— Подложить директору фирмы свинью и при этом не подставить саму фирму — нереально. Это как рыбку съесть и сама знаешь на что присесть. Неа, не получится.
— Должно получиться, — твердо сказала я, давая установку как себе, так и подруге, а заодно и Вселенной сигнал отправила. — Будем шевелить мозгами хоть до посинения, но хитроумный план разработаем. Иначе обе работы лишимся.
— Почему это обе? — с явным возмущением поинтересовалась Марина.
— А ты думаешь, новый директор через какое-то время не захочет привести на место личного секретаря своего человека? — ответила я вопросом на вопрос.
— Точно! Сука. Чтобы ему провалиться. Возьмет какую-нибудь длинноногую фифу с годом рождения в паспорте моложе моего, — запричитала Марина. — А мне мое теплое место ой как дорого и зарплата отличная, и обязанностей не так много, — жалобно проворчала подруга, но потом взяла себя в руки и воинственно произнесла: — Давай уже думать, что делать!
— Рано, Мариша, рано. Мы ничегошеньки об этом Сергее Вацкла… Вацлас… тьфу, какое отчество-то у него не выговариваемое. В общем, когда новый директор придет, мы на него поглядим, пообщаемся, попробуем, так сказать, на зуб новую личность, а потом соберем военный совет и все решим. Договорились? — через стол протянула я руку Марине.
— Договорились, — подруга для скрепления договора не только в ответ подала мне руку и мою пожала, но и встала с кресла. — А сейчас, может, снимем напряжение? У меня как раз бутылка шампусика припрятана в шкафу.
Непроизвольно поморщилась, вспоминая похмелье, после последней попойки с Маришей. Тот день просто вылетел из моей жизни. Я тогда думала — сдохну. Марина и в прошлый раз тоже предложила распить лишь одну бутылку, но когда та закончилась, выяснилось, что у подруги еще одна есть и еще одна… Она как фокусник доставала из ниоткуда наш любимый с ней брют, и когда я уже заплетающимся языком отказывалась пить, потому как уже просто не лезло, Марина все же умудрялась меня уговорить на новую порцию.
— Неа, завтра надо быть в форме, а не искать такое положение головы, в котором она не раскалывается. Да к тому же мне еще коллектив надо ставить в известность о смене руководителя, — сказала я и от греха подальше поменяла тему разговора, дав Марине задание. — Соберешь мне всех у рекламщиков через час.
— Ладно, — не скрывая разочарования, Мариша встала и потопала на выход, но уже стоя в дверях остановилась и спросила: — Алена, а где теперь будет твое рабочее место? Заместителя директора у нас в фирме отродясь не водилось, поэтому и отдельного кабинета нет, а этот наверняка себе заберет пришлый.
С вытянутым лицом застыла на месте. Мне даже в голову не пришло, что из кабинета придется съезжать.
Кабинет для меня — особое место, близкое сердцу. Хоть он и не большой, но имеет две комнаты: одна для работы, а другая для отдыха с удобным диваном, с телевизором, с душевой кабиной и туалетом. Я целых два месяца клянчила у бывшего хозяина агентства средства на ремонт, и каждая мелочь здесь именно мной выбрана. А теперь меня выселяют?
Через час позвонила Марина и сообщила, что, как я ее и просила, она собрала работников в рекламном отделе, и все меня ждут.
Наступил момент истины, сейчас по реакции людей на новость о новом боссе я и выясню, как ко мне относился коллектив, которым руководила целый год и искренне считала, что нахожусь, по крайней мере у большинства, на хорошем счету. Потому как особо не зверствовала, по личным делам без вопросов отпускала, если человек отгулами не злоупотреблял, во внеочередном авансе, если сильно надо, не отказывала, премию за промахи не урезала, так, поору на работника для порядка, да и пусть себе идет с миром, ошибку исправляет.
В отделе рекламы не протолкнуться, все-таки наш коллектив, согласно штатному расписанию, по численности к сотне единиц подходит. Шум стоит невероятный, люди сидят везде где угодно, даже на столах, причем какими-то кучками: бухгалтерия у окна расположилась, хозработники у входной двери стоят, единственный кадровик, как всегда одна и как всегда витает в другом мире, мечтает о чем-то. Если судить по выражению лиц, все расслаблены и довольны неожиданной передышкой. Хотя нет, наш системный администратор Витек трудится в поте лица, его ведь из-за компьютера вытащить — то же самое, что каменную глыбу на гору затащить, поэтому рекламщики во всю пользуются его присутствием и решают свои проблемы, возникшие с техникой.
Как только люди меня заметили, разговоры поутихли, правда, шепотки все же остались. Коллектив заинтригован и ждет объяснений. Поздоровалась сразу со всеми и по комнате пробежался гул из ответных приветствий.
Театральную паузу, для накала страстей, не стала выдерживать, я не садист, сразу вывалила информацию, правда, не всю. О том, что я остаюсь в фирме в качестве второго лица, умолчала.
Работники, открыв рты, стоят в полном недоумении, видно, я их огорошила. Когда первый шок прошел, люди оживились, переглядываются друг с другом и тихо переговариваются. Не вмешиваюсь и больше слово не беру, слежу за лицами и пытаюсь прочесть эмоции.
Все-таки я не ошиблась, основная часть явно недовольна сменой руководителя, электрик так и вовсе выразил протест непечатным выражением. Хотя, конечно, нашлись и те, что едва сдерживали улыбку и поглядывали на меня со злорадством.
— Алена Анатольевна, — послышался откуда-то с галерки голос начальника отдела по работе с клиентами. Люди расступились, и Громов, мой вечный соперник и несостоявшийся кавалер, выйдя в центр комнаты, поинтересовался: — А другие кадровые перестановки планируются?
Олег держится нейтрально, по крайней мере, внешне. Заглядываю в его глаза и ничего в них не вижу, даже желания услышать ответ на свой вопрос. А что он думает по поводу моей отставки — и подавно.
— Олег Витальевич, я более не уполномочена отвечать на подобные вопросы, — спокойно сказала я и добавила: — Всем спасибо, что пришли и выслушали, а сейчас прошу меня извинить.
Глава 2
С грехом пополам найдя место, где припарковать машину, я, как побитая собачонка, побрела к дому, где находилась моя квартира, приобретенная в ипотеку полгода назад. Вокруг знакомых людей нет, держать лицо не перед кем, поэтому шла с кислым до нельзя лицом, едва перебирая ногами.
По моим наблюдениям за собственной жизнью, могу точно сказать, в девяносто процентах случаях из ста, когда со мной случалась какая-нибудь мелкая неприятность, я была виновата сама. Например, почему в прошлое воскресенье я целый час чуть ли не зубами отскребала от плиты пригоревшее молоко? Потому что, когда варишь кашу, из кухни категорически уходить запрещено. А я что сделала? Пошла в ванную комнату, так, на одну секундочку, и зависла там на полчаса и лишь запах гари меня оттуда выкурил.
Вот и сейчас хоть уличные фонари из рук вон плохо справлялись с поставленной задачей — освещать прохожим дорогу, но опасную наледь впереди на тротуаре я отлично заметила, но не обогнула ее, а пошла прямо по ней. Вот зачем, спрашивается? Чтобы навернуться и ноги переломать?
