Иве проголодалась, с надеждой поглядывая на старших сокурсников. Вот с чем она бы не справилась — это с обеспечением себя пропитанием в полевых условиях. Хотя…
— Стоп! — Таурин резко подскочил на месте, перестав размазывать по синякам целебную мазь, прежде чем Ларс ответил. — А почему именно охота? Травы вокруг полно, что если нам отыскать съедобные коренья?
Кислые выражения лиц напарников стали ответом единственному сыну лорда Таурина — идея жевать какие-то корни не показалась им аппетитной.
— Вы просто не умеете их готовить! — Авторитетно заявила Иветта.
Быстро закончив с обработкой ран, она заботливо упаковала свое добро в котомку и оглянулся вокруг.
— Поднимайтесь, — скомандовала старшим сокурсникам. — Кажется вон там справа листья…
И началось!
— Чувствую себя бараном на привязи, — спустя час непонятных дружных топтаний по округе вздохнул Тоис. — Руки его были перепачканы землей и полны каких-то невзрачных белесых корешков.
— Посмотрим как ты запоешь, когда я испеку их!
— Для начала неплохо бы их отмыть, — примирительно вмешался Ларс, согласный уже на все. — Живот совсем пуст.
— В самом деле, вода!
Парни переглянулись.
— Пока не заговорили о ней — жажды не чувствовал. Проклятое место, — сглотнул Ардемал.
— Ты не представляешь насколько прав… — растерянно отозвался Ларс.
И едва напарники проследили за его взглядом, как увидели небольшую заводь, образовавшуюся из-за ключа бьющего в этом месте из земли. Крошечный ручеек, бегущий из нее, терялся в траве.
— Его же здесь прежде не было? — Обреченно вздохнул Таурин.
— Сам как считаешь?
Смирившись, все трое протопали к воде. Там же обнаружили несколько крупных камней, пригодных для очага.
— Есть, — вдруг ликующе прошипел Ларс.
— Что?
— Засек какого-то зверя!
— Большого? — Насторожился Иве.
— Нет, — шикнул Ларс, призывая к тишине. — Заяц.
Последующие минуты Тоис и Иве старательно отмывали коренья, а Розолс, прикрыв веки, погрузился в магическую охоту. Как итог через полчаса над огнем, вызванным магической искрой, споро разбежавшейся язычками пламени по найденным поблизости от ручья сухим трубкам старой травы, пеклись сочные коренья и освежеванная тушка грызуна.
— Пахнет богоподобно, — облизнулся Тоис. — Кажется, никогда еще я так не ждал ужина.
Откинувшись на траву и уставившись на начинающее темнеть небо наследник второго по значимости рода империи выглядел на удивление расслабленным и довольным.
— И то верно, — откинулся рядом на траву Ларс, полностью доверив Иве присмотр за очагом.
Прошлогодние травяные стебли-дудки оказались достаточно одревесневшими, чтобы послужить пищей огню. Горели они жарко, а собрали их напарники достаточно, чтобы обеспечить себя готовой едой.
— В чем-то завидую преподавателям, они могут себе позволить вот такую прогулку в подпространстве академии. Время здесь ощущается иначе — нет суматохи и шума. Понятно откуда они берут силы справляться с нами. Если бы не время, отведенное для миссии, не отказался бы провести здесь годик-другой.
Тоиса потянуло на философский лад. Ларс и Иве с интересом покосились на него — настолько Ардемал сейчас был не похож сам на себя — выглядел открытым и умиротворенным вместо обычной угрюмости и ершистости.
— Эй, ты головой так серьезно ударился? — При падении Тоису досталось больше всех. — Даже не скажешь, что вынужден страдать тут в обществе недоумков и плебеев? И что единственный достоин быть лидером в группе и старостой на курсе? А академия сиятельных лордов вообще покрылась плесенью и давно перестала соответствовать своей славе?
— Ага. Или что мы — все дети второсортных родов? — Добавил Таурин.
Они с Ларсом обменялись взглядами: гордеца подменили, караул, что делать?
— Признаю, — чуть подумав, неожиданно спокойно отреагировал Ардемал, — порой я был несносен. Кстати, — он взглянул на усевшихся плечо к плечу напарников, — вы же давно знакомы?
— С детства… — удивленный интересом к их прошлому откликнулся Иве.
— Значит, давние друзья?
Ларс опешил от такой прямолинейности — прежде он и себе не признавался, что при всей неуклюжести и непредсказуемости характера Таурина — лучше друга у него не было.
— Да… Я был очень частым гостем замка Таурин.
— Повезло вам.
— Хм… — Ларс поддел Иве локтем. — Ты просто не знал его в детстве, вот где был форменный кошмар.
— Что, хуже чем сейчас?
И Тоис с Ларсом расхохотались. Иве насупился, но ответить ничего не успел — Ардемал вдруг перестал смеяться.
— А ведь земли моего рода граничат с землями Тауринов, если подумать — и замки совсем рядом, всего несколько часов на лошади.
Но мы впервые встретились только в академии — об этом подумали все трое. А ведь могли бы играть вместе в детстве.
— Граница пролегает по дну ущелья, — дипломатично напомнил Иве, подразумевая не только ландшафтную преграду — а что может быть проще сооруженного моста, сколько разрыв во взглядах и суждениях глав соседских сиятельных родов.
— А… — прокашлялся Ларс. Расслабленная атмосфера сделала свое дело — он ступил на зыбкую почву давних противоречий, — из-за чего ваши родители поссорились?
Таурин оглянулся на него и задумался:
— Не знаю…
— Я знаю, — отозвался Тоис. — Дело в моей матери.
Иве и Ларс переглянулись: и почему мы не удивлены?
— О подробностях не скажу, но она планировала стать леди Таурин. Кажется, твой отец пропадал в военных походах под предводительством твоего деда — сами знаете в те времена в окружающих империю землях было неспокойно. Вроде бы кандидатура моей матушки не устроила твоего деда или вмешался император… Одним словом, моя мать обвенчалась с моим отцом и затаила обиду, а потом… они поссорились с Тауринами.
Повисла гнетущая тишина, нарушаемая только треском костра и шелестом ветра. Оба наследника противоборствующих родов размышляли о том есть ли для них резон враждовать из-за горечи разочарования и обиды, испытанной родителями? И так ли были правы их предки? Конечно, в семействе Тауринов в отличие от Ардемалов присутствовало семейное счастье. Но — об этом из всех присутствующих знала лишь Иветта — не было истинного наследника. Нет в жизни совершенства!
— Стемнело, — Ларс заговорил о другом, желая разрушить ставшую не уютной атмосферу. — И ужин наш подоспел.
— Наконец-то, — пробурчал Тоис с облегчением, ощущая неловкость из-за своих откровений. Но о сказанном не жалел — давно пора было избавиться от недомолвок.
