Он приподнял мое лицо за подбородок и я все-таки не удержалась, прослезилась, а его яростный взгляд моментально сменился озабоченным любящим выражением.
— Ты даже не представляешь себе, как я испугался, когда увидел все эти бутыльки с ядом и понял, как был самонадеян! Что чудом тебя не потерял… Да я еле сдержал себя тогда, чтобы не спалить там все до основания! А я мог. И сейчас могу. Я черный дракон, Айри, и мое пламя способно поплавить даже алмазы.
Его губы искривила самодовольная усмешка с примесью грусти.
— А когда ты взялась обезвреживать этот механизм, я был готов сам лично тебя придушить, за то, что так рискуешь из-за каких-то там подгородних зверолюдов, для которых яд даже не смертелен. Знаю, это звучит эгоистично. Да! Но я еще никогда так сильно никого не любил. Понимаешь? И из-за всех этих недоразумений, в которые я был втянут, ты готова оставить меня и уйти? Так?!
— Нет! — вскричала я неосознанно. А после тише добавила: — Нет, но и ты меня пойми. Как долго это все будет продолжаться? Как долго вы еще будете ловить своего Зейда? Это сегодня вам повезло, а завтра? Что будет завтра? Райхон. Как ты себе представляешь наше будущее?
— Безоблачным, счастливым и обеспеченным, — его самоуверенному виду можно только позавидовать. — Я все сделаю для того, чтобы ты не испытывала нужды и была счастлива, Айри.
— Но-но я даже не знаю, что делать со своей бабушкой, ведь она может быть той самой женой Ан'Айхена, все сходится, Шу.
А муж вместо того, чтобы меня выслушать, взял и заткнул. Склонился, легонько поцеловал в губы и зашептал еле слышно:
— Ш-ш-ш, Ри, прошу, я очень устал. Голова уже не выдерживает нервного напряжения, терпение, выдержка, еще немного и я сорвусь, накинусь на тебя, и будь, что будет.
От его слов сердце мое и вовсе пропустило удар. Печаль, грусть, тоска сменилась таким адским возбуждением, что я сама чудом не накинулась на него. Потянулась губами, а в ответ лишь услышала слабое:
— Благодарю.
И Он закрыл глаза, и уснул. Уснул. Правда, что ли? Дыхание ровное, руки обмякли нехило так придавливая к кровати своим весом.
Ха! Вот так новости? Вот так облом… С легким чувством досады немного поерзала в его руках, устраиваясь удобнее. И в итоге с горем пополам тоже решила поспать. Собственно, а что мне еще оставалось? Пойти поискать приключений на голодный желудок. Нет, точно не буду. Ведь Шу реально покусает потом. Наверное.
На этой бредовой мысли даже не заметила, как и сама задремала. И снился мне черный дракон, который летал над морем и я вместе с ним.
Мм-м свежий воздух ударил в лицо, бриз, капли воды и… поцелуй?
Теплый, нежный, очень и очень приятный. Который быстро закончился, едва начавшись.
Жаль, мало.
Еще немного поворочавшись, перевернулась с боку на бок, взбила под собой подушку. И ничего, поцелуй не повторился. Эх. Нехотя разлепила веки и потянулась в кровати до хруста костей. Мм-м, крепко же я наверное спала, раз солнце уже успело встать. Его яркие лучики с легкостью пробивались сквозь прозрачную тюль. Шторы кто-то уже успел раздвинуть по бокам окна. Невольно сощурилась.
Только сейчас в полной мере сумела разглядеть то помещение, в котором мы оказались. До боли знакомая спальня с добротной грубо сколоченной из досок мебелью. Но не совсем она. Расположение кровати здесь было чуть другое, на месте кресла со столиком, который сейчас стоял у окна. И все-таки мебель в комнате очень уж напоминала ту же самую из таверны, в которой я уже ранее была. Неужели мы в квартале мигрантов?..
— Уже встала? — с этими словами в комнату вошел Шуат. Он белозубо мне улыбался и выглядел очень и очень бодро, хоть и пребывал в помятой и несвежей рубашке с засученными рукавами по самые локти. В своих руках он сейчас держал поднос с чашкой уже налитого чая на дребезжащем блюдечке и тарелками с разной едой. Аромат упоительный. А может, это все от голода?
— Да… — ответила и сама невольно заулыбалась. Настроение взяло старт на подъем, несмотря на произошедшее ранее. Видимо, нервная система пришла в норму во время сна, но вместе с тем во мне проснулось просто зверское любопытство и, конечно же, аппетит.
— С сервировкой, увы, сделал все, что смог, — проворчал он, ставя поднос на стол.
Не удержалась, подскочила с кровати, найдя ногами под кроватью вчерашние тапочки.
— Доброе утро, для начала, — пожелала я слегка смущенно его спине. Приблизилась. Он обернулся с улыбкой и словно в лице переменился. Схватил края моего халата, сильнее запахнув его со скорбной миной на лице.
— Э, — только и вырвалось у меня в этой связи. А он насупился, словно я опять его разыгрываю. Мысли так неудачно забрели к его последним словам про возбуждение. Моментом вспыхнула, осознав свою оплошность. Упс.
Решила даже попросить прощения:
— Извини меня. И я хочу, чтобы ты знал. Я не против нашей близости. Но…
— Но? — Брови моего любимого ящера красноречиво взметнулись на середину лба.
— Вначале я хочу решить вопрос со своей бабушкой, Сиерой, братьями Черсо и, чтобы она, ну, эта близость, происходила не при дневном свете.
Да-да, наверное, я действительно старомодна. Но все это так смущает, а еще в темноте не будет видно моего лица и ничего лишнего, что могло бы оттолкнуть, испугать или не понравиться мне или ему.
— Значит, я не зря захватил с собой канитель, — казалось, Шу даже повеселел. Довольная улыбка украсила его лицо, прежде чем он запустил пальцы в мои довольно растрепанные волосы, спадающие по обе стороны плеч. — И даже расческу достал.
— Вау, — не сдержала восхищения своим мужем и бросилась его обнимать.
— Но это еще не все. У меня для тебя новости. Вильари поймали и его людей. Ан'Сойрен вчера ночью пол города перевернул, после того как разговорил братьев Черсо. Остаток вечера и ночи он занимался арестом Зейда. А сегодня утром Айхен отправился к нему сдавать мастера ядов, чтобы было кого представить в Совете, прибавить вес словам фельдмаршала. Ведь Вильари чистокровный, первое семейство.
Серьезная интонация под конец рассказа его вновь стала веселой, и он продолжил:
— Так что, можно сказать, остались только вопросы с наказанием Сиеры. Но, думаю, Куэн в этот раз точно добьется смягчения приговора. Ведь ее чайники были бутафорскими, это Ан'Сельф их подменил. Тем более, что я отдал брату бутыльки с концентратами, как дополнительную улику для торга.
— А с джинами, что? — вдруг вспомнила я тех двоих.
— Переданы обратно в гильдию наемников за вознаграждение. Как свидетели они нам уже больше не нужны. Раз уж братьев Черсо и так разговорили. Слово драконов имеет больший вес, чем какого-то чужестранца. Но если понадобятся, оба обещали сотрудничать, хоть и злятся за джиггала.
— А-а дядя, его оправдают?
