— Поделишься секретом? Я, как-никак, скоро стану тебе родней…
— Каким боком? — тут же перебиваю ее.
— Я скоро стану мачехой твоему жениху, — со смешком отвечает.
— Да ладно?! — рассмеялась в ответ.
— Сам виноват, шантажом заставил со своим отцом сотрудничать. Теперь пусть пеняет на себя, ну и ты морально готовься, что у тебя будет свекровь-торпеда.
— Я тоже советую морально подготовиться к тому, что одна из ваших снох — шпилька!
— Меня это не пугает, — отмахнулась она от моего предостережения. — Главное, чтобы Глеба любила.
— Не любила бы, замуж за него не пошла.
— Слушай, — прижала она руку к груди, — удовлетвори мое любопытство. Как вы с ним познакомились, а?
Ну, я и рассказала все как на духу, обходя интимные подробности.
— Вот это он отжег! Никогда не думала, что Глебушка, как варвар, свою любимую через плечо и в пещерку! — рассмеялась она в голос.
— Он меня в свою пещерку-то обманом заманил. А насчет «любимую», так он ни разу мне не признавался в любви… — с грустью призналась в том, что меня съедало изнутри.
— Дай ему время. — Женщина встала, подошла ко мне и, положив мне руку на плечо, поглаживая его, начала успокаивать: — Он любит тебя, даже не сомневайся, его поступки говорят об этом. Выкинь глупые мысли из головы и думай только о том, как вы проведете шикарно эти дни.
После ее слов я еще больше пригорюнилась: я боялась предстоящей ночи, и вновь вчерашние тревоги вернулись, омрачая прекрасное событие в моей жизни.
— Эй, девочка моя, что стряслось? — тряся меня за плечо, взволнованно интересуется она. Я посмотрела на встревоженную женщину и решила поделиться своими тревогами. Как ни крути, а она заинтересована в нашем счастливом союзе.
— Я боюсь, что-то сделать не так в нашу первую брачную ночь…
— Ты хочешь сказать, что Глеб не тронул тебя? — все еще не веря в услышанное, интересуется женщина, я махнула головой. — Ну, он и кремень! — хохотнула она.
— Это одна из его черт, что меня покорила: сказал — сделал.
— И не говори, упрям, как его отец. А насчет своих страхов, они не стоят и выеденного яйца. Глеб мужчина опытный, доверься ему, растворись в его ласках, будь искренней в своих чувствах и все. Ну и пощекочи ему нервишки немного, путь помучается избыточным слюноотделением, смотря на тебя. Это поможет тебе почувствовать себя уверенной, и ты поймешь, что он до умопомрачения хочет тебя. Пока он будет сгорать от страсти, теряя остатки самообладания, ты успеешь освоиться, а там природа подскажет, что делать.
— Точно! Что я, как мямля, нюни распустила? У меня и пеньюар уже поглажен. — Соскакивая со стула, рванула в комнату, где я провела первую ночь в этой квартире. Там висели платье и шикарный пеньюар. — Вон, зацените, — показала я рукой.
— Ничего так, — протянула женщина, выходя из-за моей спины. Я выдохнула. — Но не пойдет.
— Что не так? — взволнованно интересуюсь.
— Подобным его бывшая любовница пыталась охмурить.
— Откуда вы знаете об этом?
— Так я всех этих прохиндеек знала в лицо и их козни частенько пресекала на корню. А с этой я как-то столкнулась в магазине и видела, что она покупает такой же.
— Черт! — чуть ли не сплевывая, произнесла я и рванула к шкафу. Покопавшись в вещах, нашла еще один соблазнительный комплект. — А этот? — показывая его женщине, интересуюсь с надеждой, что одобрит.
— Нет, этот… как бы мягче сказать… — замялась она.
— Вульгарный, — тяжко вздохнув, озвучила ее мысли.
— Вот я ворона, — всплеснула она руками. — Стой тут, я мигом, и не смей расстраиваться! — погрозила она пальцем.
Не успела я что-то ответить, она уже вернулась со своими сумками, покопавшись в одной из них, достала из тонкого кружева безумно красивую сорочку и шелковый пеньюар со вставками из такого же кружева, что и на сорочке. — Ну-ка, прикинь орудие соблазнения.
— Не поняла, — беря в руки комплект, растерянно произношу.
— А что тут непонятного? — пожала она плечами. — Глебушка вчера утром поведал нам с отцом, куда тебя отвезти собрался. Ну, я в обед и метнулась по магазинам, чтобы тебя подстраховать. Даю сто процентов, что он не сказал, что из одежды с собой взять. — От услышанного я слегка опешила, ведь она права, он ни слово не обмолвился, что с собой брать.
— Вот гад! — в сердцах воскликнула.
— Что, уже передумала замуж за него идти?
— Ну уж нет! Если не я, то кто спасет женщин от такого прохиндея?
— И то верно, — хохотнула она. — Давай надевай орудие особо точного поражения. — Я растерянно посмотрела на женщину. — Да не смотри так, все купленные мною вещи постираны и утром поглажены. Я же не просто так с четырех часов на ногах.
— Вы серьезно утром встали из-за меня?
— Ты женскую солидарность веришь?
— Еще как.
— Вот и я тоже. Может, он и сам позаботился о твоей одежде, но лучше перестраховаться. Тем более, мне же нужно как-то контакт налаживать со своей невесткой.
— Ваша прямолинейность меня, знаете ли, слегка настораживает. И в то же время подкупает. Не часто встретишь людей, которые не боятся говорить то, что думают.
— Предпочитаю наши отношения построить на доверии, иначе ты никогда не обратишься ко мне в случае необходимости. А с таким, как Глеб, такое неизбежно, а, зная его хорошо, я всегда могу подсказать, как дальше действовать.
— Вы намекаете, что я могу всегда к вам обратиться за советом?
— Не намекаю, а говорю прямо. Можешь не только за советом обращаться, просто поболтать, я буду только рада. А еще, мне возможно понадобится твоя помощь…
— Если вы хотите, чтобы я доносила на Соню, то зря рассчитываете на мою помощь! — тут же взвилась я.
— Я бы никогда такого не попросила, Соня для меня как дочь. А насчет помощи, то она может понадобиться только в крайнем случае…
— Любовь Валерьевна, говорите прямо, что случилось? Почему ей может понадобиться помощь? — начала я напирать на женщину, но она молча смотрела на меня, и в ее глазах затаилась боль. Я тут же вспомнила, что мы собирались обменяться прошлыми бедами в тот день, когда познакомились со своими мужчинами.
— Дело в прошлом?
— Отчасти. Единственное могу сказать, то, что ей предстоит узнать, будет ударом.
— А… конкретнее?
— Это я скажу только ей лично, когда придет время. А от тебя прошу только дружеской поддержки. — По ее упрямому взгляду поняла — хоть рви ее на куски, не расскажет.
— Извините за вспышку гнева, я была не права.
— Спасибо, милая, и извини, что омрачила твой праздник…
