– На вокзал?
– Сначала в полицейский участок. Ты забыл? Я должна написать заявление, что не имею претензий к твоей жене. Мало ли что… Я вам зла не желаю.
Подписав все необходимые бумаги, Яна могла спать спокойно.
– Что еще я могу для нее сделать? – спросила она у Мартина.
– Ты сделала всё, что могла.
– Ну, как знаешь. Извини, что вызвала у нее такие чувства. Наверное, заслужила.
– Яна, ты ни в чем не виновата, ты ставишь меня в неудобное положение.
– Ты у нас ловкий, выкрутишься. Подкинешь на вокзал? Хотя я могу и на такси! – бодро ответила Цветкова.
– Подкину, без проблем, – грустно ответил Вейкин.
Глава 22
Мартин достал билет в СВ класса «люкс» на ночной поезд. «Дорого, наверное, заплатил», – подумала Цветкова, располагаясь в купе на двоих. Когда в кассе им сообщили, что билетов нет, Мартин поднял все свои связи, чтобы не подвести Яну, и достал-таки билет. Причём не плацкарт, боковой сверху, у туалета, а на самое дорогое и комфортное место.
Цветкова решила, что вернется за Марией Алексеевной налегке и не будет встречаться ни с Мартином, ни тем более с его женой и матерью. В конце концов, они ей никто, чтобы так сильно переживать за них. Пусть Мартин переживает.
Яна с трудом засунула чемодан в ящик под спальным местом и стала смотреть на проплывающий за окном пейзаж. Сердце ее сжималось от какой-то тревоги и разочарования.
«Самое глупое, что можно было сделать, так это уехать из любимого города, от любимого мужчины», – подумала она.
В дверь постучали.
– Бесплатная услуга от вагона-ресторана. Можете заказать себе что-нибудь в купе. – Любезная проводница протянула ей меню.
Тут Яна вспомнила, что почти ничего не ела сегодня, и вообще забыла о еде в этой нервотрёпке. А ехать одной, да еще и голодной было совсем скучно.
– С удовольствием поем перед сном. Принесите мне салат с тунцом, утиную грудку с грушей и бокал красного вина, – пробежалась глазами по меню Цветкова.
– Через пятнадцать минут принесу заказ, – кивнула проводница. – И, кстати, через сорок минут будет первая остановка и к вам подсядет пассажир.
– Как? – ахнула Яна.
– А что вы удивляетесь? Купе-то на двоих.
– А кто это будет: мужчина или женщина? – спросила Цветкова. Она почему-то была уверена, что Мартин выкупил оба места. Оказалось, что нет.
– Я вам сейчас не скажу. Ну что вы, девушка, так побледнели? Не волнуйтесь, у нас не бывает ничего криминального. Если что – обращайтесь ко мне. А вообще, ночь на дворе. Несколько часов сна – и вы будете на месте.
Когда проводница ушла, Яна подумала: «Час от часу не легче. Через сорок минут ко мне подсядет какой-то человек, не дай бог мужик, и начнутся у меня новые приключения. А они начнутся, я не сомневаюсь».
Через пятнадцать минут проводница принесла еду.
– Скажите, а у вас есть зелёнка? Бинт? – спросила Яна.
– В аптечке есть. А что-то случилось? – обеспокоилась проводница.
– Палец порезала, надо перевязать, – ответила Цветкова.
– Да? – удивилась проводница, глядя на ее идеально ухоженные руки.
– На ноге, – соврала Яна не моргнув и глазом.
– Да, конечно…
Проводница принесла зелёнку и бинт и одарила Яну загадочным взглядом, который словно говорил: «Да это не тебе, а тому человеку, который сядет в твое купе, надо будет сочувствовать».
Яна выпила вино и набросилась на еду, чтобы успеть до появления соседа. Будет лучше, если она к его приходу уснёт. Никаких разглядываний, никаких приставаний…
Еда была сносной, Яна уплетала ее за обе щеки, а в голове зрел дикий план. Хотя сама жизнь довела ее до этого.
Стоило Цветковой остаться наедине с мужчиной, так почти все начинали к ней приставать: кто словесно, кто физически. Видимо, со временем в ней развился комплекс, который дал о себе знать почему-то именно сейчас. Яну просто обуял ужас, и она снова побежала к проводнице, на ходу дожёвывая утку.
– Извините, а у вас есть пустые бутылки из-под водки или коньяка?
– А вам зачем?
– Так есть или нет? – настаивала Цветкова.
– У меня лично нет, а от пассажиров остаются… Мешок в конце вагона, – и проводница с ужасом посмотрела на Яну, рысцой побежавшую в указанном направлении.
В купе Яна вернулась с приличным уловом из четырёх бутылок. Две бутылки поставила на столик, где предварительно раскидала остатки еды, еще две бросила на пол. После этого раскрасила свои руки, грудь, лицо зеленкой, словно болела ветрянкой. Цветкова прямо видела перед собой похотливое лицо соседа по купе, который предлагает поразвлечься, а она ему в ответ: «Давай! Только я инфекционная, заразная!»
«И нам обоим обеспечена спокойная ночь», – решила Яна. Она растрепала волосы, легла и, отвернувшись к стене, выключила свет.
Через какое-то время поезд на самом деле остановился. Зазвучали противные вокзальные голоса, захлопали двери – кто-то входил, кто-то выходил.
Яна услышала, как открывается дверь купе, и плотнее зажмурила глаза. Пассажир чем-то пошуршал, поднял катающиеся по полу бутылки, что-то выпил и затих. Яна наконец-то расслабилась и, что удивительно, быстро заснула.
Глава 23
– Девушка! Молодой человек! Вы просили разбудить! Подъезжаем к Твери, – громким голосом вещала проводница. – Просыпайтесь!
Яна повернула к ней заспанное лицо.
– А-а-а! – заорала проводница на весь вагон.
Цветкова на мгновение оглохла и даже обиделась на эту женщину. Нет, ну понятно, что с утра, без макияжа, растрёпанная… Не каждая выглядит сногсшибательно, но чтобы так кричать…
– Господи! Вы видели себя?! Что с вами? Вы же заходили нормальным человеком! – Проводница выскочила из купе.
Яна встала. Ее сосед тоже активно зашевелился. Еще бы! После такой звуковой атаки. Цветкова посмотрела на себя в зеркало на двери купе и тоже закричала. На нее смотрело опухшее, зелёное лицо с красными воспалёнными глазами и стоящими дыбом волосами. Позади в зеркале появилось до боли родное лицо с веснушками.
– Если бы я был женщиной, я бы тоже закричал или родил, – сказал Мартин, глядя на Яну с усмешкой.
– Ты как здесь оказался? – выдохнула Цветкова.
– Решил сделать себе сюрприз. Купил цветы, шампанское… и оторопел, конечно, от беспорядка в купе и от количества пустых бутылок. Ты лежала трупом, и я решил не тревожить тебя. Яна, что всё это значит? – обвёл он рукой беспорядок в купе.
Цветкова рассказала про свой план. Она давно не видела, чтобы Мартин так смеялся. Он ржал как жеребец. До слёз.
