— Аран! — крикнул надрывно Сторм, и я в удивлении обернулась на ректора, вырвавшись из размышлений. — Ты говорил, в кулон возможно скинуть силу! Почему он не работает?
Лоранский нервно мерил шагами комнату, то и дело задирая голову к потолку. Видел меня, что ли? Нет, совсем спятила!
— Скорее всего, в амулете уже есть сила. Пока сама хозяйка его не сбросит, древние артефакты бесполезны.
— Черт! Была бы у меня моя сила, я бы попробовал кое-что!
Аран подошел к кровати и внимательно посмотрел на мое бьющееся в очередном судорожном припадке тело, а потом на Вильгельминского:
— Поцелуй ее, мы должны попробовать!
Он сурово поджал губы и закрыл глаза, будто уже раскаивался в своих словах.
— Нет, — неожиданно отрезал Сторм, и я в удивлении перевела на него взгляд. Даже подлетела поближе, чтобы заглянуть в глаза.
Батюшка, это вы? Я не узнаю вас в гриме! А если я силушку драконью на тот свет заберу, неужто совсем не переживаешь?
— Почему? — спросил Аран, задаваясь тем же вопросом.
— Потому что есть вероятность, что именно моя сила помогает ей бороться и выдерживать эту паучью магию, — Вильгельминский нежно погладил меня по щеке и сказал: — Не прощу себе, если возьму силу, а Ника не справится.
Мимолетное прикосновение ко мне не прошло для Сторма даром. Зря он отпустил мое плечо. Ой, зря…
Освободившееся с одной стороны тело отвесило ему с размаху такого звонкого леща, что я собственным глазам не поверила.
Вот это да! Вот это карма! Вот это телесная память в действии!
Прямо горжусь!
Аран так и замер с открытым ртом на несколько секунд, после чего нервно и коротко рассмеялся:
— Ника такая Ника. Страшно подумать, что будет, если сделать из нее зомби!
— Ар-р-ран! — зло рыкнул на него Сторм. — Заткнись! Иди лучше посмотри, получилось ли что у остальных.
Лоранский молча вышел, а Вильгельминский склонился надо мной.
Во-о-о-от! Так и знала, что сейчас будет поцелуйничать, и все остальное — притворство!
Но Сторм приподнял мое трясущееся тело за плечи и сжал в руках так сильно, что я испугалась за сохранность косточек.
— Ника, прошу, не уходи! Держись! Еще немножко! Я исправлюсь! Я больше не буду тебе грубить! Не буду командовать! Позволю тебе делать, что угодно! Куплю самое последнее оборудование, построю тебе лабораторию, только держись, слышишь?
Тело затрясло еще сильнее, и вдруг позади себя я увидела свет.
— Дочурка, ты опять себя не бережешь? — донесся оттуда такой родной голос мамы.
— Мамочка. — я повернулась и невольно пошла на звук — музыку для сердца.
— В своем репертуаре! — голос отца звучал так, будто он улыбался. — Ты сегодня ела, Ника?
— Папа. — я так хотела, чтобы они говорили вечно!
— Ника! — голос Сторма раздался сзади. Он звучал на надрыве, на краю эмоций. — Не оставляй меня! Ника! Держись! Да, я обещаю — больше ни разу не попрошу поцелуя! И силу забирай, только живи!
— Доченька. — голос мамы снова позвал со стороны света.
— Ника! — сипло окрикнул Сторм. — Держись! Четыре часа скоро пройдут! Только держись! Ты же так любишь жизнь, исследования! Да я тебе сотни самых редчайших зомби откопаю! Хочешь, все свои чешуйки сдеру для тебя? Только живи, Ника! Живи!
Пусть я и была сейчас духом, но у меня зажгло в груди. Тело на койке выгнулось дугой, захрипело, и глаза резко открылись. Меня магнитом притянуло обратно, я зависла над собственным телом и увидела, как в зрачках сверкнула и тут же погасла паучья лилия.
А потом я упала, будто с девятого этажа, и сильно впечаталась в койку.
Ох…
— Ника! Ника! — тормошил меня за плечи Сторм.
Ну, с возвращением!
Я с трудом сфокусировала на нем взгляд и поняла, что приступ позади.
Я снова в своем теле!
Я жива!
— Ника! — ректор так крепко стиснул меня в объятиях, что выжал хрип. — Прости!
Он тут же ослабил хватку, дышать стало легче.
— С тебя чешуйки! — потребовала я севшим голосом. — Все до одной!.. — становилось трудно говорить, навалилась такая усталость… — И лаборатория! — из меня будто выкачали все силы, но я должна была ковать железо, пока горячо: — И реактивы!… И. оборудование. зомби!
Сторм с открытым ртом смотрел на меня, и впервые в этом мире я заснула с улыбкой в его руках.
ГЛАВА 127
Ноздри дразнил умопомрачительный аромат свежей выпечки. Я с закрытыми глазами села, губы сами собой расползлись в улыбке, когда к этим райским запахам прибавился аромат свежесваренного кофе со вкусом Амаретто.
Откуда в этом мире кофе с добавкой? Днем с огнем не сыскать, я уже узнавала у Рика! Это мой любимый напиток! У меня в мире и то не везде найдешь!
Я распахнула глаза и застыла от восторга: рядом с кроватью на столике был настоящий пир для живота. Вверх поднимался пар, говоря о том, что съестное только — только принесли, и я уже потирала ручки от предвкушения.
«Где я?» — краем глаза осматривалась, не понимая, где нахожусь. Однако здесь прекрасно кормят!
Шикарная спальня: огромная кровать, в которой я просто утонула, была накрыта темно — синим покрывалом. Белоснежный ковер дразнил белизной и так и умолял пролить на него капельку несмываемого напитка, дабы стереть налет идеальности. Тяжелые шторы были раздвинуты, и два солнца ласкали кожу нежными лучиками: одно — обычными, желтенькими, а другое, словно перламутровыми искорками, магическими.
Вот если бы мое первое пробуждение в этом мире выглядело так, а не в ректорской постели, все бы пошло иначе!
Но как я оказалась в этом чудесном месте?
Последние события, как по заказу, тут же всплыли в памяти: моя душа была на грани выхода в другой мир, и только Сторм горой обещаний смог вернуть меня обратно.
— Проснулась? — с мягкой улыбкой на губах, никогда не виданной мной ранее на его лице, в комнату вошел Вильгельминский. — Как ты себя чувствуешь?
Прекрасное пробуждение моментально перестало быть таковым. Вместе с нежным и одновременно таким крепким объятием, в котором я заснула, я вспомнила и расхристанный вид дракона, и три оттенка поцелуев на его коже.
Я тут же заглянула под одеяло: фух, одета! Больничная пижама по-прежнему на мне!
— Я с бессознательными и спящими не забавляюсь, — нахмурился тут же Сторм, заметив мою ревизию собственного тела.
— Ага-ага, знаю, с кем ты забавляешься, проходили, — я не смогла не плюнуть ядом. Не сдержалась! А ведь обещала не трепать себе нервы, пока точно не узнаю, что там было, и не касаться этой темы даже в мыслях. Но как можно не припомнить ТАКОЕ?! Это же даже не заноза, это целый кинжал в сердце!
