В довольном голосе Адора уловила хриплые нотки, обернулась и кивнула:
— Вижу. Но понятия не имею, что именно. Туман, но прозрачный. Кроваво-густой, но проницаемый. Это странно и противно. Мучительно раздражает.
— Примерно то, что ты сделала утром, — ухмыльнулся Белен. — Но твоя защитная стена была слабенькой…
— Слабенькой? — неприятно удивилась, ведь Белен не разорвал ее, а я… снова покраснела. — Почему же тогда? — Увидев улыбку, разозлилась и топнула: — Вам доставляет удовольствие играть со мной?
— Безмерное, — хрипло ответил Белен.
Резко отвернулась и, бессильно скрипя зубами, пристально осмотрела «стену».
— Хм, — подошла и осторожно опустилась на корточки, протянула руку. — Так вот в чем дело…
— Селеста, нет! — крикнул Белен, но я уже стерла едва мерцающий знак крови дея. Круг, сдерживающий безумную силу Лиции, разомкнулся, куртизанка встрепенулась.
Посмотрела на меня расширенными глазами: в темных зрачках заклубилось белесое безумие. Ненависть заструилась колкими ручьями магии воздуха, зависть просочилась через барьер крови, протянула ко мне призрачно-скрюченные пальцы. Ноги мои оторвались от земли, сердце зашлось в быстром беге, волосы на голове зашевелились.
Какая же сила скрыта в этой хрупкой девушке! Магия Лиции пугала и завораживала. Дей Белен с рыком бросился к куртизанке, схватил ее за руки, потряс:
— Отпусти Селесту! Или придется тебя наказать.
Лиция расхохоталась: заливисто, откинув голову, сверкая безумием глаз. В глубине темных зрачков клубилось алое пламя. И тут я поняла, почему она так сильная. Дело не в силе воздуха и не в завистливой ревности к сопернице. Страх мгновенно растаял, наступило ровное кристально-чистое понимание.
— Адор, — спокойно произнесла я, — отойди. — Криво усмехнулась: — Мы… поговорим.
Дей Белен неохотно отпустил руки Лиции и пристально посмотрел на меня. Пожала плечами:
— Да, я летаю… Это не значит, что Лиция сможет навредить. Это даже интересно, необычно так… Легко! Отойдите, дей Белен. А лучше выйдите.
— Нет, Селеста, — покачал головой Адор, — не оставлю тебя без защиты. Пойми, мне пришлось окутать Лицию кровавыми путами и окружить стенами, потому что она стремилась навредить тебе. Я знал, что Гасия сегодня оставила дела тебе, поэтому пришел помочь накормить больную…
— Скорее заключенную, — едко поправила я и сочувственно посмотрела на пылающую ненавистью Лицию. — Она не виновата, Адор, что любит вас. Я… понимаю ее. Испытываю те же чувства — страстно желаю растерзать любую, на кого вы обратите внимание.
Белен замер, глаза его потемнели, в уголках губ притаилась улыбка, от которой захотелось завыть волком. С трудом оторвала взгляд от бледного лица мужчины, поработившего не только мое тело, но и сердце, и душу, да произнесла:
— Да, Лиция. Я тоже иногда хочу убить тебя. Особенно когда вспоминаю одну сцену… — к горлу подкатил ком, глаза защипало. Этого не хватало! Тряхнула волосами и пристально посмотрела в искаженное безумием лицо куртизанки. — Мы одинаковые. — Болезненно скривилась: — Неприятно это признавать, но мы связаны. — Холодно усмехнулась: — Но я сильнее, Лиция. Намного! И ты это знаешь. Возможно, если усмирю свою ревность, то и ты изменишься… Попробуем?
В зрачках Лиции мелькнуло жаркое пламя и тут же погасло, куртизанка моргнула и посмотрела осмысленно.
— Селеста, — зачарованно прошептала она, — ты летаешь.
— Да? — Иронично хмыкнула, посмотрела вниз и приподняла брови: — Ой, правда! — Едко спросила: — Как ты думаешь, маг крови может летать?
