— А что он сказал? — спросила Полина.
— Он сообщил отцу, что не видит нужды тянуть с нашим браком, и решил, что свадьба состоится через неделю.
— Через неделю? — воскликнула Полина. — Но это же невозможно!
— Папа думал так же, но царь уже все решил, и теперь ничто не заставит его изменить свои планы.
Полина прошла через всю комнату и остановилась у окна.
Она думала о том, что поступок царя весьма типичен для монарха с такой неограниченной властью.
В конце концов, он мог бы понять, что пережила принцесса, которую отправили в чужую страну, чтобы выдать замуж за незнакомого человека. Понять и не спешить с предстоящей свадьбой.
Оказавшись в Зимнем дворце, Полина поняла, что все слухи о русском царе вовсе не были преувеличением.
Слово царя было единственным законом для всех и каждого.
Его приказам надлежало повиноваться, ибо кара за неповиновение бывала ужасна.
Будто бы подхваченная внезапным порывом ветра, принцесса Маргарита должна была через семь дней выйти замуж в чужой стране, за чужого человека и присягнуть чуждому монарху, беспощадному вершителю человеческих судеб.
«Такого не должно быть!» — подумала Полина, понимая, что нет нужды высказывать это вслух, Она почувствовала внезапную дрожь.
Все вокруг было огромным, преувеличенным, как сам дворец, в котором ничего не стоило заблудиться.
Она смотрела на Неву и думала, что это самая большая река, какую ей довелось видеть.
Ей показалось, что Маргариту, как и всех людей в России, несет течением и нет такой силы, которая помогла бы им вырваться из этого потока, неумолимо несущего каждого навстречу его судьбе.
Глава 3
— Я вижу, ваша дочь так же очаровательна, как и ваш сын, — заметил царь.
— Это очень любезно со стороны вашего императорского величества, — произнес великий герцог.
Царь положил руку ему на плечо.
— Мы с вами старые друзья, мой дорогой Людвиг, и я, признаться, рад тому, что могу укрепить связи между нашими странами. Я буду способствовать карьере Александра, и, думаю, вы не будете разочарованы тем, что я намереваюсь, предложить вашему сыну Максимусу.
— Мне трудно выразить свою признательность, — склонив голову, ответил великий герцог.
Они подошли к окну.
Снаружи сияло солнце, озаряя все вокруг.
— Через несколько дней мы поедем за город, в Царское Село, — сказал царь. — И я, признаться, рад возможности выбраться из Санкт-Петербурга.
— Вы не хотите ждать до свадьбы? — удивился великий герцог.
Царь отрицательно покачал головой:
— Из Царского легко вернуться. Поездка даст возможность народу, который собирается по пути нашего следования, увидеть невесту.
Он улыбнулся и сказал:
— Я уже все спланировал, надеюсь, вы не будете против?
— Уверяю вас, конечно же нет! — пробормотал Людвиг, думая, что если бы даже планы царя не устраивали его, он не отважился бы возразить всемогущему тирану.
Он считал проявлением всевластия царя столь настойчивое требование немедленной свадьбы Маргариты, и ему было не по себе оттого, что он не смел высказать вслух свое несогласие.
Но теперь царь говорил о Максимусе:
— Б боях с Шамилем ваш сын показал себя героем. Настоящим героем. Одна из пожалованных ему наград, я верю, обрадует вас. Другая же несколько более пикантна.
Неожиданно царь коротко рассмеялся и добавил:
— Я полагаю, вам известно о его чувствах к княгине Наталии?
— Я слышал об этом, — ответил великий герцог.
— Она весьма соблазнительна, — продолжал царь, — а ее муж находится в данный момент со специальной миссией в Грузии.
Великий герцог уловил двусмысленный намек в словах императора и снова пробормотал:
— Мне остается лишь благодарить вас. Царь рассмеялся.
— Я думаю, меня отблагодарит, ваш сын. В этом месте разговор был прерван появлением других гостей, и случая возобновить беседу больше не представилось.
По возвращении во дворец его высочество принц Альтаусский Максимус торопливо переодевался к обеду у себя в спальне, с беспокойством поглядывая на часы, которые стояли на каминной полке.
Он мог бы вернуться и раньше, если бы не засиделся за завтраком в одном из домов, куда был приглашен очаровательной хозяйкой по дороге в Санкт-Петербург.
Уехать сразу же по окончании трапезы он не смог, так как хозяйка дома провела его в свою гостиную, и по выражению ее глаз, ее улыбке было ясно, что ей необходимо сказать ему что-то очень личное и интимное.
Когда же наконец он попытался распрощаться, она удержала его словами, которые ему не раз приходилось слышать от разных женщин:
— Когда я снова увижу тебя, Максимус? Ты знаешь, как я боюсь потерять тебя, а мы так редко бываем вместе!
— Я дам о себе знать, когда вернусь в полк, если будет возможность, — пообещан принц.
Он поцеловал руку дамы и посмотрел ей в глаза своим особым взглядом, который заставлял женские сердца биться сильнее.
— Спасибо, Женя, — мягко сказал он. — ТЫ так красива и так добра ко мне.
— Как я могу быть иной? — спросила Женя; ее голос едва заметно дрожал.
Она была влюблена в него уже давно, и хотя их роман был стремителен и полон страсти, после отъезда принца на Кавказ страсть быстро угасла и превратилась в тягостную дружбу.
Евгения отдавала себе отчет в том, что, где бы принц ни оказался, рядом с ним всегда будут женщины и ее неизбежно вытеснят из его сердца.
Она была достаточно умна, чтобы понимать, что она лишь одна из многих, и даже в самые глухие уголки страны, где ее муж занимал важный пост, докатывались слухи об увлечении принца Максимуса княгиней Наталией, которую Женя ненавидела всей душой.
Как раз княгиней и были заняты мысли принца по возвращении в Зимний дворец.
Он повстречался с ней три месяца назад, и она показалась ему более соблазнительной, нежели все женщины, которых он знал раньше.
Уголки ее славянских глаз были чуть приподняты, а линия алых губ, совершенный овал лица и блеск темных волос свели принца с ума.
Сам того не сознавая, он считал дни до новой встречи с ней.
Она писала страстные письма, которые казались ему неосторожными, и, не располагая временем отвечать на них, он все же сумел дать ей знать, когда, по распоряжению царя, он должен вернуться в Санкт-Петербург на свадьбу сестры.
Он был убежден, что Наталия найдет способ встретиться с ним.
