Застонал и протер влажное от дождя лицо: женщина? Она еще девочка! Дочь Пилара. Зарычал и ударил по перилам, на запястье появилась кровь, ноющая боль привела в чувство. Появилась грусть. Когда нес Селесту, она громко и неестественно смеялась, по щекам градом катились слезы, в глазах закручивалось пламя безумия. Похоже, девушка достигла своего предела. Если Росио хочет, чтобы дочь сохранила разум, придется приоткрыть ей опасную правду. Но если тот, кто руками деи убил верховного, найдет способ поговорить с Селестой, она лишится последнего прибежища и погибнет.
Провел рукой по мокрым волосам и стряхнул с кисти капли крови и дождя. Не навестить ли старого друга в его поместье? Все равно уснуть теперь не удастся, так хоть проверить, как себя чувствует Пилар. Вспомнив о его чрезвычайно ревнивой жене, усмехнулся. Это свидание будет смертельно опасно: после всех этих лет, когда дей Росио регулярно наведывался в академию на собрания тайного совета, женщина отчаянно ненавидела Адора и наверняка жалела о том дне, когда разрешила мужу приютить раненого парнишку. Придется взять с собой куртизанку: Реаза сможет защитить наставника. Но тогда дея Милос выцарапает глаза своему мужу! Усмехнулся и, вытерев лицо рукавом, вернулся в комнату.
Посмотрел на ковер: Гасия успела убрать все заколки Селесты, наверняка все это сожжено в жадном магическом пламени. Если на девушке и оставались какие-то проклятия или заклинания, то все уничтожено, и дочь Росио чиста. Конечно, это предосторожность, возможно, лишняя… Нет! По суровому опыту возьми нелегких лет — необходимая!
Скорее всего, основная часть заклятия была на платье, не зря же Селеста едва не теряла сознание перед судьями, но когда сорвал с нее одежду, щеки ее слегка окрасились, дыхание стало ровнее, а глаза перестали мутнеть. Как понял, что дочь Пилара с трудом дышит, сразу бросился на помощь… и едва не получил от друга заклятием в грудь. Дей Росио набросился, как безумный! Впрочем, неудивительно…
Магия крови! Жестокое убийство. Селеста не могла ни слова вымолвить, когда ее нашли рядом с телом. Тоже объяснимо: когда внешне здоровый человек вдруг начинает стремительно истекать кровью, — а та течет из глаз, из ушей, изо рта, из- под ногтей, — даже взрослый мужчина потеряет самообладание, а молоденькая девушка и вовсе может сойти с ума.
Вздрогнул и обернулся, тревожно посмотрел на закрытую дверь, прислушался к гулкой тишине дома, к шелесту дождя за окном и поморщился. Зачем проверять Селесту? Для этого есть Гасия. Заведующая будет держать юную дею подальше от учениц академии… и от него самого. Адор ясно дал понять, что общество Селесты ему неприятно.
Вышел в коридор и тихо прикрыл дверь. Все равно ведь не уснуть, так зачем мерить шагами комнату? Лучше прогуляться по замку, возможно, стоит дойти до общежития, проверить как ученицы соблюдают правила академии. Или прощупать охранные заклинания, убрать перегоревшие, пометить истощенные… Да, именно так и стоит поступить. Невидимый враг уже нанес удар. Подлый удар — руками неопытной девушки по ее собственному отцу. И то, что план провалился, разозлит этого человека… а скорее, этих людей.
Пока Селеста в безопасности, под защитой «репутации», которая ей так не нравится. Не понимает, что смерть конечна, а жизнь, даже на самом дне заваливает шансами. Жаль, что за некоторыми приходится с головой нырять в дерьмо… Уж он-то знает!
Но все равно лучше держать амулеты заряженными. Живее будешь!
За этими размышлениями текло время, Адор прогуливался по темному пустому замку, слушал звенящую тишину. Застыл перед дверью и нервно переступил с ноги на ногу: как он здесь оказался? Тихонько открыл незапертую дверь и медленно вошел в маленькую комнатку, куда не так давно отнес хохочущую Селесту. Встал у кровати и посмотрел на юное лицо.
