Ну, как бы там ни было, а съезжать сама я не собиралась только из-за того, что сын хозяина дома относится ко мне предвзято. Продолжала все также бороться с поваром Мирой Львовной, которая, кажется, готова была меня исполосовать ножом — настолько сильная между нами разрослась неприязнь, ну и выдумывала разные пакости этому зазнавшемуся Биг Боссу, чего скрывать.
Несмотря на то, что я перевела весь дом на правильное питание, заставляла Павла Несторовича заниматься спортом, я видела, что здоровье его оставляет желать лучшего. Он чувствовал себя иногда довольно сносно, а иногда вообще не хотел вставать, и такая разница между тем человеком, живым, здоровым, активным, что я видела на фотографиях и тем, кого я видела вживую, угнетала меня.
Одно поддерживало его силы все время: Павел Несторович ожидал, когда расцветет его кактус, который давал цветок только раз в году, и эта ночь приблизилась. Приготовлениями к событию я была занята уже два дня: пригласила кое-каких сотрудников фабрики, близких хозяину дома, заказала легкий фуршет.
В субботу, когда Воронов вернулся с фабрики к обеду, Павел Несторович снова взял меня за руку под горящим огнем взглядом Дениса, и обратился с просьбой.
— Дорогие мои Асенька, Денис. Сегодня мы устраиваем прием в честь моей «Царицы ночи». Я очень хочу, чтобы эта ночь прошла волшебно. Наконец она покажет свою красоту и великолепие, для того, чтобы снова завянуть на год. Надеюсь, в этот раз, Денис, ты пригласишь своих друзей для того, чтобы я мог показать им свое сокровище, — при этом Павел Несторович с улыбкой глянул на меня, и я заметила, как заходили желваки на скулах Дениса. — Ну, и, наконец, я хочу запечатлеть для потомков это событие. Боюсь, в следующем году я не доживу до того, чтобы снова увидеть свою царицу.
Я тут же взвилась. Мне не нравилось, когда Павел Несторович вдруг принимался думать о возможной скорой кончине. Открыла рот, чтобы возмутиться, сжала его руку, как вдруг…
— Если будешь тратить время на молоденьких девушек, то точно не доживешь, — вдруг зло процедил Денис.
В комнате повисла тишина. Никто не проронил и слова на это прямое оскорбление, только Павел Несторович хитро глянул на сына. Я же в этот раз не собиралась оставлять все, как есть. Встала, оправила свой простой белый сарафан, и, обойдя стол, склонилась возле лица Воронова. Сузила глаза, в которых, думаю, он увидел всю ту бушующую ненависть, которую я испытывала к этому человеку, и со всего размаха влепила ему пощечину. Думаю, он не ожидал этого. Да никто не ожидал!
Павел Несторович всплеснул руками. Денис ухмыльнулся и прошептал:
— Ты еще пожалеешь.
А я…На секунду мне стало легче, как будто бы я отплатила ему за свое увольнение, косые взгляды в доме, мелкие оскорбительные высказывания, но потом вдруг навалился страх пополам со стыдом.
— Асенька! Асенька! — донеслось мне в спину взволнованное, но я не хотела возвращаться. Бегом вылетела из столовой, в сад и только потом подумала, что нужно было вернуться в свою комнату. Однако снова проходить мимо этого нахала, хама, порочного и страшного человека, я уже не могла. И потому направилась в оранжерею — темное и уединённое место.
Только здесь можно было подумать обо всем на свете, и здесь же я немного поплакала от накативших эмоций. Значит, Денис Воронов считает, что я с Павлом Несторовичем…И делаю это из-за денег? Ну хорош гусь! А как же просто человеческое отношение? Как же любовь к ближнему?
Отвратительный человек, злой, эгоистичный, испорченный!
Я топнула ногой раз, другой, прогоняя злость, а потом вытерла слезы и вышла во двор. Мне нужно было заниматься делами — совсем скоро начнется вечер, посвященный «царице ночи», и не хотелось встретить гостей Павла Несторовича с красным носом.
Вылетая из оранжереи, я наткнулась на Миру Львовну. Поправив свои волосы под белой косынкой, она недовольно проворчала:
— Приехали там из ресторана. Привезли эту мелкую еду.
Буркнула и ушла обратно в дом. Я сжала кулаки. Вместо того, чтобы помочь, повар, похоже, решила устроить бойкот. Еще одна царица в этом царстве! Ей явно не понравилось, что проигнорировали ее умение готовить. Обратившись в кейтеринговое агентство, мне на самом деле мне очень хотелось сделать для Павла Несторовича в этот день все по высшему классу, а салаты с майонезом никак не подходили к этому, и потому я и прогнорировала Миру Львовну. Хотя, если быть честными, она даже не выказала особого рвения!
Проводив ее взглядом, я закрыла оранжерею на ключ, на всякий случай, и настроилась на то, чтобы с удовольствием окунуться в суету приготовлений. И только сделала пару шагов по направлению к воротам в дом, за которым томился грузовичок из ресторана, как налетела на Дениса Воронова.
Он будто ухватился за мои плечи, чтобы удержать от возможного падения, и я тут же почувствовала, как зашлось мое сердце. Кровь снова застучала в висках. Надо же, какое сильное это чувство — ненависть! Оно прямо билось, бурлило в моей крови, заставляя подгибаться колени.
— Ты и отсюда вылетишь как птичка, — сказал он мне на ухо медленно, тихо, чеканя каждое слово.
Мне в ответ хотелось сказать что-то такое же грубое, жесткое, но он уже отпустил меня и, открыв ворота для сотрудников ресторана, выскользнул на улицу. Я вздохнула несколько раз, чтобы привести себя в порядок и помотала головой из стороны в сторону. Не дождешься! В этот раз я постою за себя!
Вечер начался просто прекрасно. В саду перед оранжереей все было готово: расставлены небольшие столики, развешены гирлянды, установлена маленькая своеобразная сцена. До назначенного часа оставалось совсем ничего. Гости общались под тихую музыку и было видно, кого пригласил Денис Воронов, а кого — Павел Несторович.
Если первые пили шампанское и смеялись громко, открыто, весело, то вторые что-то горячо обсуждали, качали головами. Два потока — молодых и не очень — не смешивались, но при этом существовали достаточно вольготно.
Наконец приехала съемочная группа — ее пригласил Денис Воронов. Как я и думала, шеф-редактор новостей оказался его другом, раз так быстро и легко откликалась к сотрудничеству. Мне было приятно увидеть Алису — все-таки мы расстались на хорошей ноте. Друг друга мы приветствовали охотно, она даже пожалела, что я не смогла остаться в их коллективе и сказала, что всегда можно все исправить — если хорошо постараться. На это я только пожала плечами. Не рассказывать же, что дорога на телевидение мне закрыта из-за Воронова?!
В этот вечер она надела короткое синее платье с красивым декольте, и оператор постоянно отвлекался на нее, что издалека казалось ужасно смешным — он явно старался скрыть свой интерес, а она принарядилась для другого.
И чуть позже стало понятно, для кого. Как только появился Денис Воронов, он тут же был атакован телевизионной красавицей. Она будто бы уговаривала его на интервью, но мне было видно из зарослей пихты, в которые я тут же практически вонзилась спиной, чтобы не попасть в поле его зрения, что дело тут не профессиональное.
