К концу рабочего дня чувствую себя выжатой, измотанной, дико уставшей — все эпитеты сразу. Костюм раздражает неимоверно, мне уже без разницы с какой стороны там замок, зато обувь на плоской подошве начинаю ценить. Тем более, что у меня по плану не диван, а свидание.
А это весьма утомительное занятие, особенно, когда мужчина, с которым предстоит встреча — не твой, но об этом пока не догадывается.
Чаще всего хватает осторожного разговора с мужчиной, чтобы дать ему понять — мы с ним не пара, увы. Но вот есть у меня подруга…
А бывает, что есть двое людей, которые могли бы друг другу подойти — не идеально, в такое я не верю сама. Но которым было бы друг с другом комфортно и хорошо, словно они нашли то, что давно потеряли, о чем успели забыть, и потому не искали.
Иногда две души — как пара перчаток. Дорогих, эксклюзивных, сделанных на заказ. Только одна заблудилась, изменилась, многое повидала и теперь, быть может, выглядит не так, как вторая.
Но стоит присмотреться, примерить, и неожиданно понимаешь, что не отдашь ее и не снимешь теперь. Даже если временами будет неудобно и жарко.
Проблема в том, что иногда мы носим чужие перчатки, еще большая — что мы к ним привыкаем.
У Вадима, к которому я иду на свидание, как раз такой случай. Он вбил себе в голову, что ему нравлюсь и нужна именно я, и на мои намеки, что другая девушка подошла бы ему куда больше, даже не реагирует.
Меня с ним более близкие отношения, чем приятельские, понятно, не интересуют, но и жесткий отворот поворот пока дать не могу. Я все-таки верю, что он использует шанс, который я ему сегодня устрою. Потому что моего терпения надолго не хватит, а вероятность, что банкир когда-нибудь заедет в кафе одной компании и потребует вызвать повара, слишком мизерна, чтобы ждать еще одного шанса от случая.
Как выглядит повар в этом кафе я сама узнала лишь спустя месяц, как устроилась на работу в компанию. Да и то, если бы не услышала случайно, как кто-то тихонечко плачет…
Рита — замечательный человек, которому просто не повезло. И который, несмотря ни на что, продолжает искренне верить, что где-то бродит мужчина, с которым им двоим может быть хорошо.
А я искренне верю, что этот мужчина — Вадим.
Стоит выйти из здания, как со стоянки трогается черный джип со знакомыми номерами. Небольшая заминка происходит, когда машина останавливается у лестницы: наверное, Вадим рассматривает мой костюм, вернее, пытается рассмотреть в этом огромном костюме меня.
Но он довольно быстро справляется с удивлением, и выходит из авто, чтобы открыть для меня дверь. Но что-то вспоминает и снова обходит машину.
— У меня появились варианты… — от голоса генерального у себя за спиной я практически подскакиваю на месте, как зайка на батарейках.
Но делаю вид, что не слышу его, а дернулась так, от осеннего ветерка. Или навстречу мужчине, который, подумав, ныряет в салон.
Впрочем, игнорировать генерального было не лучшей идеей, потому что он не уходит, не отступает, а делает еще один шаг, равняясь со мной, чуть склоняется и говорит мне куда-то в макушку, обдавая горячим дыханием:
— Удовлетворите все-таки мое любопытство, а то не усну. Этот нелепый костюм вы выбрали, чтобы из-за лишней ткани оставался простор для фантазий? Или чтобы юбка, которую вы то и дело крутите то вперед, то назад, своей нескончаемой молнией четко указывала на возможные перспективы?
— Точно это узнает лишь тот, для кого я так одевалась, — говорю, не глядя на генерального и немного мстительно за испорченный день, добавляю: — Так что простите, Лев Николаевич, доброй ночи вам пожелать не могу.
Спускаюсь по лестнице, принимаю букет от банкира, изображая бурный восторг по этому поводу.
И чувствую, что настроение потихонечку возвращается. Потому что спину жжет, и я понимаю, что это не костюм виноват. Это пристальный взгляд генерального, который, кажется, до последней минуты не верил, да и сейчас все еще сомневается, что я действительно иду на свидание.
Странное удивление.
Как будто ему до меня есть какое-то дело!
Глава 14
Алла
Правда, вскоре эмоции чуть прижимаю, заметив, что Вадим от моей улыбки начинает просто сиять. Нет уж, пусть лучше думает, что я унылая, скучная и вообще считаю, что восемь вечера — предел для активности.
Впрочем, здесь особо притворяться не нужно — я действительно сильно устала, и вместо того, чтобы поддержать тему о живописи, которую затронул банкир, временами просто киваю, не забывая посматривать в окошко.
— Ой, — оживляюсь, когда мы проезжаем толпу на общественной обстановке. — Моя знакомая! И столько людей… Давайте ее подвезем?
Расчет оправдывается. Во-первых, мужчине приятно угодить женщине в мелочах. А во-вторых, он замечает, как я оживляюсь и с какой надеждой смотрю на него.
— Конечно, — притормаживает машину.
Я опускаю окошко и зову Риту, которая не только стойко преодолела расстояние с одного конца города в этот, но и успела забежать в салон, чтобы сделать прическу и макияж. Ей очень идет.
Нет, она и так довольно хорошенькая — пухленькая, но без избытка, компактная и скорее уютная, толстой ее не назвать. Но у нее такая работа, коллектив и скучная личная жизнь на пару с котом, что прихорашиваться не было смысла. Да и отвыкла она от этого, как и от мужчин.
Но понравиться все же надеялась: на ней красивое голубое платье, которое выгодно подчеркивает пышные формы и светлые кудри, а еще туфли на каблуках. Каблуки — это ведь как велосипед: можно надолго забросить, забыть, но если раз научился, уже не разучишься. Навыки только оттачиваются.
— Добрый день, — продефилировав к машине, она присаживается на заднее сиденье, но смотрит при этом исключительно на меня.
А от банкира отводит глаза, по привычке беспощадно давя свое женское любопытство.
— Как хорошо, что я тебя заметила! — беру в свои руки инициативу. — Мы едем в ресторан, и нам как раз по пути. Кстати, знакомьтесь…
Я представлю Вадима и Риту друг другу, но вспышки не происходит. Она попросту невозможна без фитилей. Банкир смотрит на дорогу и на меня. Рита — на меня и в окошко.
И оба при этом молчат.
— Вадим, — окликаю банкира, — а вы правда думаете, что абстракционизм и авангардизм отличаются, и главное — можете заметить эти отличия?
— Конечно, — он слегка улыбается и охотно принимается просвещать меня в этой теме.
Опять же, говорит исключительно мне. Наверное, на интерес Риты к поднимаемой теме особо и не рассчитывает.
— Н-да… — минут через двадцать, когда он делает паузу, я восхищенно вздыхаю.
А сзади хоть бы кто пискнул или кивнул: мол, да, лекция была весьма занимательна. Как будто в машине и правда только мы двое.
