— И ты узнал меня по фото в офисе Армана.
— Да. Представляешь ситуацию? — теперь он ещё и ерничал. — Захожу я в офис потенциального партнера и вижу твоё фото. Адреналин в моей крови подскакивает на неимоверные высоты, я уже собрался тебя едва ли не сватать! А твой хитрый братец, уловив изменение моего запаха, естественно, подсуетился. Решил, что я на тебя запал. Правильно решил, кстати говоря. Только его предложение опередило моё.
Сбитая с толку Кристина, молча выслушивала признания Дореченцева. Ей хотелось плакать. Она всеми правдами и неправдами крепилась. Если сейчас постыдно перед ним расплачется, то никогда уже не сможет уважать себя.
С одной стороны, признания Семена проливали свет на его поведение. На его жажду обладания ей. На его неравнодушное к ней отношение.
С другой — испугали Кристину до дрожи. Если Дореченцев прав, и она его пара, то назад дороги нет.
Ни для неё, ни для него.
Они по жизни окажутся связанными.
Кристина не готова была принять подобное…
Кофемашина известила щелчком, что кофе готов, чему Кристина очень обрадовалась. Чем-то занять себя… Не думать о словах Семена… Не видеть его яростного взгляда…
Руки подрагивали, когда она забирала чашки.
— Кофе не передумал пить?
— Нет.
Оглядевшись, Кристина увидела рядом с диваном журнальный столик. На него она и поставила его чашку.
За своей вернулась к кухонному гарнитуру, где и осталась. Приближаться к Дореченцеву сейчас было небезопасно.
Он пил кофе молча. Дал ей небольшую передышку? Или готовился к новой словесной баталии?
— Долго будешь молчать?
Кристине захотелось плеснуть кофе в Дореченцева. А что… Охладит пыл мужчины. С его регенерацией ожоги быстро заживут. Вопрос в другом — какие будут последствия…
— А что мне говорить? — взбрыкнула Кристина, смело посмотрев в лицо Семена. Не смягчилось, зря надеялась. — Мне сложно разговаривать, когда ты бросаешь в меня одно обвинение за другим. И ладно бы они были обоснованы… Твой упрек я принимаю лишь в одном — в отношении Армана. Всё. Остальное… Нет, Семен, с остальным не ко мне. Ты не имеешь права упрекать меня в чем-либо. Не имеешь права на мне срывать зло. И если уж на то пошло, то тогда и я могу выдвинуть к тебе претензии.
— Интересно какие? — его глаза угрожающе сузились.
Кошка внутри Кристины заюлила, поджала хвост и готова была пойти на попятную.
— Твоё поведение. Твои слова, которыми ты клеймил меня. Ты-то, в отличие от меня, знал, что я — твоя пара. Знал, что нам друг от друга никуда не деться! И между тем… Ты сразу мне вынес вердикт. Без суда и следствия. Поверил в самое худшее. Даже не удосужился со мной познакомиться. И я не говорю о том, чтобы просто попытаться поухаживать. Нет… Куда там… Я же недостойна, так, Дореченцев? Намного проще думать о девушке самое наихудшее, чем попытаться разобраться и, возможно, помочь.
Если она ожидала, что её гневная тирада произведет на него какое-либо вразумительное воздействие, она ошибалась.
— Я и помог. Снял с тебя Григо.
— А… ну-да… конечно, — Кристина с шумом поставила чашку на столешницу. — Хватит, — снова повторила она. — Я больше ни о чем не хочу разговаривать. У тебя своя правда. У меня… У меня её нет. Сколько я тебе там должна? Много. Я рассчитаюсь с тобой. А потом… А потом я уйду, Семен. Пара ли я тебе, не пара… Жил ты без меня эти семь лет. И я жила. Пусть на таблетках, пусть уродовала и подавляла в себе все проявления звериной сущности. Но жила. И дальше проживу.
Он всё-таки сорвался. Разделяющее их расстояние преодолел в два прыжка. Навис над ней огромной темной тучей, обдав горячим дыханием.
— Ты меня не поняла, девочка. Плевать на долг… Плевать на Армана! Плевать на прошлое! Ты — моя. Я тебя нашел. И уже никуда не отпущу?
Кристина часто задышала. В ней проснулся дух противоречия. Она не желала снова сдаваться без борьбы. Не желала признавать поражения.
— А меня ты не спросишь? Чего хочу я?!
Она понимала, что ходит по лезвию ножа. Понимала, и не могла остановиться.
Семен мотнул головой.
— Ты злишься. Когда немного поостынешь, то сможешь воспринять мои слова иначе.
— А с чего мне доброй быть? — и всё же предательские слезы заблестели в её глазах помимо воли, когда обида и жалость к себе новой, ещё более сильной волной, обрушились на неё. — С чего, Семен? Я, черт побери, от тебя ни одного доброго слова не слышала. Как только мы с тобой познакомились, ты или глумишься надо мной, делая недвусмысленные предложения и называя меня продажной, или выдвигаешь условия, загоняя меня в угол! Ты мне не оставляешь выбора! А самое ужасающее, что ты считаешь, что вправе так поступать! Если я твоя пара, то можно со мной делать, что заблагорассудится? Унижать, принуждать, заставлять! И одновременно называть своей! — Кристина эмоционально покачала головой. — Ты противоречишь сам себе! Кидаешься из крайности в крайность и меня заставляешь нервничать! Я устала от тебя и твоего непонятного поведения! Ты сначала разберись в себе, а потому уже выдвигай требования мне!
Пока она говорила, на лице Семена не дрогнул ни один мускул. Оно словно окаменело. И тем было опасно.
Но Кристина устала бояться. Из неё вычерпали все эмоциональные силы. Сколько можно?..
— Всё сказала? — не спросил, а прошипел Семен. От мужчины исходили подавляющие волны.
— Нет. Не всё. Будь так любезен, покажи мне комнату, в которой я буду жить. И если эта комната по чистой случайности окажется и твоей, — девушка сделала акцент на словосочетании «по чистой», — я переберусь в гостиную. Каждую ночь буду уходить от тебя и спать, где придется.
Как ни странно, но и после этого её заявления не последовало репрессий.
— Хорошо, — сквозь зубы прорычал он. — Я тебе покажу ТВОЮ комнату.
— Вот и замечательно. Вот и славно, — Кристина выдохнула. И вдруг на неё что-то нашло. Какое-то ребячество, чувство безнаказанности. Она ослепительно улыбнулась и едва ли не пропела: — И ещё, Дореченцев… В следующий раз, когда ты надумаешь назвать меня распутной девкой… Для информации. Кроме твоего друга и тебя, у меня больше никого не было. А теперь я спать.
Кристина каким-то чудом проскользнула мимо мужчины и с гордо поднятой головой вышла из кухни, ещё до конца не понимая, куда ей идти.
И не смогла увидеть, как побледнело лицо Семена.
Глава 19
Кристина не обманывала себя — Семен не оставит её последние слова без ответа. Обязательно как-то их прокомментирует. И она морально приготовилась.
Сделала шаг, ещё один. Её никто не останавливал. Как же так…
Некая растерянность закралась в душу.
