— Нет-нет, все хорошо. Просто голова закружилась.
Алиса сделала попытку улыбнуться.
— Да где хорошо?! Ты белая, как стенка. А где Коля?
— Не знаю. Я сама, спасибо.
Она медленно встала, опираясь на протянутую руку.
— Алиса, ты не… беременна? — шепнула Маша, смущаясь.
— Нет. — И снова этот вопрос. Какая беременность, если она никогда не спала с мужчиной? — Я просто… есть хочу.
И это было стыдно произносить. Стыдно и неприлично. Но лучше так, чем Маша начнет искать настоящую причину ее плохого самочувствия. Наверное, Ник и так ей все расскажет.
Пришлось пережить несколько неловких минут, когда Маша извинялась за плохое гостеприимство. Она не слышала никаких возражений, хоть Алиса и пыталась напомнить, что явилась в гости непрошенной. Вскоре она уже сидела за столом, а перед ней стояла тарелка горячего супа.
Маша мыла детскую посуду и время от времени оглядывалась на Алису, словно хотела что-то спросить.
— Если вы переживаете насчет синяков, то это точно не Ник, — не выдержала Алиса. — Ко мне вчера приставали на улице, мне это не понравилось, получила пару оплеух. Это правда.
— Я сильно удивилась бы, если бы Коля смог ударить женщину, — ответила Маша. — Может, лучше на «ты»?
— Можно.
— Алиса, а сколько тебе лет? Коля говорил, девятнадцать…
— Двадцать, — вздохнула Алиса. — Вчера исполнилось. Я выгляжу, как подросток, знаю. Могу паспорт показать, если не верите… не веришь.
— Вчера был день рождения? Поздравляю.
— Спасибо. Только вы… ты Нику не говори, хорошо?
— Он не должен знать, что тебе исполнилось двадцать лет?
— Он не должен знать, что двадцать мне исполнилось вчера.
— Алиса, а где ты… Ох, Сэмми!
На кухне появилась Саманта — босиком, в футболке и трусиках.
— Сэмми, ложись, я скоро приду, — сказала ей Маша по-английски. И добавила для Алисы: — Мои привыкли спать после обеда, а она плохо засыпает, только под чтение. Вот не дождалась, пришла за мной.
— Можно, я ей почитаю? — попросила Алиса.
— Ты же не поела, — растерялась Маша. — Сейчас мужчины вернутся…
— Я уже сыта, спасибо. Обычно я мало ем. А Ник только счастлив будет, если не увидит меня за обедом.
— Да, но…
— Сэмми, хочешь, чтобы я тебе почитала? — спросила Алиса у девочки. — Где твоя любимая книжка?
Сэм подошла к Алисе и взяла ее за руку, потянула за собой.
— Зовет… — удивилась Маша. — Хорошо, идите. Алиса, ты не бойся детей разбудить, они крепко спят. Вполне можно говорить шепотом.
В маленькой детской Степа и Тоня мирно сопели в кроватках. Алиса уложила Сэмми, укрыла ее одеялом и села рядом, на пол. Рядом с подушкой она нашла приготовленную книжку.
— Какую книжку будем читать? — спросила она шепотом. — Эту?
Сэм кивнула, но Алиса даже не успела открыть первую страницу, как девочка выскользнула из-под одеяла и забралась к ней на руки. Алиса опешила, но заметила, что Сэм не сводит глаз с ее волос. Неужели никогда рыжих не видела?
— Они настоящие, — сообщила она девочке, улыбаясь. — Хочешь потрогать?
Сэм протянула руку, погладила волосы и засмеялась, запрыгала на Алисиных коленях.
— Ох, медвежонок! — Алиса потискала ее. — Ты потише, а то других разбудишь.
Сэм прижалась к ней, вцепившись пальцами в волосы. Вот и гадай, что это с ней.
Читать, покачивая ребенка на руках, было сложно, и Алиса тихонько запела английскую колыбельную, которую слышала от своей американской няни.
— Go to sleepe little baby…
Сначала ей показалось, что Сэмми мурлычет мелодию, а потом поняла, что та ей подпевает.
— Poor little thing is crying… - пела Алиса.
— Mammy, - выдохнула Сэм, засыпая.
И тут Алиса почувствовала, что в комнате еще кто-то есть. Она подняла взгляд и увидела Ника, застывшего в дверном проеме.
16
Ха-ха! Как просто! Как все, черт побери, просто!
«Почему ты не говорил, что у тебя есть дочь?»
Обманчиво-невинный взгляд, показное удивление — и он должен поверить, что Алиса ничего не знала о Саманте? Лгунья!
Ник сплюнул под ноги и глубоко вздохнул. Он ждал эти выходные, чтобы провести время с дочкой, а вынужден терпеть Алисины выходки. Он так взвинчен, что не может подойти к Сэм, боится напугать. Зато рыжее чудовище вовсю наслаждается тем, что ловко нашла общий язык с детьми.
Ник вышел из дома, чтобы глотнуть свежего воздуха и успокоиться.
— Коль, что происходит?
Михаил подошел как-то незаметно, Ник даже вздрогнул от неожиданности. И, не сдержавшись, ляпнул правду:
— Ненавижу…
— Кого? Эту девочку?
— Это не девочка. Это… это… это исчадие ада!
— У-у-у… Коль, может, того… сжечь ведьму?
Ник вскинулся, но, едва взглянув на Михаила, понял, что тот шутит.
— Не смешно, — отрезал он.
— А чего? Рыжая, бесстыжая…
— Хорош издеваться.
— Ладно, давай серьезно. Ты ее сюда зачем притащил?
— Ты видел, как она приехала.
— Видел, — согласился Михаил. — А теперь посмотри правде в глаза, Николай. У тебя не было выбора?
Ник молча скрипнул зубами. Да, возразить нечего. Мог бы решить проблему по-другому, но предпочел, чтобы Алиса все-таки познакомилась и с Машей, и с Сэм.
— Вот с этого и начинай, — мудро заметил Михаил.
— Прости, — выдавил Ник. — Я не должен был ее привозить.
— Ой, не скажи… Мне кажется, наоборот.
— В смысле?
— Хорошо, что привез. Что у тебя с ней?
— Ничего. Понимаешь, в том-то и дело, что ни-че-го! Нет, и быть не может. А она вбила себе в голову, то влюбилась.
— Так уж и вбила? Ты ж вроде приличный мужик, в тебя влюбиться нельзя, что ли?
— Ей — нет. Алиса — избалованная девочка, дочь богатых родителей. Она привыкла, что все ее желания исполняются. Какая там любовь… Я — всего лишь ее блажь.
— Детям Алиса понравилась.
— Она умеет искусно притворяться.
— Нет, Коль. Таких малышей нельзя обмануть, они нутро человека чуют. Особенно твоя Сэм. — Михаил похлопал Ника по плечу. — А я тебе вот что скажу… Ваши отношения — ваше дело. Но ты злишься не потому, что Алиса плохая.
— Да? — Ник несколько опешил. Обычно Михаил не лез с советами и не устраивал сеансов психотерапии. — Тогда почему же?