— Не может, — растерянно произнесла Лиция. Поднялась с кровати и, покачиваясь от слабости, приблизилась: — Это… я? — Помотала головой: — Нет, я не настолько сильна.
— Я усилила тебя, — устало пояснила я и помахала: — Удобно разговаривать? Шея не болит? Может, опустишь меня?
Ощутив, как медленно опускаюсь, порадовалась, что куртизанка действует аккуратно. С ревнивой женщины сталось бы швырнуть соперницу на пол. Стукнули каблучки, я с удовольствием ощутила опору и мельком глянула на сосредоточенного Белена.
— Теперь, когда научилась не только понимать магию крови, но и видеть ее проявления, поняла, что в Лиции есть часть моей силы. — Подняла руку и дотронулась до ее плеча: — Это же из-за стигмы? Уронив тогда каплю крови, я создала связь. Ревнуя к Лиции, усиливала ее чувства… — горько усмехнулась: — Моя вина.
Посмотрела на нее с сочувствием: своей ненавистью едва не довела куртизанку до безумия. Лигши была права, я самовлюбленная надменная дея, которая думает только о себе. А каково тем, кто рядом, меня не волновало. Когда же стала такой? Нет… Когда перестала быть такой? Стигма лишила будущего благородной деи, но, похоже, подарила возможность стать собой. А кто я? Это предстояло узнать. Обхватила холодную ладошку куртизанки, слегка сжала и искренне произнесла:
— Прости за все. Хочу, чтобы ты освободилась.
Она вздрогнула, неожиданно опустилась на колени и потеряла сознание. Я посмотрела на испачканную в крови кожу и, ругнувшись, кинулась к куртизанке. Потрясла:
— Что с тобой? Тебе плохо? Адор, это кровь… Что я наделала?
— Селеста, — рявкнул Белен. — Соберись! Ты сильна, очень. Но если не научишься осознавать, что творишь, погубишь и себя.
Замерла и пристально посмотрела на бесчувственную куртизанку. Все верно! Я пожелала освободить ее и прикоснулась кровью… Нет! Магией крови. Свою силу не видела, но ощущала, как та заструилась по запястью. Прищурилась: а вот магию Белена видела! И отблески своей в зрачках Лиции заметила. Покачала головой: нет! Это тоже сила Адора.
— Я вижу твою магию! — догадалась я. — Не свою… Значит, капнув крови на стигму, усилила тебя в Лиции. А теперь, каким-то образом разорвала эту связь. Это… — Нетерпеливо оголила плечо куртизанки. Сердце пропустило удар при виде гладкой и чистой кожи. — Стигмы нет! Я избавила куртизанку от тебя!
— Она тебе спасибо не скажет, уж поверь, — криво ухмыльнулся Белен.
Но посмотрел с таким восхищением, что я, не сдержавшись, вскочила и бросилась в объятия дея, прижалась к его губам, приникла, наслаждаясь моим непостижимо- развратно-желанным мужчиной. Вздрогнула: моим мужчиной? Отстранилась и, ощутив, как опалило щеки, резко отвернулась.
— Если продолжишь в том же духе, то левое крыло опустеет, — не унимался Белен. — А я разорюсь!
— Какое искушение, — зло прошипела я. Повернулась и ударила его кулаком по груди, дей даже не поморщился, а я прорычала: — Ты все подстроил! И чтобы я принесла Лидии обед, чтобы приревновала… Смеешься надо мной? Доволен, дей Белен? Сдала твоя ученица экзамен?
Адор притянул меня и, не обращая внимания на сопротивление, страстно поцеловал. Ощутив его требовательный язык, тут же впилась в его губы и, покусывая, застонала. Тело задрожало, в животе скрутился клубок жаркого пламени, захотелось ощутить гладкость кожи любимого мужчины, его прикосновения, поцелуи там, где все горело… Дей отстранился и тихо рассмеялся:
