— Непременно, — процедила она сквозь зубы.
— Я не то хотел сказать, — попытался кое-как оправдаться Сазонов, но его уже не слушали.
За забором послышался шум мотора. Морозова чуть ли не бегом побежала к воротам.
— Ребята, приехал, как смог. За ночь нормально подсушило квашню, но всё равно грузли колёса между дачами.
Димка посмотрел на Морозову, юркнувшую на заднее сиденье внедорожника, а потом на Сазонова и нахмурился. Он едва заметно кивнул, будто спрашивая, что же случилось. Кирилл пожал плечами и вернулся в дом, чтобы проверить перед отъездом, всё ли в порядке. В порядке там, конечно, ничего не было, но сбросить всю одноразовую посуду в мешок и сложить кресло-кровать много времени не отняло.
Домой ехали в молчании. Благо, Диман сообразил, что разговора не выйдет, и включил погромче музыку.
— Дим, мне тут останови, — попросила Морозова за полквартала до своего дома.
— Вас проводить? — Сазонов снова перешёл на «вы» незаметно для себя.
— Не надо, — коротко ответила Дарья Андреевна и выпорхнула из машины.
— Ну и? — проявил любопытство Дима, когда автомобиль тронулся.
— Что ну и? — понуро ответил Сазонов, сделав вид, что не понял, что друг имеет ввиду.
— Ты что, дебил?
— Сам дебил.
Такой короткий и содержательный разговор не устроил Димку, и он требовательно посмотрел на Сазонова, когда они были вынуждены застрять на переезде.
— Так что случилось? Чего она такая снежная королева? Ты там вчера дров не наломал?
— Она протрезвела и снова стала долбанной преподшей, — хмуро ответил Кирилл.
— А вчера она ею не была? — подмигнул Димка.
— Слушай, отвали, — Кириллу не хотелось обсуждать это. — Ничего вчера и не было.
— Ну да.
— Я серьёзно.
— Пиздишь.
— Да правда же! — Кирилл начинал злиться. — Вина было слишком много. И вообще, Диман, ну его на хрен. Давай забьём.
— Ладно, — друг наконец-то отвалил.
Весь вечер Кирилл гонял в голове события вчерашнего вечера, которые он помнил отчётливо, несмотря на хмель. И от этих мыслей то становилось жарко в паху, то хмурились брови. Он попал. И попал не только потому, что едва не переспал со своей кураторшей, а ещё и из-за того, что осознал, насколько действительно, как говорил Костик, втрескался в неё. И ощущения эти были не совсем такими, как с другими девчонками, которые ему нравились или вызывали желание. Он любил в девушках задор, веселье, раскованность, но в Морозовой всего этого не было. Она, конечно, могла повеселиться, но это не являлось одной из определяющих её характер черт.
Обычно при ссорах или каких-либо проблемах Сазонов просто сливался. На пару дней, если девчонка нравилась, и навсегда, если не особо. Стоит только Веру вспомнить и её стервозные закидоны.
Но Морозова другая. Кирилл чувствовал странное волнение куда выше штанов, когда думал о ней. И особенно сейчас, после того, как он попробовал её на вкус. Бывалой злости больше не было, хотя раздражение многими её поступками и решениями осталось.
Родители вернулись, и Кириллу было поручено отвезти с отцом на базу фирмы срочный заказ. Отец расспрашивал про учёбу и про тренировки.
— Мать ждёт не дождётся, когда ты её со своей девицей познакомишь.
— Нет у меня никакой девицы, — ответил Кирилл, сдвинув брови.
— Вот и я ей говорю: познакомит, когда сам решит.
— Бать!
— Ты не ершись, Кирилл, лучше на ус мотай. Ты уже взрослый, учись рассуждать как взрослый. Раньше времени себя обременять детьми не стоит, у тебя впереди ещё институт, а, может, и армия.
Кирилл терпеть не мог такие разговоры. Каждый раз у него испарина на лбу проступала.
— Пап, про презервативы мама мне рассказала, когда мне только исполнилось двенадцать.
— Не опоздала? — отец расхохотался, поддев сына.
Кирилл хмуро посмотрел на отца.
— Да ладно тебе, — примирительно сказал отец, закончив смеяться. — Не обижайся, просто дело уже не только в контрацепции, а в решениях, которые ты принимаешь.
59
На следующий день в колледж Кирилл шёл в напряжении. Его сердце трепетало, и эти ощущения его пугали. Любовь не входила в его планы, и проще было убедить себя, что это не зарождающееся глубокое чувство, а просто влечение, к тому же неудовлетворённое. Может, так оно и было.
Первой парой стоял английский язык, где пришлось изрядно напрячься, потом группа отправилась на физкультуру.
— Ты за что так ненавидишь мяч? — спросил Костик, когда спортивный снаряд обиженно ударился о стену. — Хорошо, что физрук ещё не видел, с какой силой ты таранишь кольцо.
Кирилл устало выдохнул и потёр переносицу. Костику он доверяет больше всех, ценит его советы, но что в его ситуации можно посоветовать?
Кирилл отошёл в свободную зону зала и присел на лавку у стены. Костя присоединился к нему.
— Костя, я в заднице. Кажется, ты был прав.
— На счёт чего?
— На счёт Морозовой.
Костя почесал в затылке, покосился на стайку девушек, фоткавших свои округлости, обтянутые спортивными костюмами на айфоны.
— Долго до тебя доходило, — сказал друг философски. — Что будешь делать?
— Лучше спроси, что я уже сделал, — мрачно ответил Сазонов.
— Ой.
— Вот именно, что «ой».
Кирилл коротко пересказал другу события, произошедшие на даче.
— Надо было покупать более качественное вино, — подытожил Костик.
— Дело было скорее в количестве, а не в качестве, — отозвался Сазонов. — И что теперь — понятия не имею. Ты же сам видишь, какая она вся такая правильная.
— Правильные девочки тоже иногда хулиганят. Меня больше беспокоишь ты. Откуда такая нерешительность?
Кирилл пожал плечами.
— Тот же вопрос себе задаю.
— Эй, лоботрясы! — послышался вопль физрука. — Чего расселись?! Может напомнить правила поведения в спортивном зале?! Сидят у нас на лавках только инвалиды и девки в критические дни. А вы вроде не инвалиды.
— Педагог от Бога, — пробормотал Костик, и они с Сазоновым снова вернулись к мячу.
На большой перемене Сазонов с Костиком, как и большинство, устремились в столовую. После физ-ры жутко хотелось пить, есть, ещё бы и покурить сгонять не помешало. Рвение Кирилла к принятию пищи прервала у самого входа в столовую Анна Николаевна. Она отвела парня в сторону и тихим, но разъярённым голосом поинтересовалась:
— Сазонов, что произошло? Что ты натворил?
