А между тем из-за моего вопроса Раула задумалась. Основательно так. Сомкнула губы и уткнулась взглядом в одну точку в районе моего плеча. Ну а я, улыбнувшись, развернулась и собралась выходить из комнаты. И почти это сделала.
Но нет. Сиера все-таки меня остановила, предупредив:
— Эн'Айри, не знаю, сказали ли тебе. Но Ан'Шуат отказался от договоренности о вашем брачном союзе. И… — после ее слов я буквально застыла на месте, — твой внешний вид, точнее цвет платья, намекает на то, что ты сожалеешь об этом и хочешь вернуть его интерес, так скажем. Нет, я, конечно, предполагала, что он тебе небезразличен, однако за всю ту неделю, которую мы тебя знаем… Мы не видели и намека на твой интерес к третьему отпрыску главы семейства Райхон от слова «совсем».
Все то время пока соседка растолковывала мне причину своего удивления, я кастерила последними словами мою новую хитрую «Дракомутер». А знаете почему? Она меня снабдила сплошь черными платьями… Только черными, но разных фасонов, длинны и, собственно, вида ткани.
И потому, не долго думая, я вернулась к своему гардеробу, открыла его стремительно, да так, что одна дверца повисла лишь на верхней петле. Подошедшие же со спины соседки вначале молча взирали несколько секунд, а потом, когда до них дошло, начали тихонько посмеиваться.
— Маман услужила? — первой озвучила общую догадку Раула.
— Не хотите поменяться платьями, о пламенные? — уточнила я тут же, обернувшись на них с надеждой.
Девушки же аж слюной поперхнулись от моего предложения, чем вновь меня удивили.
— Ну уж нет, твои платья стоят баснословных денег, мне за одно такое придется отдать тебе все свои десять, — в этот раз на мое удивление ответила Сиера.
— А если я вам сделаю подарок в обмен на одно-два платья других цветов?
— Э… — и снова им пришлось придумывать оправдания, но в этот раз высказалась уже Раула. — Видишь ли… Мы тоже не рассчитываем на пристальное внимание Ан'Шуата. Ведь его семье почти невозможно отказать, если вдруг этот сноб вздумает сделать брачное предложение.
— Хм, — добавила я к ее словам. Чудом не ойкнула.
Хотя, с другой стороны, какое мне дело до вкусов Шута, который от меня отказался. Подумаешь, поиграю на его чувствах, и уж если он вновь воспылает ко мне, если не любовью, а хотя бы симпатией, то в этот раз откажу ему я! Определенно, так и поступлю.
Вот только, соседки словно мысли мои прочитали и уставились во все глаза.
— Уж не думаешь ли ты… — начала было Сиера, почти рыжая с красным отливом у заплетенной косы до пят.
— Раздразнить Ан'Шуата из мести? — довила Раула. — Ты-ты хоть представляешь, что случится, если ты ему откажешь?
Все, на этом мое терпение кончилось, и я попросту развернулась и вылетела из комнаты, жаль не в буквальном смысле этого слова.
В уме же продолжала ворчать: Шуат то, Шуат се. На нем что? Свет клином сошелся? Вот раздразню, вот отвергну, а потом и посмотрим, что же случится дальше! Не то эти нежные цветочки совсем не умеют отстаивать свою точку зрения, стоит лишь преподавателю повысить на них голос.
Жаль, меня цензура сдерживает, не дает красиво развернуть мысль — пятиэтажным, отборным слогом! Уж я бы тогда ответила всем и каждому встречному-поперечному, и не только Ан'Шуату. А еще, это их гендерное разделение имен тоже непомерно злит. Ведь имя девочки, девушки, женщины да хоть старухи, всегда начинается с приставки «Эн». А мужское, как вы наверное уже догадались, с «Ан».
Н-да.
— Эн'Айри! — окликнул меня брат, когда я кипящая и негодующая спустилась до первого этажа, очутившись в общем зале с расписанием. Сама того не заметила, кстати.
— Я тебя слушаю, — произнесла без особого энтузиазма, хоть и вежливо.
— Мне велено передать тебе от матушки, чтобы ты не менялась ни с кем платьями,
— произнес он почти шепотом. И на том спасибо. Не понимаю только, почему брательник всю неделю ждал с этими новостями.
Что же до платьев, то тут еще проще. Даже если и захочу, то вряд ли кто-то сам согласится. Хотя, есть у меня одна идейка, которая потребует от меня всю мою концентрацию, выдержку и не только.
В предвкушении будущего веселья я чуть было ладони не потерла друг об друга в присутствии брата. А этот шпион, как пить дать, тут же доложит моей Дракомутер о странном поведении странной Эн'Айри.
— Не смею больше тебя задерживать, — исключительно вежливо послала Райана, и даже самой понравилось. Надо бы запомнить.
— Э, да. Хорошо, — согласился он, развернулся и утопал к своему мужскому кружку по интересам. Это я так назвала всю его блондинистую братию в количестве пяти довольно взрослых парней.
Вот, кстати, еще что заметила. Самки, то есть женские особи у драконов рождались преимущественно красноволосые, но разных оттенков. Разнообразие же окрасов мужчин — представляло из себя все цвета радуги, кроме красного — что всегда вызывало негласную зависть у слабого пола. И это я тоже, кстати, успела заметить.
Так вот.
Увы, мне и тут удалось отличиться, потому как родилась я самой натуральной блондинкой. И первую неделю после рождения моя дроконья маман отчаянно старалась это исправить. Она красила мои волосы по пять раз на дню. Но эффект был нулевой. Теперь-то я наконец поняла, почему. Магический иммунитет. Но я не об этом.
Моя Дракомутер, все еще искренне надеясь, что я сама воспылаю к красному цвету и захочу покрасить волосы, снабдила меня целым чемоданчиком реагентов. И я наконец нашла им достойное применение!
И снова ход моих мыслей был прерван очередным вмешательством. Только на этот раз в меня чуть не влепился на полном ходу, кто бы вы думали? Да, кстати, я похоже так и застыла на проходе, придумывая планы мести Шуату. Правда, он меня опередил.
— Эк'Айри! — вознегодовал черный дракоша, споткнувшись об меня буквально. — Неужели ты настолько жаждешь моего общества?
Да щас! Размечтался… Но мой рот выдал:
— Я просто мечтаю об этом, о пылающий… — А следом добавила закономерное и тройное: — Ой!
По глазам поняла, что Шут не поверил ни единому моему слову. Вот и замечательно. Потому ехидно улыбнулась и лишь отошла в сторону, освобождая проход столпившимся за нашими спинами парням и девушкам.
— И зачем только рискуешь? — вопросила Раула, приблизившись ко мне вместе со смущенной Сиерой.
Я же лишь закатила глаза к сводчатому потолку и произнесла что-то вроде:
— Посмотрим, о пылающие. Посмотрим…
И как раз в этот момент огромные кованные двери столовой комнаты распахнулись с протяжным скрипом, приглашая голодных ящериц, ну, то есть драконов, к накрытым столам для утренней трапезы.
Естественно, галантная мужская половина нашего сборища пропустила вперед студенток, которых было, как бы это выразиться, гораздо меньше чем студентов. Вот, кстати, еще одна странность, которую умудрилась подметить. И даже преподаватели — теоретики и практики, костоправы — они же врачи и медбратья, стражи, повара — здесь были преимущественно мужчины. Прислуги же почти не было. Убираться и следить за своими вещами заставляли всех обучающихся самостоятельно. Что просто не могло огорчить. Меня уж точно.
