Внезапно раздался звук разбиваемого хрусталя. Нина вытащила связеркало и отбежала в сторону. Ей зеркалил Шан. Оставшись наедине с пугающим колодцем, Алексей нерешительно тронул ручку граммофона. Та тихо скрипнула.
− Ладно, ты сможешь, − подбодрил себя он и наклонился к мундштуку: − Мне бы что-то про Чудьмирье. И, если можно, книгу о том, как вернуться в мир людей.
С минуту ничего не происходило, только Нина бегала кругами, пытаясь поймать связь. Затем в глубине колодца пошло движение. С едва слышимым шорохом страниц из темноты потянулись руки; пять черных, как копоть, длиннющих рук без ногтей, протянувших Алексею тонкую книгу в истертом переплете.
Алексей взял ее дрожащими руками и осмотрел. Автор некий Ф. Фаустос «Истина, сокрытая огнем». И этого достаточно, чтобы ответить на все его вопросы?
Он открыл первую страницу.
… В 1504 году по григорианскому календарю Светломир настигло разделение. Никто точно не помнит трагический день изгнания нашей цивилизации, однако в памяти предков накрепко засел вид воронки, настигающей и засасывающей в себя каждое живое существо, не принадлежащее к виду людей. Перенесенные на обратную сторону реальности, напуганные, осиротевшие чудные создания были вынуждены искать прибежище в оковах квадры. Но до этого момента, до поры, когда все 28 королей согласились пойти на уступки, было пролито немало благородной крови.
Хуже всего действовали злобные тени, приходившие из тьмы. Ракшасы сводили с ума, лишали разума, воровали тела. Силой ковена Чистой земли между материальным и призрачным был воздвигнут хрупкий барьер, отогнавший напасть. Но зависимость Чудьмирья от ковена пагубно сказалось на последнем. Гордыня и неприятие дали свои ростки на благодатной почве…
Алексей стал листать размышления автора.
Это казалось странной шуткой. Плод из переливающегося всеми цветами хрусталя, что чище бриллианта и краше его стократно. Почему именно яблоко, затасканный символ искушения? И как оно могло быть связано с нами, а мы с ним? То, что изгнание было делом рук человеческой расы − бесспорный факт, и все же я начинаю сомневаться. Обрести небывалую мощь и просить о столь малом? Загадка для пытливого ума.
Нет, не то. Еще пара страниц и вот, что он смог найти:
… Рождение носителей особого чутья, позволяющего находить пространственные изломы, здорово повлияло на отношения между расами. И опять преимущество оказалось в руках магов! Каждый третий пилигрим рождался у них, открывая небывалые возможности для манипуляций и торговли. Свобода перемещений породило целое движение за возвращение в Светломир. А появление Утренних звезд, чудных созданий обманом вернувшихся назад, поставило под угрозу само существование нашего мира.
Совет 28 решил этот вопрос кардинально: запрет на любую пилигримскую деятельность вне сферы интересов государства. Незаконные перемещения стали отслеживать и карать с 1783 года, сразу после изобретения Иоганном Хлыстом, лидером движения за права мавок, истинокля. Аппарат позволял увидеть следы проникновения и иномирные частицы вокруг пилигрима или тех, кого он проводил через трещины…
Многое начало проясняться. Агата была одной из нелегальных пилигримов, что позволило ей вышвырнуть Алексея из родного мира в этот. Теперь он хотя бы знал, что застрял в Темной Москве не навечно.
− Нина, что там Шан сказал?
Алексей положил книгу на стол, повернулся и едва сдержал крик. Навстречу ему из темноты плыла окровавленная голова. Черные волосы развевались от невидимого ветра, с длинных клыков падали на пол багровые капли.
В этот миг в легких словно лопнул воздушный шарик. Алексей попытался дать деру, но с грохотом упал, споткнувшись о собственную ногу. Подбежавшая к нему Нина не сразу поняла, что произошло. Она огляделась по сторонам, сжимая связеркало, как кастет:
− Ты что-то увидел, Ал? Детей Красного Болота? Да что случилось-то?!
− Я-я… никогда т-таких не ви-видел…
Голова проплыла мимо, презрительно плюнув рваными губами что-то на древне-японском.
− Кого? − не сразу поняла оборотница. − Ты про гоблинов нукекубе? Они, конечно, необычные и не могут принять антропоморфную форму, но это не повод над ними издеваться. Странный ты.
Она подозрительно на него покосилась, но все же помогла встать и даже отряхнула.
− Шан в соседнем зале. У него для нас плохие новости. Идем.
К плохим новостям идти не хотелось, но разве с такой силачкой поспоришь? Пока они искали проход, ведогони ухохатывался в мыслях Алексея. Его знатно повеселила реакция мальчика на чего-то-там-в-кубе гоблина.
Шан ждал их возле информационной стойки, попутно споря с полноватым сотрудником библиотеки. Подходя ближе, они расслышали, как Шан хрипло, из последних сил повторяет:
− Вы не слушаете. Я наследник рода Червонских, вот кольцо, видите? Это фамильный герб. Вы не имеете права игнорировать мой запрос.
− Уважаемый господин, мне жаль повторять это уже в сотый раз, − но у вас нет прав доступа в закрытую часть библиотеки. А нужные вам книги находятся именно там!
− Вы знаете, кто мой отец? Он постоянно делает пожертвования на ваш счет. Моя семья числится в списках дарителей самых редких рукописей!
− И все же я вынужден отказать, − крайне раздраженно перебил толстячок, косясь на подходящих друзей. − Можете попробовать прийти в следующий раз с кем-нибудь из Совета 27 или их помощников. Прошу меня простить.
Шан отошел, обескураженный отказом.
− Что, не прокатила фишка с богатым папулей? − кольнула Нина, пытаясь растрепать его тщательно прилизанные волосы. В ответ упырь хмуро на нее посмотрел.
− Нет, ну каковы наглецы. Я точно знаю, сколько золотых жнецов мой отец вливает в это место. А они даже не хотят открыть мне списки алмазных артефактов, утерянных за последние сто лет. Никакой лояльности! Я сумел вырвать у них лишь биографию Немки, и та − сомнительной подлинности!
Он помахал романом в глянцевой обложке. На ней были изображены малиновые глаза со злым прищуром, и все это на черно-белом психоделичном фоне. Алексей пожал руку Шана в тканевой перчатке и взял у него книгу.
− У отца ничего не нашел, так еще и мачеха вдруг решила проявить ко мне интерес. Стала расспрашивать, чего это я вокруг чужих комнат брожу, и куда пропадаю по вечерам, − продолжал ворчать упырь, пока они цепочкой шли на выход. − Давайте, уйдем отсюда, я уже весь чешусь от треклятой пыли.
На взгляд Алексея в библиотеке было даже очень чисто, но он промолчал, не желая обижать нового друга.
Биография Агаты в его руках казалась совершенно новой, словно никто ее раньше не открывал. На первой странице значился список личностей, помогавших автору со сбором информации: Казимир и Мальвина Фицжеловы, Лесандр Сутин, Фхао Гнргн, Валерия Ло, Тонк Влажный, Матильда Гавринская…
