— Я спросил о письме, — настойчиво напомнил Зилант.
— Последнее послание, которое получил от Вальтов, — это согласие вдовы на расторжение помолвки, — отрезал отец. — К счастью, этой женщине хватило ума не требовать неустойку.
— Прекрати юлить! — перебила его супруга. — Зил спрашивает о письме отчима Эмеры.
— А ты о том прошении о милостыне? — ухмыльнулся Магрей-старший. — Было дело. И ответил как обычно, мол, не подаю давно.
Зилант вздохнул. Все-таки Эмера не лгала! Сжал теплую чашку, стараясь подавить подступающую злость. Почему отец скрыл от него просьбу отчима созвучной? Неужели из-за выходки зятя? А отчего молчала мать? Покачал головой. Кого он обманывает… До смерти его сестры Шахмы мать во всем потакала отцу, и только лишившись дочери, перестала вмешиваться в жизнь наследника.
— Хочу видеть текст, — вздохнул он, залпом опустошая чашку. Отлично знал, что отец бережно хранит всю переписку.
— Я покажу, — вызвалась родительница. Кинула строгий взгляд на мужа. — Думаю, стоит пригласить Эмеру в гости на следующей неделе. Она была славной девочкой, и я бы не отказалась повидаться.
— Правильно, — криво усмехнулся Магрей-старший. — Пусть продемонстрирует свои умения и в нашем доме.
— Отца я беру на себя, — холодно отозвалась женщина и поймала взгляд сына. — Пригласи Эмеру.
— Если согласится, — кивнул Зилант и поднялся из-за стола. — Пойдем?
Мать улыбнулась и последовала его примеру.
В библиотеке привычно пахло книжной пылью и старым деревом. Зилант втянул носом знакомый аромат и почувствовал, как разум охватывает непоколебимое спокойствие. Не существовало места гармоничнее! С самого детства здесь он проводил лучшие часы жизни.
Они подошли к стеллажу с деревянными ящиками. На боковушке каждого красовалась дата — время, к которому относилась хранимая в нем корреспонденция. Достали ящик четырехлетней давности и, порыскав немного, нашли нужное письмо. Зилант жадно вытащил листы из конверта и развернул. Тяжело проглотил застрявший в горле ком и окунулся в текст.
«Господин Магрей, — обращались крупные буквы, выведенные нетвердой рукой. — Приношу извинения, что, не будучи знакомым с Вами достаточно, взял на себя смелость писать Вам. Но речь пойдет о моей падчерице Эмере Вальт и обстоятельства мои таковы, что я вынужден отбросить приличия.
Я тяжело болен, а после моей смерти скромное дело, которым владею, перестанет быть гарантом для кредиторов давно почившего отца Эмеры. Долг его огромен, и лучшим вариантом для девочки было бы совсем не принимать наследство. К сожалению, закон позволяет поступить так только замужним женщинам, и поэтому сейчас я спешно ищу для падчерицы супруга.
Эмера чиста, прекрасно воспитана, образована и, если бы не приданое, точнее, его отсутствие, она составила бы отличную пару представителям самых благородных семейств. К счастью для Вашего сына, ценность брака с ней не определяется приданым: женившись на созвучной, он получит куда больше, чем просто немного лишних денег. Прошу, рассмотрите возможность союза Зиланта и Эмеры. Я ручаюсь, она девственница, и у Вашего сына не будет повода жалеть о потере свободы.
Прошу дать ответ как можно скорее. У меня мало времени, часы вот-вот отобьют последний раз.
Ваш покорный слуга, Тиотон Клар».
Зилант вздохнул, свернул листки, засунул их в конверт и хрипло поинтересовался:
— Почему вы не сказали мне? — прочистил горло и посмотрел на мать. — И зачем солгали, что пытались восстановить помолвку, а отчим Эмеры ответил отказом?
Родительница опустила глаза. Магрей-младший грустно усмехнулся. Он бы и рад был списать все на незнание матери, но жизнь свою мог поставить — она в курсе. Правая рука отца во всем — в делах, в развлечениях, в воспитании, вряд ли бы она пропустила столь значимое событие.
— Мы с твоим отцом боялись, что кредиторы Эмеры не отступят просто так, — вполголоса пояснила она. — Закон законом, но с нас есть что взять, а долги отца твоей созвучной с учетом процентов были просто огромны. Мы струсили. Не хотелось, чтобы на старости лет чужие кредиторы портили нам жизнь. Думали: ты молод, красив, неглуп и не беден — найдется и для тебя достойная девушка. А когда Эмера начала всюду мелькать с принцем, что-то менять оказалось слишком поздно.
— Я верил вам! — Зилант покачал головой и потер ладонями лицо.
— Тебе удобно было нам верить, — парировала мать. — Меньше хлопот! Исследования отнимали много времени, и ты решил оставить заботы с невестой на нас. А мы сделали так, как удобнее для нашей семьи.
— Да-да, и не только со мной, — перешел в нападение Зилант, но родительница прошила его строгим взглядом.
— Зато теперь ты можешь привести в дом кого угодно, даже Эмеру Вальт, никто слова не скажет. Отец, хоть и скрывает это, все еще переживает из-за Шахмы и не будет навязывать тебе свой выбор.
— Знаешь, — вздохнул Зилант, — что-то и приводить никого не хочется. Пойду, пожалуй, извинись за меня перед отцом.
Развернулся и вышел из библиотеки, поднялся на второй этаж, зашел в свою спальню и запер дверь. Уселся на кресло, откинулся на спинку и закрыл глаза. Втянул носом ставший родным для комнаты запах лимонного мыла. Мир вокруг переворачивался с ног на голову, и пережить это хотелось в одиночестве.
Как бы Зилант ни отрицал, но мать говорила правду. Был момент, когда работа отнимала у него все время и ни на что другое сил просто не хватало. Казалось тогда — великие свершения не за горами и им можно принести любую жертву. На деле же тот период обошелся слишком дорого.
Пренебрежение к семейному бизнесу стоило отношений с отцом. Родитель готов был терпеть мага и ученого лишь в том случае, если тот со временем станет человеком дела. Зилант четко дал понять — ему плевать на семейные интересы. Отец кивнул и молча списал его со счетов.
Сделал ставку на зятя. Кто же знал, что этот мужчина из приличной семьи настолько ошалеет от перепавшей власти? Наивно решит вдруг вытеснить Магреев с арены? Муж Шахмы оказался еще большим увлеченным юнцом, чем ее брат. Только намерения имел не самые честные. Спустя четыре года Зилант винил себя лишь в одном: в участившихся письмах сестры он не увидел ни жалоб, ни просьб о помощи. А должен был. Но пещеры и магические камни изгнали другие мысли из головы. Опьяненный предвкушением победы над давним секретом, он не заметил происходящего перед самым носом. Что до сестры, она поступила излюбленным с детства способом — сбежала. Не учла одного: оттуда не вернуться, даже когда тебя хватились и готовы признать свои ошибки.
Фыркнул и покачал головой. Надо извиниться перед Эмерой, созвучная — лишь жертва семейных интриг Магреев. По большому счету ей и так пришлось нелегко. И он, Зилант, не имеет права упрекать бывшую невесту в связи с принцем. Магреи дали отставку, а она выбрала самый выгодный для себя путь. Хотелось бы, чтобы Эмера дождалась предложения, но надо быть совсем ненормальной, чтобы рассчитывать на него после неоднозначного отказа главы семьи.
