в довершение всего на тебя повесили крупный долг, который ты тем самым телом и будешь отрабатывать.
И нет никаких чувств. Нет никаких симпатий.
Лишь жесткий бизнесмен, стоящий за спиной со своей блажью.
На краткий миг у Кристины возникло желание поддаться соблазну, допустить женскую слабость, отпустить ситуацию. Пусть всё идет, как идет. Но потом вспомнила глаза Дореченцева, его обидные слова на яхте, когда он почти в открытую назвал её шлюхой. И пришла в себя. С ним нельзя показывать слабость, иначе подомнет мгновенно. Так же нельзя и яро сопротивляться, потому что разбудишь охотника, для которого принципиально важно будет покорить, сломать.
Мыл её Дореченцев тщательно. Даже властно раздвинул ноги и там прошелся мочалкой. Кристина ничего не сказала. Зажмурилась сильнее.
— Теперь ты меня.
Нечто подобное Кристина ожидала услышать. И всё равно не была готова.
Ну, что ж… Всё-таки её маленькая месть удастся.
Она развернулась, порывисто выдернула мочалку из протянутой руки и, стараясь не смотреть на тело Дореченцева, щедро плюхнула геля.
Терла она его с изрядной долей остервенелости, вложив всю силу. Не без мстительного удовольствия отметила, что царапает его смуглую кожу. Плевать! Он сам напросился.
Таким образом, в полнейшей тишине, рукой указывая, что ему надо повернуться, она вымыла ему спину и грудь.
— А теперь ноги.
Он снова стоял к ней лицом.
И эти три слова вывели Кристину из некого оцепенения.
Помыть ему ноги? Но для этого надо присесть на корточки. И тогда его вздыбленное хозяйство окажется аккурат напротив её лица.
Кристина была не против орального секса. Считала, что между возлюбленными в интимном плане не должно быть запретов, и то, что происходит между ними двоими — только их личное дело. Когда любишь — стремишься доставить партнеру наслаждение всеми возможными и доступными способами. Это правильно. Это естественно.
Так же, как неестественно то, что происходило сейчас между ней и Семеном.
Первым порывом Кристины было послать Дореченцева и посоветовать воспользоваться услугами шлюх, расценки которых он хорошо знает. Уж они-то с удовольствием помоют его, не пропустив ни одной интимной зоны!
Картина, где улыбчивая красотка мочалкой ласкает тело Дореченцева, оказалась настолько яркой, образной, что Кристине стало не по себе. Собственная реакция в очередной раз удивила её. Да пусть Дореченцев делает, что угодно и с кем угодно, ей-то какая разница? Но отчего-то кошка ощерилась и выгнула спину.
