Семен, чтобы не сорваться за Кристиной и снова не наговорить лишнего, обернулся. Мало, кто из перевертышей способен устоять перед его кошкой. Большой и мягкой, она особенно нравилась самочкам. Но обида Кристины была сильнее. И он в итоге получил то, что получил. Заслужено.
Пришлось оставить Кристину в покое. Дать ей возможность побыть одной, подумать. Да и возвращение в поселок налагало определенные обязательства. За время его отсутствия накопились неотложные дела. Делая звонки, проверяя документации, назначая встречу и отдавая распоряжения, Семен мысленно всё время был с Кристиной. С его маленькой вредной кошечкой. Да и не такой уж вредной она была. Скорее, её слова и поступки были зеркальным отражением его собственного поведения.
За то время, что она отдыхала, он надеялся, что его демоны притупятся. Ни хрена. Запах Кристины напитал дом, и ежесекундно Семену приходилось удерживать себя в рабочем кабинете.
Она в его доме.
В его кровати.
Подойти и снова взять, что может быть проще? Ласками разрушить стену непонимания, что воздвигнута его же стараниями.
Семен заставил себя остаться на месте.
Он знал, что рано или поздно Кристина спустится, и они вернутся к разговору. Так и случилось.
И всё было почти хорошо до того момента, когда Кристина озвучила, что останется с ним, потому что у неё нет выбора.
Это признание сорвало ему голову.
Он понимал, как наивно думать, что девочка воспылает к нему страстью и согласиться остаться у него потому, что не мыслит своей жизни вне его территории, вне его дома. Одно дело — просто думать. Иное — услышать.
И снова у него оборвались цепи…
И снова зверь с его яростью вырвался на свободу…
Когда кресло начало заваливаться назад, в голове Семена взорвались миллиарды молекул. Что он творит, придурок? Кого обижает? Ту, что стала его судьбой? Ради которой он готов пойти на всё? И убить любого, кто посмеет причинить ей боль? Горькая усмешка коснулась сердца. Что ж, Семен Дореченцев, можешь смело начинать с себя.
Он подхватил и прижал Кристину к груди. Не отпустит. Никогда и никуда. А прощение… Заслужит.
Сейчас же единственным выходом из всего сегодняшнего дня, из всей той неразберихи, в которой они очутились, он видел лишь один. То, что их незримо связывало. И в чем они находили полное согласие.
Нет, он не набросился на неё жадно, как того требовала его звериная сущность, которой всегда было мало Кристины. Он поцеловал её осторожно. Сначала дотронулся кончиком языка до её нижней губы, втянул. И лишь дождавшись тихого стона Кристины, приступил к более активным действиям.
Чего он точно не ожидал, так того, что Кристина трепетно прижмется к нему. Потянется к нему. Обнимет. Ответит.
От её простых, но таких чисто женских, таких теплых, таких доверчивых движений мужское сердце сделало кульбит. Остановилось, чтобы в следующую секунду забиться чаще, готовясь отдать всё, что имеет, без остатка, той, что навеки покорила его…
Кристина обняла за плечи Семена, уже зная, что им обоим предстоит. К какой черте он её подводит. Вот и хорошо… Им обоим необходима встряска, выплеск адреналина, и если они не желают поубивать друг друга здесь и сейчас, то секс — идеальный для них выход.
Да и сама она давно готова. Как только вошла в кабинет и увидела Дореченцева, серьезного, сердитого, внизу живота разлилось знакомое тепло. В этот раз Кристина была уверена — течка ни при чем. Это её тело так яростно, требовательно прореагировало на мужчину. На того, которого Судьба ей уготовила в партнеры.
Договариваться будет сложно.
Но это будет потом.
Кристина с упоением ответила на поцелуй Семена, с тихой радостью слыша, как бьется его сердце рядом с её грудью. Девушка прикрыла глаза, чтобы полностью насладиться теми сумасшедшими, не поддающимися логическому объяснению ощущениями, что захватывали её все сильнее с каждой секундой, пока длился поцелуй. Семен его усилил, сделал более страстным, глубоким. И она с удовольствием позволила ему языком раскрыть свои губы.
Хотя Семен и удерживал вес на локтях, чувствовать его тяжесть было чертовски приятно. Более того — естественно. Кристина, понимая, что в очередной раз проиграла, изловчилась и развела ноги в стороны, позволяя бедрам Семена вклиниться между её бедер. Мужчина глухо застонал в её губы, и его стон стал для неё подтверждением своей поспешности — а точно ли она проиграла? Или в их войне нет побежденных и победителей?
Искать ответа на этот вопрос не было ни времени, ни желания.
Все её мысли устремились к Семену, к тому, что он делал с её телом, какие чувства пробуждал. И когда одна его рука скользнула к лону Кристины, она не стала противиться.
На этот раз снять брюки оказалось не таким простым делом. Семен решил возникшую проблему кардинально — порвал их вместе с трусиками. Рыча и не отрываясь от её губ, при этом ещё умудряясь не придавить её своим нехилым весом. Кристина тоже жаждала дотронуться до его плоти, снова почувствовать жар его тела, но у Дореченцева были другие планы.
Как только её плоть оказалась доступной, ничем не прикрытой, он порывистыми движениями вырвал ремень из шлевка и стянул джинсы. Раздеваться не было сил и терпения. Да и Кристина поторапливала его, впившись коготками в упругие мужские ягодицы.
Она приняла его с готовностью. Впустила, выгнувшись навстречу.
И не стесняясь, закричала, когда он наполнил её собой.
Глава 20
С бабушкой Кристина говорила долго. Решила ничего не утаивать, и рассказала всё, как есть. Вплоть до своего постыдного согласия на авантюру Армана.
Бабушка выслушала и, если осудила Кристину за какие-то действия, вслух ничего не сказала. Зато прокомментировала её поездку к Семену.
— Ты правильно поступила, Кристи.
Девушка от волнения сильно сжала губы. Ей очень важно было мнение бабушки.
— Почему?
— Как почему? Раз он твоя пара, ты должна быть рядом с ним. Всегда. Понимаю, что для тебя, как и для большинства молодежи, выросших на свободных нравах, это сложно принять. Но ты попробуй. К тому же, как я понимаю, этот твой Дореченецев стоящий мужик. Альфа, занимается бизнесом, отдает предпочтение старым порядкам. Да и на тебя подсел основательно. Я не хочу тебе давать советы, но если ты оттолкнешь его — сделаешь непоправимую глупость, о последствиях которой мне даже страшно подумать.
— Мне и самой страшно, — честно призналась Кристина.
Она не лукавила. Ей на самом деле было не по себе.
После той яростной вспышки в кабинете и сумасшедшего секса, приведшего к не менее яркому оргазму, Семен согласился на перемирие.
— Попробуем пообщаться иначе, — сквозь зубы выдохнул он, по-прежнему находясь в ней.