Она что-то шептала во сне, подергивалась так, что покрывало уже слетело на пол. Ночная сорочка задралась выше колен, открывая взору Адора стройные бедра. Захотелось поднять подол еще выше, провести кончиками пальцев по мягкой нежной коже, коснуться самой чувствительной точки на теле женщины, пробудить Селесту… во всех смыслах. Но лишь отдернул подол и, подняв покрывало, наклонился, чтобы укрыть девушку.
Селеста распахнула глаза и молча посмотрела на него так, что Адор замер.
ГЛАВА 5
Бал дебютанток
Я шла по ослепительно-сверкающему практически пустому коридору, каждый шажок по яркому узорчатому ковру приближал к высоким, — в три человеческих роста! — дверям. Приятно для слуха шелестела дорогая ткань шикарного белоснежного платья, меня провожали завистливые взгляды других дебютанток. Сердце колотилось все сильнее, и через несколько шагов я уже с трудом могла дышать. Спокойно! Сегодня только немой не сказал, что я восхитительна. Бояться совершенно нечего.
Итак… Спина прямая, подбородок приподнят, взгляд игривый, широкая улыбка… Ох, челюсти свело, и глаз дергается! Топчущийся у большого витражного окна пожилой дей умиленно посмотрел на меня, да тут же отшатнулся, словно заметил привидение. А его худая дочь едва сдержала смешок. Тихонько вздохнула: платье великолепное, прическа сногсшибательная, а вот нервно перекошенное лицо к ним явно не подходит. Все деи с отцами, а я одна… Несправедливо!
Остановилась и, опустив густо подведенные, — так, что щипало глаза, — веки, медленно вдохнула. Задержав дыхание, загибала пальцы на счет. Это всегда помогало успокоиться. Три, четыре…
— Пять!
Подскочила от неожиданности и, закашлявшись, возмущенно посмотрела на Вирдеса. Откуда он взялся?! Едва восстановив дыхание, осторожно вытерла выступившие слезы и зло ткнула друга в грудь:
— Совсем спятил?! Зачем так пугать?
Он довольно ухмыльнулся и погладил себя, словно я его не ударила, а приласкала. Расправил пышное кружевное жабо и подмигнул:
— Стоишь, трепещешь, почти как Роза перед встречей с садовником… Как пройти мимо?
— Ты мимо шел? — взвилась я. Щеки ожгло при воспоминании о том, как мы с другом подсматривали за парочкой. — Вот и иди мимо! Сюда, — указала на узорчатые двери, — благородные деи скоро поведут своих совершеннолетних дочерей… — Хитро сощурилась: — Или дей Пура специально тебя так нарядил, чтобы за девушку приняли?
— Хуже! — ехидно парировал Вирдес. — У меня вдруг появилась совершеннолетняя дочь!
— Правда? — притворно изумилась я и огляделась: — Где же эта несчастная?
Вирдес довольно засмеялся и ткнул меня в плечо:
— Вот она!
— Папуля! — игриво воскликнула я, но, услышав раздавшееся со всех сторон змеиное шиканье, слегка покраснела: опять повелась на поддразнивание друга и попала в щекотливое положение. Прижала ладошку ко рту и прошипела: — Проваливай, а то сделаю так, что у тебя никогда не будет детей! — Поежившись от осуждающих взглядов благородных деев и их разодетых дочерей, простонала: — Ну где же папа?
— Я серьезно, Селеста, — виновато улыбнулся Вирдес. — Твой отец и на бал не сможет повести тебя. Прости за безрадостную весть. Дея Пура тоже призвали по важному делу. К сожалению, я — твой единственный вариант. — Он сощурился и снова расплылся в довольной кошачьей улыбке: — Нет, не к сожалению. Каюсь, я безумно рад, что в этот торжественный момент ты будешь опираться на мою руку. Значит, и первый танец за мной!..
