Ближе к пяти в кабинет заявился Сеня.
— Яр, как насчет забить на все и сходить потренить? Что-то все достало.
Данилов хотел было его послать, но передумал. Накануне он уже тренировался, но размяться никогда не вредно. Да и мысль санкционированно начистить смазливую рожу зама на ринге, показалась весьма привлекательной.
— Только за, — испытав злой азарт, согласился он.
Главное, ничего ведь не придется делать. Батруха любит покрасоваться перед девками в зале. Наверняка сам и предложит спарринг. Так и вышло.
Обменявшись первыми ударами, мужчины разошлись в стороны.
— Злой ты какой-то сегодня, Яр, — прошепелявил через капу Батруха.
Я тебе покажу сейчас, какой я злой, мрачно подумал Данилов, но ничего не стал отвечать. Вместо этого, снова ринулся вперед и провел серию ударов, практически не сдерживаясь. Сенька отбил первый, заблокировал второй. Последовала контратака. Яр не пропустил ни одного и ответил жестко. Ударил по корпусу. Прикрылся. Снова ударил, не давая противнику опомниться.
Стайка фигуристых фитоняшек, расположившихся на ближайших тренажерах, с интересом наблюдали за их поединком о чем-то переговариваясь. Новая атака разозленного Батрухи вышла удачной. Даже пришлось уйти в глухую защиту. Раздались восхищенные возгласы. Сенька обернулся, подмигнул им и пропустил мощный удар в челюсть, сбивший его с ног. Несколько мгновений Данилову потребовалось, чтобы осознать содеянное и прийти своему заму на помощь.
— Живой? — склонился он над поверженным противником.
Тот с трудом сел и шумно выплюнул капу. Потянул застежку защитного шлема.
— Бьешь так, словно я у тебя бабу увел. Если у меня сотряс будет, это на твоей совести. А моя совесть спокойно будет отдыхать на больничном.
Почему-то извиняться совершенно не тянуло. Данилов и не стал.
— Меньше на сиськи пялиться надо, — вылетело как-то само собой.
А ведь хотел же другое сказать. Менее экспрессивное. Н-да…
Досадуя, что опять не сдержал раздражение, Яр выпрямился и направился в душ. Почему-то именно сегодня он изменил своей привычке мыться в офисе, и это злило. Неужели, все из-за нее? Из-за этой девчонки-уборщицы?
Под упругими струями воды стало только хуже. Вернулось вчерашнее наваждение, а вместе с ним и зверский стояк. Матерясь, и пытаясь успокоиться, Ярослав врубил ледяную воду. Так и стоял, пока зуб на зуб не перестал попадать. В раздевалке он снова столкнулся с Сенькой, выходящим из сауны.
— О… — протянул он. — Тебе бы не мешало согреться, Яр.
— Ты, часом, не из-за Маньки на меня взъелся? Да ладно!
Батруха подозрительно прищурился и подошел ближе. Доверительно наклонившись, спросил:
— Неужели на поломойку запал?
Только чудом Батруха снова не получил в морду. Спасло полотенце, которое Данилов придерживал у паха и не захотел ронять на мокрый пол.
— Сеня, ты бы как-то контролировал свой язык, — с преувеличенным безразличием ответил он и поморщился. — И это… Отойди-ка подальше, а то я заподозрю, что ты не только по бабам специализируешься.
Подействовало. Голый и совершенно не напрягающийся на эту тему Батрухин ушел в душ ополоснуться, и дал ему время натянуть трусы. Вернулся зам почти сразу, принялся сушить полотенцем волосы.
— Нет, я тебя понимаю. Фигурка у Маньки аппетитная. А главное, она вся такая свеженькая, чистенькая. Невинная. У меня нюх на девственниц. Ставлю свою новую тачку, что она еще целка. Слышь, Яр у тебя целки хоть раз были?
Отчего-то вспомнилась Ленка и первая ночь с ней. Он был ее первым…
Батруха не унимался:
— А ты как думаешь, ее уже распечатали? Хотя, она же из деревни, там это быстро…
— Сеня, меня не интересует личная жизнь и физиология работников компании. Сколько раз повторять? — рыкнул Данилов, утомленный гнусным трепом. — Больше не о чем поговорить? Молчи.
Он принялся одеваться, зло дергая одежду.
— Я раньше почему вредный был? Это у меня секса не было, — имитируя почтальона Печкина паясничал Батруха.
Ты заткнешься сегодня или нет? Устало подумал Данилов, внешне не реагируя на идиотские подначки. Ей богу, Батруха вел себя точно прыщавый семиклассник, когда дело касалось трепотни о бабах. Не оборачиваясь, Яр вскинул руку, без слов прощаясь с замом.
— Ну раз она тебя не интересует, тогда я сам воспользуюсь, — донеслось вслед.
Данилов резко остановился и медленно повернулся. Приблизился к Батрухе.
— Арсений, чтобы никаких мне блядок на работе. Понял? — угроза повисла в воздухе.
Не выдержав прямого взгляда, зам отвел глаза и швырнул скомканное полотенце на пол.
— Да, понял, — нехотя выдавил он. — Чего тут не понять-то
Утром Данилов приехал на работу пораньше и застал Марию в кабинете. Она, как всегда, что-то увлеченно терла и крутила задом, пританцовывая под музыку. И, как всегда, не сразу заметила его.
Интересно, что у нее в наушниках играет? Ярослав не слышал мелодию, но один вид наслаждающейся музыкой девушки поднял настроение до небес. Не за этим ли он так спешил на работу, желая добраться раньше, чем на дорогах появятся заторы?
— Ой! — подпрыгнула соблазнительная уборщица. — Ярослав Алексеевич? А… я не успела закончить. Простите, — она, чуть хмурясь, покосилась на часы.
«Прощение надо заслужить. Иди-ка сюда…»
— Ярослав Алексеевич, вы так смотрите?.. Я что-то не так делаю?
Маша встревоженно заозиралась по сторонам, проверяя собственную работу.…
Заметно сглотнула и приблизилась к нему. Опустилась на колени, заглядывая в глаза. На ее платье была расстегнута лишняя пуговица, и глубокий вырез приоткрывал край кружевного белья, а напряженные соски выделялись бугорками на ткани. Осторожная ладошка несмело коснулась его ширинки, оценивая уже напряженное достоинство. Потянула молнию на брюках…
Данилов моргнул, сбрасывая наваждение, и прочистил горло. Естественно, девушка оставалась на прежнем месте и ничего такого и не помышляла вытворить. Бл… На какие же мысли наводит этот ее наряд! Или тому виной фильм из категории восемнадцать плюс, который он посмотрел вчера на ночь, пытаясь сбросить напряжение?
— Все нормально, — встряхнулся он и отошел к кулеру, чтобы набрать стакан ледяной воды.
Жажды не было, но он проглотил ее, обжигая горло. А хотелось вылить себе на голову. Или лучше на яйца, которые пылали от похоти. Данилов едва не заорал матом. Напугать девку так, чтобы бросилась прочь в свой подвал и забилась там под кровать? Нет, лучше пусть бежит до самого дома. Не останавливаясь. Бежит и не возвращается, потому что иначе…
Он незаметно вдохнул и выдохнул.
— Заканчивайте, Мария. Я не буду мешать, — бросил он, отметив, как хрипло звучит голос.
