После недолгих сомнений решил, что предложение сделаю в четверг в обед. У меня три дня, чтобы подготовиться. Такой сюрприз Лину удивит и обрадует.
Все грядущие праздники и Новый год мы будем встречать как настоящая семья. Почему-то Новый год для меня с детства очень важен. До него еще столько времени, а я уже думаю, как мы с Линой будем сидеть у елки и смотреть на парк, занесенный снегом. Мы будем пить чай с корицей или имбирем и обмениваться новогодними подарками. А потом гулять по заснеженному парку и кормить с рук белок.
Но все пошло не так. Уже через день после разговора с мамой с Лазурного Берега скоропостижно вернулись мои родители.
Посреди ночи мама позвонила мне и сообщила, что она с отцом уже в Мандельё — Каннском аэропорту. Сидят в самолете и готовы к вылету на родину. Пересадка в Москве, а из нее до нас лететь чуть больше часа. Могли бы хоть утра дождаться. Так нет, ближайшим рейсом. Вот это сюрприз!
Ни свет ни заря я бросил все и помчался в аэропорт встречать родителей. За ними шофера не пошлешь: обидятся надолго, будут молчать и укоризненно смотреть на меня. Я отлично понимаю, что придется выслушать их недовольство по поводу моей незапланированной женитьбы. Ну, будет скандал в благородном семействе, куда ж деваться? Переживу.
Суета аэропорта всегда манит в дальние страны. Мы с Линой поедем в путешествие, как только ребенок немного подрастет. Я покажу ей мир. Предполагаю, она не бывала нигде, дальше столицы нашей родины.
Мои родители появились передо мной неожиданно. Так снежная лавина сходит с вершины Монблана. И накрывает зазевавшихся туристов. Видимо, маме и отцу не терпелось меня поскорее увидеть и обнять. Или придушить.
Отец был мрачен, мама — взволнована. Но это было полбеды. Родители вернулись не одни. С ними прилетела эффектно одетая девица с лошадиной улыбкой и жутким французским акцентом. По-русски она говорила неплохо, но от ее рычащего «р» бросало в дрожь и резало в ушах.
Неодолимая тоска накрыла меня с головой, и захотелось провалиться сквозь перекрытие аэропорта. Сразу на подземную стоянку. И ехать без оглядки за Линой. Немедленно сделать ей предложение руки и сердца. А вместо этого пришлось учтиво поздороваться и поинтересоваться, как прошел полет.
Глава 32. Игорь
Девице было слегка за тридцать. Крашеная художественными клочками блондинка с короткой креативной стрижкой. Видимо во Франции нынче такая мода. Надо отдать должное, это безобразие девице в целом шло.
Икона моды вела себя безукоризненно и разглядывала меня очень по-светски — непринужденно и как что-то само собой разумеющееся. Нетрудно было догадаться о цели ее визита. Очевидно, именно о ней намекнула моя мама, как об удачной партии.
Нас познакомили. Девицу звали Элла. Как выяснилось, мать у нее француженка, а отец — Филипп Олегович Букреев — давний приятель моего дорогого папаши. Я даже что-то слышал об этом семействе. На Лазурном Берегу дом моих родителей расположен по соседству с домом Букреева. Я там пока еще не был, но наслышан, какое это удачное приобретение и выгодное вложение капиталов.
Именно Букреев соблазнил родителей год назад купить недвижимость на юге Франции. В Златогорске у Букреева остался бизнес. Но все дела ведут управляющие, и семья сюда не приезжала уже много лет. Элла вообще впервые посещала родину своих предков.
Дочка Букреева, как успела сообщить мне мама, занимается дизайном одежды. У нее несколько бутиков по всей Европе. Так что вполне естественно — одета Элла была отлично. Со вкусом и эффектной утонченностью. Все-таки модельер-дизайнер, как ни крути.
Из происходящего мне сразу стало понятно, что именно с Букреевым отец мечтает объединить капиталы таким варварским способом. Но жениться по указке родителей в мои планы не входит.
Вечер встречи родителей, их непутевого сына и элегантной Эллы происходил в нашем загородном доме. Отец мечтал превратить его в родовое гнездо. И это у него неплохо получилось.
Помпезный внешний вид дворца с беломраморными колоннами и золоченым куполом соответствует содержанию. Дом до отказа набит антиквариатом, свезенным со всей Европы. Меня никогда не покидает чувство, что родители живут в музее.
За столом эпохи развратного Людовика XIV было тихо, как на поминках. Родители были напряжены. Мои мысли витали далеко отсюда, рядом с Линой. Разговор не клеился. В воздухе часто повисали томительные паузы.
Одна Элла, как истинная леди, вела себя естественно и непринужденно. Она молча жевала стерлядь и мило улыбалась. Думаю, ее вообще ничего не могло смутить или вывести из себя.
Наконец отец взял инициативу в свои руки. Отставил от себя кобальтовый хрустальный бокал венецианского производства, похожий на кубок. Уж не знаю, какого века, но что-то очень старинное. Его золотой узор блеснул в интимном полумраке столовой. Папа выразительно посмотрел на меня.
— Игорь, наша дорогая гостья хочет открыть в Златогорске филиал своей фирмы. Она вообще планирует организовать сеть бутиков по всей России. Но начнет с нашего города. Будет очень хорошо, если ты поможешь Элле с рекламой, — с нажимом произнес он.
А что, сама Элла не могла мне все это рассказать? Но мадемуазель Букреефф, как следовало ее называть, улыбнулась светской улыбкой и очень ненавязчиво прервала красноречие моего папы.
— Я расскажу Вам о моих планах и целях в Златогорске. И уверена, Вы сможете адаптировать логотип моей фирмы под специфику России, — пророкотала она, грассируя и картавя. Видимо, это и есть милый французский акцент, который так умиляет мою маму.
— Конечно, конечно, — заверил я ее. И мысленно пожелал ей скорейшего возвращения во Францию.
— Будет неплохо, если ты завтра покажешь Элле Златогорск, — намекнула мама.
— Увы, лично не смогу, — расплылся я в коварной улыбке. — Очень напряженная неделя на работе. Но я выделю автомобиль и попрошу секретаршу подобрать хорошего гида.
Будь в руках моей мамы кирпич, не сомневаюсь, — она стукнула бы меня им по голове. Но ей пришлось ограничиться выразительной натянутой улыбкой.
— В этом нет необходимости, — Элла отхлебнула вина из неприподъемного кубка. — Я люблю гулять в одиночестве. Зайду в картинную галерею. Читала о ней много лестного. Там сейчас выставка современного искусства. А Вы любите авангард? — обратилась она ко мне.
— Нет, — коротко ответил я и отправил в рот побольше салата. Надеюсь, она поняла, что на этом разговор закончен.
Как только мы выпили вечерний чай, я засобирался домой. Подвозить Эллу до отеля мне совсем не хотелось, и я нагло соврал, что еду пить пиво в дешевый паб на давно запланированную встречу со школьными друзьями. Половина из которых стала гопниками. Однозначно, утонченной Элле там не место. Это чисто мужская компания и женщин там не ждут.
Но, кажется, Элла особо и не стремилась сопровождать меня. Зато папа метнул в меня молнии из глаз и попросил перед отъездом зайти к нему в кабинет на пару слов. Ему я отказать не мог.
