Я тем временем пятилась назад, не отрывая от него ошеломленного взгляда, однако он не видел меня и не слышал, как я учащенно и громко дышала, пытаясь закрывать рот рукой.
Осознав, наконец, что я для него невидимка, я развернулась и бросилась к выходу из флигеля.
Мне было уже все равно, что Сиан наверняка услышал, как хлопнула входная дверь, потому что в этот момент мною овладел ужас, несравнимый ни с чем.
Оказавшись на улице, я не видела куда бегу — перед моими глазами стояла картина: мужчина, чьи волосы покрыты капюшоном темной накидки, чье лицо скрыто под маской; вот он заносит надо мной кинжал, и последнее, что я успеваю увидеть, перед тем, как оружие стремительно опускается вниз — перстень с янтарем на его руке, и мотыльком, застывшим в камне цвета солнца.
Точно такой же перстень, как тот, что я получила в подарок…
Глава 33. МЕТАМОРФОЗЫ НАЙТА
Остаток этой ночи я провела без сна. Сидела на своей постели, подтянув ноги к груди, и, дрожа, словно осиновый лист, смотрела в окно, где по ночному небу медленно плыла луна.
В тот момент, когда я увидела перстень с янтарем на груди Сиана, я вспомнила. Вспомнила ночь, когда меня убили. Вспомнила человека, который занес надо мной кинжал.
В последний момент, перед тем, как кинжал опустился, я изловчилась дотянуться до лица своего убийцы и сорвать с него маску… Я вспомнила, чье лицо увидела. Это был Сиан.
Сделав судорожный вдох, я вытерла рукой слезы, текущие по лицу. Как же так? Что же мне теперь делать? Единственный человек, которому я хотела верить вопреки всему, оказался моим убийцей. Мне казалось, земля уходит из-под ног, я как будто потеряла последний островок в этом море одиночества и тайн, которые меня окружали. Я тонула. Сейчас меня хватало только на то, чтобы дрожать и плакать.
В какой-то момент голос рассудка прорвался сквозь хаос моих мыслей.
Постой, Наис, говорила я самой себе, ты ведь на самом деле не умирала, на твоем теле, когда ты очнулась, не было ни следа от раны, не было ни пятнышка крови на одежде.
В таком случае, есть ли всему этому другое объяснение? Что на самом деле произошло в ту ночь? Если я не умерла, если Сиан не убивал меня, то что все это значит? Просто сон? Навеянная кем-то иллюзия? Обман?
Но что важнее: тогда, когда моя рука сорвала маску с убийцы, лицо Сиана не было для меня лицом незнакомца. Я знала его! Сейчас я вспомнила это очень ясно: я сразу узнала его!
Я опустила взгляд на свой перстень с янтарем — у Сиана был в точности такой же. Откуда? И что может означать существование этих перстней-близнецов?
«Ты же знаешь эту легенду, что мотыльки — это души давно вымерших драконов?» — прозвучал вдруг в моей голове голос совсем еще молодого Найта из моего сна.
Если мотылек в янтаре — это душа дракона, то разве может существовать два одинаковых перстня? Или я слишком буквально понимаю слова Найта, и он говорил о чем-то другом?
Мои глаза вдруг широко раскрылись, когда за голосом Найта в моем сознании прозвучал другой:
«Только один человек в этом мире носит такой же перстень… Лунный дракон».
Эти слова я услышала от профессора Фантазмы в тот день, когда Сиан привел меня в Драголун.
Но ведь этого не может быть. Сиан, мой сателлит, — лунный дракон? Невозможно! Или… все-таки возможно?
Слезы остановились. Тело перестало трясти мелкой дрожью.
— Я должна спросить у нее, — вслух произнесла я. — Мне нужно во что бы то ни стало заставить ее ответить в этот раз.
* * *
Утром, придя в академию, я боялась встретиться с Сианом. Озиралась по сторонам, шарахалась от любого преподавателя. Я должна сначала понять, что произошло в ту ночь, иначе мне будет трудно даже просто находиться рядом с ним: смотреть ему в глаза, разговаривать. Я не знала, что мне думать о нем теперь, когда ко мне вернулась частица моих воспоминаний, когда я знала, что тот кинжал… был в руках Сиана.
Даже если я не умирала, если не было никакого убийства… в ту ночь мне было страшно, для меня все было по-настоящему. Прежде чем встретиться с Сианом, я должна во всем разобраться. И я надеялась, что профессор Фантазма поможет мне в этом.
Поднявшись по винтовой лестнице в северную башню главного корпуса, я очутилась в небольшом амфитеатре. Места для слушателей в аудитории сейчас пустовали — лекции еще не начались. Пока я раздумывала, позвать ли профессора Фантазму или подождать, открылась небольшая дверца на вершине амфитеатра и оттуда вышла женщина, чьи подернутые сединой волосы были похожи на распустившееся вязание.
Не замечая меня, она спускалась вниз, пока я не окликнула ее:
— Профессор Фантазма!
Женщина повернула голову, остановилась на секунду, потом продолжила спуск.
Как ни в чем не бывало она прошла мимо меня, словно мое присутствие не вызвало у нее никакого интереса.
— Профессор Фантазма, — последовала я за ней, — в этот раз я не уйду, пока вы не поговорите со мной.
Женщина наконец посмотрела на меня — ее лицо казалось удивленным, как будто она не понимала, о чем речь.
Я решительно вдохнула и показала ей перстень на своей руке:
— Помните, вы говорили мне, что такой же перстень в этом мире носит только один человек — лунный дракон?
Профессор не отвечала, смотрела так, будто ждала, что я продолжу.
— Я встретила такого человека, — сказала я. — Человека, у которого есть такой перстень. Точно такой же! Но я не могу поверить, что он лунный дракон. Как мне убедиться в этом? Что, помимо этого перстня, может указать на лунного дракона? Может, есть еще какие-то признаки, по которым можно было бы убедиться?..
Профессор Фантазма протяжно выдохнула, словно я успела ее утомить, и заставила меня нахмуриться. Если она сейчас опять уйдет, то я пойду за ней, и не отойду от нее, пока она не соизволит со мной поговорить.
— Когда-то давно я была знакомка с Линор Селенант, — мягким, детским голосом неожиданно произнесла женщина. — Ты очень похожа на нее.
— Вы? — удивилась я.
— Пусть тебя не смущает мое молодое лицо, — сказала женщина. — Мне много лет. Столько же, сколько было твоей бабушке, когда она училась в Драголуне. Мы были подругами.
— Что с ней случилось?! — тотчас схватилась за возможность я. — Что произошло с моей бабушкой?!
— Она стала жертвой дракона, — ответила профессор Фантазма. — И уснула вечным сном. Уснула, чтобы больше никогда не просыпаться.
— Я не понимаю… — нахмурилась я.
Профессор Фантазма снова устало вздохнула и посмотрела мне в глаза.
— Я не могу сказать тебе правду. И никто не скажет. Потому что пока правда спит — все боятся ее разбудить.
