— А я вот сэмплеры люблю и видосики о вышивке на Ютубе смотрю регулярно.
Я даже рот приоткрыла от удивления.
— Никогда бы не подумала, что ты любишь вышивать!
— А чего тут такого? Сейчас это модное увлечение, да и мне очень нравится. Смотри! — она принялась демонстрировать мне фото собственных работ.
Увлеченно болтая о нашем, как оказалось, общем хобби, мы приступили к маникюру. В объемной сумке помощницы нашлась даже специальная лампа для гель-лака, а уж сколько бутыльков всяческих — не счесть!
— Такс, посмотрим… Думаю, к твоему наряду подойдет красный, — Катенька выбрала лак ярко-алого цвета.
— Нет-нет! Только не красный! Слишком вызывающе! — воспротивилась я. — Может розовенький или прозрачный? — протянула с надеждой.
— Еще чего! — Катя взяла мою руку, придирчиво осмотрела. — Молодец, за руками ухаживаешь. Кожа мягкая и гладкая. Я боялась, что ты своей химией ее всю попортила.
— Я маски делаю. Мед под перчатки наношу, когда убираюсь. Так мама учила.
Про мед я слегка покривила душой. Это дома я такое иногда себе позволяла, здесь же берегла маленькую баночку на случай простуды.
— О! Это ты молодец. Эх… Жаль ногти короткие, градиент не смогу сделать. Тогда пусть будет коричневый с бежевым, и на одном пальчике что-то вроде белого кружева нарисуем, — Катенька быстро пролистала фото у себя на смартфоне. — Вот такое.
Я одобрила. Этот вариант показался мне намного спокойнее, чем предыдущее предложение.
— С прической проще. Давай вытянем тебе волосы утюжком и оставим распущенными. Делала так?
Я помотала головой.
— Только накручивалась, но по офису с бигуди неохота ходить.
— Вот и супер, я тебе завтра все быстро разглажу. Или сама попробуй сегодня вечером.
Она вытащила из сумки утюжок.
— Ты придумала уже, кем будешь?
— Ээээ… Нет, — мотнула головой я.
— Плохо. Надо что-то эдакое. Загадочное. Чтобы никто тебя не узнал.
Катенька снова нырнула в бездонную сумку.
— Смотри, что у меня есть! — победно провозгласила она, вытаскивая какой-то сверток. — А здесь — туфли, — указала она на пакет, висящий рядом.
— Катя, нет! — твердо отрезала я, глядя на то самое платье.
— Оно, конечно, больше повседневное, я бы и в офис стала носить. Но, поверь, самое то. Особенно если масочку добавить. Зато не замерзнешь. Ну хотя бы примерь.
Уговорами она заставила меня надеть его снова. Платье действительно село как влитое, красиво обтянув фигуру.
— Боже, Машка! Как оно тебе идет! Не то что мне. Мне в великовато. Только нужны чулки или бесшовные колготки, она ткнула в выделяющийся на животе рубчик.
— Кать, я не могу принять такой подарок.
— Ничего, рассчитаешься постепенно. Или после праздника вернешь.
— Может, я лучше в своем… — я робко приложила к груди купленное недавно платьице.
— Маш, оно хорошее, но совсем не праздничное. И никакой фантазии не вызывает. Просто теплое и уютное. А нам нужен фурор! Мы должны заткнуть за пояс всех этих высокомерных дамочек, правильно?
— Ну не знаю…
— Я знаю. Не дрейфь! Посмотри, какая ты красавица!
Когда мы закончили, было почти девять часов.
— Ох… Мне бы в магазин сходить, у меня продукты закончились, — посетовала я.
— Супер! Заодно со мной до метро прогуляешься?
— Не вопрос! Спасибо тебе, Катюш! Я бы без тебя туда даже не пошла, — я обняла новоиспеченную подругу.
— Да что там! Иногда нужен кто-нибудь, кто расшевелит.
Мы быстро оделись, и вышли на улицу. У торгового центра Катенька спустилась в метро, а я вошла в манящий огнями супермаркет, сетуя, что так и не обнаружила поблизости магазина подешевле. Что ж, так и живу не в спальном районе. Твердо решив, что посвящу следующие выходные этому вопросу, я пошла вдоль рядов супермаркета. Задумчиво скользя взглядом по полкам. И вдруг обнаружила себя напротив стойки с колготками.
— Бесшовные, или чулки…
К себе в каморку я вернулась с комплектом черного нижнего белья, кружевного и красивого, парой чулок и черной маской с небольшим пером. И долго хмурилась, разглядывая покупки. Правильно ли я поступила, что потратилась на вот это вот барахло?
Кажется, городская жизнь меня портит…
Из-за приготовлений к празднику я не успела заранее убрать кабинеты Данилова и замов, потому решила сделать это пораньше с утра, но немного проспала. И вот теперь в спешке катила тележку по пустынному зданию, надеясь, что часа мне хватит, чтобы все сделать и ретироваться.
Открыла своим ключом приемную, а кабинет Данилова оказался незаперт. Наверное, Катенька вчера так спешила ко мне, что забыла все как следует проверить. Или большой начальник задержался на работе и не запер дверь? Размышлять было некогда, и я вкатила тележку внутрь, включила свет повернулась и подпрыгнула от неожиданности. С дивана поднимался Данилов.
— Елочки! — взвизгнула я и схватилась за сердце. — Я-ярослав Алексеевич, а вы тут что делаете?
Прежде чем ответить Данилов прошел мимо меня и запер дверь кабинета. Я сглотнула, в растерянности проводив взглядом ключ, который исчез у него в кармане. Мужчина стоял так, что бежать было некуда. Его фигура загораживала выход.
— Тебя жду, — наконец нарушил молчание он. — И, Маш, завязывай уже. Мне гораздо больше нравилось, когда ты называла меня просто — Яр.
Я вспомнила, в какой именно момент позволила себе такую вольность. Камин… Пушистый ковер на полу… Требовательные губы… На них я сейчас и уставилась, не в силах отвести взгляд. Данилов медленно приблизился. Забрал из моих рук швабру и аккуратно прислонил к шкафу.
— Маша, посмотри на меня, пожалуйста, — попросил тихо и интимно.
А я затаила дыхание, ощущая, как снова лечу с обрыва вниз. Тело тут же покрылось мурашками, мгновенно реагируя на мужчину. Ему достаточно одной вибрации его голоса, запаха парфюма и чистого тела.
— Маааш?
Я судорожно сглотнула и прикусила губу, упрямо глядя на его покрытый легкой щетиной подбородок. Данилов стоял слишком близко. Просто непозволительно. Все мысли разом вышибло из моей головы, оставив только одну единственную — хочу, чтобы он прикоснулся ко мне. Хочу, чтобы…
Его рука погладила мою щеку, я тихо вздохнула и прикрыла веки, невольно прильнув к ней. Ярослав заключил мое лицо в ладони. Приподнял.
— Посмотри на меня, Маша! — попросил настойчиво, с нажимом.
Я открыла глаза… Зря! Два серых омута тут же утянули меня в пучину.
— Что вы от меня хотите, Ярослав Алексеевич? — я постаралась говорить сухо и холодно, хотя чувствовала совсем иное.
