— Нет, конечно, ты же сама говорила, что у каждого свои бзики. У меня такой.
— Беда… — я попыталась изобразить я сочувствие. — Лечиться не пробовали? — Мужчина нахмурился. — Понятно… Это неизлечимо. Что делать будем? Не посчитайте за грубость, но я как бы сама предпочитаю себе мужчин выбирать…
Твою ж… Лучше бы я молчала!
Этот ненормальный схватил второй рукой меня за горло и, слегка сдавив его, начал приближать свое лицо к моему, но какой у него при этом был взгляд… Мне так страшно никогда не было, даже когда тетин родственник приставал. От того я хоть как-то могла отбиваться, но он, по сравнению с этим, гном. Я закрыла глаза, не в силах вынести его пронизывающего душу взгляда.
— На меня смотри, когда я разговариваю! — не просьба — приказ, от которого отказываться небезопасно. Я открыла глаза, а куда деваться? Вдруг он психически нездоровый? Мда, тут трепыхаться бесполезно, придется применять женскую хитрость «я на все согласна», а вот когда опустит, тогда бежать без оглядки. — С этого момента даже думать не смей о других мужчинах, не говоря о том, чтобы крутить красивой попой перед ними…
— Никаких мыслей про посторонних мужчин, клянусь, а крутить своей красивой попой буду исключительно для вас, — решила так смягчит его крутой нрав.
Мне в принципе не жалко — от слов не убудет, зато он зверем смотреть перестанет. Очень хотела с сарказмом добавить «мой господин», но посчитала, что это небезопасно. Зато после моего согласия его рука покинула мою шею.
— Сколько у тебя было мужчин, красивая?
— Что? — растерянно спросила. До меня не сразу дошел смысл сказанного. А когда я сообразила, о чем он спрашивал, хотела ответить, что много, после сотни считать перестала. У меня промелькнула надежда, что количество его отпугнет, а вот его напряженный взгляд говорил: озвереет. Последний вариант меня не вдохновлял, причем совсем. И пока я думала, нахамить ему, рискуя нарваться на неприятности, или прислушаться к голосу разума, он задал уже другой вопрос, с жадностью смотря на мои губы: — хорошо, задам вопрос по-другому: скольких мужчин ты обслуживала своим красивым ротиком?
Я поперхнулась воздухом. У меня словно ком образовался в горле, я не могла произнести и звука, вот никогда бы не подумала, что растеряюсь. Да я вообще за словом в карман не лезла, а тут, на тебе, онемела. Меня так никто еще не оскорблял!!!
— Какая ты сразу молчаливая стала. А, впрочем, можешь не говорить, ответ я получил.
— Ну, раз ответ получили, может, быстренько сделаем то, зачем вы меня сюда притащили, и вернемся к остальным?
— А ты знаешь причину, по которой я тебя сюда принес? — приподнял он иссиня-черную бровь.
— Разумеется, вы ее в приемной озвучили. Знакомиться.
— Ну, раз ты настаиваешь, — его губы дрогнули, и на лице появилось подобие убытки.
— Не то чтобы настаивала… — начала я и тут же замолкла, в ужасе уставившись на большую руку на моей груди.
— Ну, что ты замолчала? Продолжай, — произнес он глухим голосом и сжал ладонь.
— Мужчина, вам не кажется, что это верх наглости? — спросила осипшим от шока голосом, следя за его манипуляциями.
Во мне пробудился гнев, я безумно хотела вцепиться ему в рожу когтями, как дикая кошка. Но желание — это одно, и был бы другой на его месте мужчина, я непременно это и сделала бы, еще и между ног заехала, но вот с ним… Я неуверенно подняла голову и обомлела. Этот мужчина смотрел на меня взглядом, который мог оставить от меня горстку пепла, разумеется, фигурально выражаясь. Его темно-синие глаза… СТОП! А почему синие? А где серые?
— Мужчина, у вас цвет глаз поменялся, с вами все хорошо? — чуть слышно спросила. Я была настолько потрясена, что совсем забыла о его хамском поведении.
— Это нормальное явление, у меня меняется цвет глаз в двух случаях: когда в гневе или когда возбужден.
— А вы сейчас в каком состоянии находитесь? — осторожно поинтересовалась. Вот чего, а гнева его не нужно, что-то подсказывало, после этого состояния многие потом долго врачей навещают. Он усмехнулся, положил мне руку на попу и резко притянул к себе. Да так сильно, что я в полной мере ощутила степень его возбуждения… Впечатляющую такую степень.
— О-о-о… — непроизвольно вырвалось у меня.
— Нравится? — поинтересовался он, слегка наклонив голову, словно изучая меня, при этом он активно наглаживал мою, как он выразился, красивую часть тела.
Вот это меня и привело в чувство.
— Я в экстазе, — процедила сквозь зубы и послала ему взгляд, полный возмущения. Я тоже хороша…
«Почему у вас цвет глаз изменился? Дура ты, Люда, сексуально озабоченная!»
— Дерзость из взгляда убрала!
Я только хотела ответить «хренушки!» и даже уже рот для пламенной речи приоткрыла, как он резко накрыл его жестким требовательным поцелуем. Меня словно кинули в кратер огнедышащего вулкана, его дыхание опалило мои легкие, да что там, я сгорала от его поцелуя, который подчинял и в то же время дарил греховное блаженство! У меня от такого вероломного нападения с эротическим уклоном даже ноги ослабли, пришлось хвататься за врага. Да и такого поворота я не ожидала, и момент для сопротивления упустила. По-хорошему мне бы возмутиться, но он целовал так шикарно, что я решила, не грех получить маленькую компенсацию за потраченные нервы. Божечки-и, как же хорошо… Я таяла в его руках, меня не волновало, что это все неправильно и через несколько минут я буду поедать себя поедом. Пусть, главное сейчас, что такого я могу больше никогда не испытать. И тут мою сладостную агонию резко прервали, я по инерции потянулась отстранившимся мужчиной.
— Глеб… — выдохнул он мне в губы.
— Что? — не сразу поняла, о чем он.
— Красивая, меня зовут Глеб. — Он сделал шаг назад, выпуская меня из своих объятий.
— А… — только это и смогла сказать, пытаясь мысленно привести себя в чувства. Кое-как удалось. Я нацепила маску невозмутимой фифы и с неким пренебрежением ответила: — зачет, Глеб, целуешься хорошо, а меня…
— Я знаю, как тебя зовут, но вот ты целуешься как дилетант, — со смешком оскорбил он меня до глубины души.
Что?! Да я черт знает сколько килограмм помидоров угробила, пока училась целоваться! А он мне «целоваться не умеешь»… Блин, хоть хватай его и доказывай, что он в корне неправ! Но это была первая реакция на его заявление, и если бы мне было шестнадцать лет, то да, я, возможно, и повелась бы на провокацию.
— Вот достигну преклонных лет, как вы, такого же уровня мастерства добьюсь, а пока… — развела я руками и изобразила печаль.
— Красивая, не стоит расстраиваться, дяденька в преклонном возрасте с превеликим удовольствием займется твоим обучением.
— Право, не стоит так напрягаться, в вашем возрасте это вредно.
Я повторно сделала акцент на возраст. Навскидку он гораздо старше меня. И, что душой кривить, мне безумно хотелось его задеть. Понимала, что зря это делаю, но было такое непреодолимое желание, что даже кончики пальцев на руках покалывало. В ответ он лишь усмехнулся и начал вновь визуальный осмотр моих прелестей, и опять это ощущение прикосновения взглядом. Пока я размышляла, почему он так действует на меня, мужчина оказался рядом.
