Если для сестер Таурин каждый приезд Ларса Розолса был сродни празднику, то Иве он приносил только проблемы.
Тело девушки изобиловало кровоподтеками, а на груди и вовсе красовался огромный синяк, причинявший жуткое неудобство при каждом вздохе.
— Немного полежу и сделаю укрепляющее снадобье, — собравшись с силами, глухо постаралась она успокоить волнение верной кормилицы.
— Иве, как же так, бедняжка ты моя… — причитала женщина. Ее сердце всякий раз разрывалось от боли за свою подопечную. Как же сиятельный лорд безжалостен к ней. — Уж этот мне негодник! Опять вас обидел. Кто бы знал, как мне порой хочется примешать ему в чай чего-нибудь…
«Галлюциногенного, — мысленно подхватила мысль Иветта. — И чтобы Ларсу непременно в красках привиделся самый большой кошмар его жизни — женитьба».
Знала она и о таких травках. Но размышления о способах навредить навязанному другу натолкнули девушку на свежую идею. Развернись-трава! Наставница как-то рассказала о ней Иве, посетовав, что это растение добыть сложно. Но уж эффект того стоит — правильно приготовленное снадобье из нее способно на определенный период времени обеспечить порядочный такой прилив сил.
«Эх, обпиться бы тем зельем и как следует поколотить невозможного гостя!»
А почему нет? Раз уж сиятельный лорд пожаловал… Вот его-то я к делу и приспособлю — сначала он мне травку добудет, а потом за все мои обиды и поплатиться! Мечта однажды отплатить отпрыску рода Розолс так увлекла Иве, что даже притупила ощущение боли в изрядно побитом теле.
Если наследник рода Таурин в данный момент страдал от мук физических, то один из потомков рода Розолс терзался душевными. В отведенных ему покоях юношу ожидали ни много, ни мало — три любовных письма! Розовые, благоухающие духами и аккуратно надписанные, записки при виде которых Ларс испустил страдальческий стон: сколько же можно…
Милания в самых утонченных и изысканных выражениях зазывала гостя на прогулку в саду, совместно насладиться вечерней свежестью и сиянием звезд. Гария прямо приглашала посвятить вечер уютному сидению вдвоем в гостиной у камина и рукоделию, а Люрна, умудрившись сделать в паре строчек с пяток ошибок, совершенно детским округлым почерком спрашивала не присоединится ли лорд к ней в ночном набеге на кладовую при кухне?
Ларс понял: это катастрофа.
Хуже минного поля — куда не шагни, везде рискуешь попасться в обществе юной леди при самых компрометирующих обстоятельствах, привязав себя к ней до конца жизни. Если за пределами дома охоту на него открыла старшая, то внутри караулит средняя из дочерей, представленных Розолсу. И даже ночью не стоит отваживаться на вылазку — велик риск быть застуканным в обществе младшенькой.
«Решено — выберу новорождённую.»
К этой удручающей мысли неизбежный жених приходил все чаще. Батюшка запретил возвращаться в родной дом, не обзаведясь невестой. Но даже в таком отсроченном приговоре Ларса страшило неизведанное: вдруг из крохи вырастет кто-то еще ужаснее и несноснее старших сестер?..
Иве! Вот в ком Ларс видел свое спасение: надо по возможности быть вместе с наследником. Тем больше гостя мучала совесть при мысли о том, как он обошелся сегодня с давним приятелем.
«Академия!»
Розолса осенило — Иве же хотел расспросить о ней. Чем не повод? Взгляд упал на злосчастные конвертики. Миг и на ладони Ларса, большого знатока атакующей магии, вспыхнул огненный сполох. Оплетя компрометирующие улики, он мгновенно превратил их в пепел.
Гость немедленно кинулся к письменному столу, настрочив преисполненное сожалений и готовности возместить причинённый урон информацией послание Иве. С ним он направил личного слугу, поручив передать только в руки единственного наследника рода Таурин.
Ларс и представить не мог какие кровожадные мысли бродили в голове Иветты, пока она перечитывала его письмо. Не составило труда между строк увидеть отчаянный призыв гостя спасти его от сестриц.
«А это шанс! — осенило девушку. — Чем сносить побои раз за разом, лучше проучить его. Вдруг, опять сбежит?»
Воодушевленная надеждой, она немедленно сочинила ответ, всячески подражая резковатому мужскому почерку. Сообщив заклятому другу об отсутствии свободного времени, попеняла на необходимость отправиться на прогулку по делам поместья — осмотреть молодые посадки. И под конец закинула удочку, предложив присоединиться?..
Ларс проглотил приманку — слуга почти бегом примчался, сообщив о готовности юного лорда отправиться немедленно. Кряхтя, Иве оделась и пошагала вызволять гостя, чем вызвал явное недовольство сестриц, неустанно прогуливающихся на всех подступах к комнате жениха.
«Проучу его за вас», — дала она мысленную клятву.
— Куда же мы идем?
Поначалу Розолс кидал нервные взгляды через плечо, но стоило замку остаться позади, как Ларс явно воспрянул духом.
— В дальний лес, — честно признался его спутник. — Надо проверить как прижились осенние древесные посадки.
— Что, отправить больше некого?
— Отправить то можно и кого-то другого, да только настоящий… хозяин должен сам представлять положение дел в своем поместье. Лес растет медленно, важно понимать сколько деревьев можно забрать ежегодно, чтобы не навредить. И обязательно надо возместить ущерб.
Вот то единственное что примиряло Иветту со злосчастным выбором судьбы — полезные знания и навыки, позволяющие приносить пользу своей семье и дому. Лишь наследнику сиятельного рода полагалось такое образование. Ее сестер учили совсем другому.
— И где этот лес?
— У оврага ближе к границе с землями Ардемалов.
— Оо…
Ларс ощутимо приободрился: далеко, к моменту возвращения сестры наверняка будут в своих кроватях. Наследник же Тауринов выглядел донельзя довольным: гость и не предполагал насколько коварны его планы.
— Расскажи мне об академии?
— Что тебя интересует? Я постараюсь ответить. Но помни — лично я там не был, знаю обо всем только со слов брата.
Хотя бы что-то…
— Говорят, там строгие порядки?
— О, да! За нарушение правил академии студента отправляют домой. И ты, — Ларс запнулся, — должен быть готов. Там армейская дисциплина и требования…
— И что, кроме воинской стези ничего выбрать нельзя?
Иве затаила дыхание.
— Там обучаются главы сиятельных родов, конечно, там учат и управлению, и стратегии, и политике, и судейству. Впрочем, последних обучают уже на старших курсах. А… есть еще лекари… Брр, — гость передернул плечами с явным пренебрежением. — Но разве ж это стоящее дело — в чужих болячках ковыряться?
Розолс и не представлял, что своим ответом вселил в душу Иве робкую надежду.
— А правда, что в академии сиятельных лордов запрещено появляться женщинам?
