Толпа слегка расступилась, пропуская человека в резиновых перчатках и вроде как маске сварщика.
− «Выжиматель» подключен к источнику энергии, а див голоден и ждет не дождется первого клиента за сотню лет. Налетайте, босс!
− Отлично, − Виталий отвернулся от Алексея и дал знак своим людям. − Сторожите входы и выходы. Никто не должен нам помешать!
− Стойте! Вы что хотите со мной сделать? − завопил мальчик, когда несколько революционеров подхватили его под руки и потащили к дальней стене, где стояла чудовищная машина. Подобие кресла с кучей проводков, наручниками и стальным обручем для лба, к которому присоединялась колба с красноватым вихрем внутри. Если приглядеться, внутри можно было увидеть несколько сотен маленьких пастей, пребывавших в бесконечном движении.
− Остановитесь, − приказал лидер. − Он прав. Он должен знать, зачем мы зашли так далеко.
− Да это я и так знаю: вы хотите получить власть над Чудьмирьем и истребить всех магов! Психи ненормальные! − взвыл Алексей, неистово лягаясь.
Глаза Виталия потемнели.
− Неправда. Мы хотим мира, − но он невозможен, пока у трона фальшивки. Все эти чистокровные владыки, кичащиеся своим происхождением. Они слепы, разрозненны; для них, каждый, кто иного вида, − враг. Маги продолжают захватывать власть, пока остальные дети Неи дерутся за кости, − главный революционер словно вгонял себя в транс, пока остальные заворожено его слушали. − Но все изменится, когда придет Он. Кровь Неи, великий полукровка, все исправит! Новый повелитель для всех и для каждого!
− Слава революции! − проревели в упоении Дети Красного Болота.
− Слава Правителю!
− Слава!
Шан и Нина выглядели так, будто их сейчас стошнит. По всем признакам, они попали в лапы настоящих сектантов.
− Как керос поможет вам создать Кровь Неи? − спросил Алексей, глядя на Виталия с вызовом.
− Не создать, дитя. Пригласить. Кровь Неи приходит извне, из Светломира. Она зарождается среди смертных и просыпается в нужный для своих сородичей час. А раз ты теперь все знаешь, то прими свою судьбу с честью.
Алексей ничего не понял, но диалог между ними, очевидно, был завершен. Его бросили на стул и сомкнули наручники. На лоб лег мигающий обруч.
− Давай же, используй ее! Используй свою силу! − закричала Нина, пытаясь трансформироваться в волчицу.
Но Алексей уже ее не слышал. В глазах помутнело, и он начал куда-то падать. Мимо проносились обрывки воспоминаний, точно развернутая кинопленка. А внизу ждал распахнутый голодный алый зев.
***
Красный вихрь окутывал Алексея изнутри.
Что я вижу! Не успеешь соскучиться, как вот он: новый гость, топчущий порог моей прекрасной обители боли.
− Кто ты?
Материальные сущности называют меня дивом. Собачья кличка, но смысл жаловаться? Ты бы слышал, как они называют своих детей!
Див пошел рябью, что можно было при желании истолковать, как смех.
Ха-а, что это тут у нас?
Алексей почувствовал сильный укол в висок. В него точно воткнули несколько вязальных спиц одновременно. Боль нарастала, − и причиной ее было мерзкое существо, поселившееся у него в голове. Див проникал глубже в подкорку мозга, алчно шарил там невесомыми щупами.
Им нужен результат. Ты ведь понимаешь?
− Чего? Чего они хотят? − простонал Алексей, пытаясь справиться с этим вторжением.
Не знаешь? Им нужен, керос, глупый. Дай им керос, и они отстанут. Так всегда говорила мне моя мама: дай им все, что захотят, дивушка, дай все.
− У меня ничего нет!
Боль становилась невыносимой. Каждый миллиметр кожи покрывали маленькие кусачие иглы, прогрызающие себе путь к сахарно-белым костям. И Алексей не хотел знать, что случится, когда они все же до них достанут.
Но эти парни так не думают, Леша-Ал-Алексей. Им нужен керос. Отдай его!
Див атаковал его беззащитное сознание. Боль. Боль. Слишком много боли для одного. Алексея словно подключили к розетке и медленно поджаривали до хрустящей корочки. Хоть это происходило внутри его головы, но ощущалось вполне реальным. Когда боль стала превышать разумные пределы, Алексей отключился.
Дальше все происходило, как в абсурдном сне.
Он сидел в пустом кинозале, а на экране показывали худого подростка, прикованного к странному креслу. Обруч на вспотевшем лбу слабо мигал. Мимо ходили взад-вперед люди в птичьих масках. Они нервничали.
− Почему так долго? − спросил один.
− Ты хоть раз видел сам процесс? Никто не знает, как долго это продлится, − ответил другой.
Но что-то пошло не так. Раздался шум, звуки борьбы. Революционеры забеспокоились и сбились в кучу вокруг мальчика. Над потолком разверзлись черные пустоты, из которых с тихим «Взззуум» выскользнули бледные существа с клыками. Они схлестнулись с людьми в масках. Свет экрана начал меркнуть.
Алексей очнулся. Наручники разомкнулись, и он с трудом снял с себя раскалившийся обруч. Где-то в глубинах колбы бессильно кричал див.
Пришедшие на помощь упыри умело разбирались с революционерами. Милован Ферзь сбежал, как только представился случай. Хотя и его можно было понять. Кто в здравом уме рискнет использовать магию рядом с хрупким прибором, хранящим древний дух?
Алексей бочком, вдоль стены проскочил к своим друзьям и развязал их. У Шана под носом запеклась кровь, а на щеке Нины красовался фиолетовый синяк. Вот же!..
− Это слуги отца. Но как… Пипирин! − догадался Шан. Алексей кивнул. Только ведогони мог проследить за тем, куда их потащили, чтобы потом пойти искать помощи. Как хорошо, что Дети Красного Болота не сумели его поймать.
Освободившись, Нина внезапно, не обращая на раны внимания, рыбкой нырнула в самую гущу сражения. Алексей с Шаном не успели толком удивиться, как она вернулась. В зубах она несла кисет.
− Нифехо не фофефял? − невнятно спросила Нина. Она кинула находку Алексею. Он полез в тайное отделение и вздохнул с облегчением. Троица поняла, что можно уходить, и рысью направилась к выходу.
Заметив, что пленники освободились, несколько революционеров попытались их перехватить, но рухнули навзничь, не успев толком ничего сделать.
К друзьям подошел низкорослый скрюченный упырь во фраке и протянул Шану когтистую руку. На своего подопечного он смотрел без эмоций, и только поняв, что ему придется перенести еще и оборотницу с магом, позволил себе брезгливо поджать губу. Все они покинули место сражения до того, как стало ясно, кто же победил.
