Если твою курсовую или важный реферат закидали сотнями гадких, нелепых рецензий от тех, кто явно не читал ни строчки — не сомневайся, это Аннадель. Читать то, что критикуешь, обсуждать блюда, которые пробовала — для слабаков, вот ее кредо. «Пиковая дама» заподозрила, что именно ты написала ей единственный грамотный и детальный критический обзор, даже если точно знала, что это Клементина. Проверить подобное — раз плюнуть. Ректор и преподаватели выставляли оценки и звездочки. Если к твоему реферату выставлен кол со звездочкой на кончике — привет от любимых преподов. Если в углу рецензии оценка со звездочкой — отзыв из того же источника. Но Аннадель жила ради того, чтобы нагадить ближнему и азартно готовилась к роли черного риэлтора. Несмотря на все бурные протесты Наины. Госпожа Сафронова считала, что главная ведьма Академии не годится для столь тонкой работы.
Наина свято хранила уверенность, что черный риэлтор в глубине души белый и пушистый, просто все время чем-то болеет и красится по моде. Аннадель, по ее мнению, подошла бы на роль оценщика. Оценила, сообщила клиенту или его представителю. Недовольны — в лоб, возмущаются — по лбу, жалуются — сто колов к открытой жалобе и комментарии о том, какой это «бред сивой кобылы», «преступление против словесности, правды и литературы».
Аннадель в Академии побаивались и недолюбливали. Никто не хотел работать в паре с «пиковой дамой». Прошений о том, чтобы отправить «престарелую девушку» в горячие точки, поступало море и всегда — к Клементине. Та время от времени писала в открытом доступе на общем виртуальном пространстве Академии. Дескать, ну не можем мы предоставить вам тренинг по общению со злобными потусторонними сущностями — сущности отказываются. Не хотят лишать дорогих риэлторов всех видов и мастей удовольствия получать сюрпризы всякий раз на задании… Зарабатывать икоту, нервный тик, синяки и ссадины. В конце концов — именно в этом видят свои истинное предназначение злобные призраки…
Вот почему чемпионка по метанию колов — незаменима в своей незамутненной ненависти ко всему живому и неживому. Она видит свое предназначение также, как и злобные духи, но при этом радостно помогает учащимся сохранить тонус.
После каждого подобного заявления, Аннадель усиленно искала виновника — того, кто посмел очернить ее светлый образ «вральной блондинки», как выражались в Академии. Вновь учиняла рейды по чужим отчетам и рефератам с колами и комментариями, после которых любой тролль счел бы себя Пушкиным. Причем как с точки зрения содержания, так и с точки зрения орфографии. Русский язык Аннадель то ли благополучно забыла, то ли надеялась, что все остальные земляки страдали безвременной амнезией.
Перлы «мастера по филитранному поливанию помоями» расходились по вузу. Смешили и заставляли источник «бешеного позитива» рыскать в виртуальном пространстве с утроенной силой. Снова подозревать, уличать, ставить колы и строчить очередные шедевры «негативной лексики».
«Я люблю честный спор и честный бой! Поэтому и позвала пятерых подружек!»
«На Земле профессия ассенизатора всегда считалась особенно почетной, поэтому я не постесняюсь высказать критику…», к этому перлу обычно добавляли «Дабы ассенизаторы не сидели без дела…»
«Обезвоживание призраков — тема очень глубокая и ее еще раскопать надо».
Эти опечатки главной ведьмы Академии еще долго будоражили умы. Некоторые полагали, что копать Аннадель планировала в поисках колодца, дабы спасти несчастного от обезвоживания… Другие возражали: мол, сенсей по колометанию опечаталась трижды и собиралась не раскопать, а ЗАкопать бедное привидение… Ибо доброта, честность, порядочность и Аннадель — хотя и противоположности, но не притягиваются.
«Откуда у этого реферата столько хороших комментариев от преподавателей и специалистов? Я со вчерашнего дня слежу за ним и это определенно подделки! А звездочки — так вообще не настоящие. Автор сам их пририсовал…» «Масляными красками» — добавляли сокурсники.
Анонимные перлы любительницы честного боя: пятеро на одного, моментально разбирали на цитаты.
***
Стресс на ножках дала возможность Аннадель оценить всю глубину ее ошибки. Смерила пиковую даму убийственным взглядом и провозгласила:
— Вот до чего доводит частое и долгое пользование академической сетью. Можно разучиться слушать, понимать и даже воспринимать информацию в реальности. Не говоря уже о визуальном контакте.
И не то, чтобы реплика получилась столь уж ироничной или забавной. Но похихикать над Аннадель, что налилась краской и надувалась, как жаба — святое же дело. Поток залился хохотом. Аннадель стреляла глазами, выискивая, видимо, того, кто настроил Стресс на ножках против нее, Ангела во плоти.
— Да вы не переживайте, Аннадель. Вы совершенно свободны, потому что для вас не нашлось пары. Мы пытали боевиков: вгоняли каленые иглы под ногти, обливали кипящей смолой, назначали дополнительные занятия по магическому праву. Но никто так и не согласился работать с вами в тандеме. Наверное, вас опять бессовестно оболгали… Уже в тысяча двадцать пятый раз. Безобразие! Уверен, вы найдете как отплатить обидчику. Сеть, как говорится, не краснеет… А новые слова и фразеологизмы вашего авторства у нас давно не появлялись. Стареете… теряете сноровку. Гаснет языковой напалм, так сказать…
Я еще помню, как вы поучали: «Рефераты надо писать так, чтобы люголем жечь сердца людей’» Просто не забывайте, что не все настолько кровожадны. Некоторые не рискнут вскрыть грудную клетку… Другим незнаком этот земной препарат. У третьих не хватит силы сломать ребра. Делайте скидку нам, убогим.
Это уже Пейтрал решил блеснуть юмором, и теперь обе части зала выпускали напряжение хохотом.
Когда народ успокоился, Аннадель походила на перезрелый томат и пыхтела как закипающий чайник. Стресс на ножках убедилась, что мы в состоянии слушать и при этом не прыскать от смеха ежеминутно и спокойно закончила:
— Тандемам нужно научиться работать сообща. А мы с Пейтралом покажем, как защищать и спасаться, чтобы не мешать друг другу, не сталкиваться и не усложнять задачу напарнику.
При этих словах такие, как мы с Оксаной — индикаторы с телохранителями — поняли, что отдохнут еще очень нескоро. Поникли и с ужасом ждали «продолжения банкета».
Остальные же напротив — сразу приободрились.
И если раньше я не знала, кто работает в паре, то теперь они сразу выделялись: лицами, на которых читалось «Боже! Это еще не конец физкультуры, это конец нам, несчастным!».
Толпа студентов светилась разными эмоциями — их энергию индикаторы тоже улавливали. Не так мощно, как эмпаты из разных миров и не настолько детально. Но огромное облегчение, что впервые уйдут с физкультуры пораньше — на целых пятнадцать минут — буквально било ключом из сокурсников без партнеров. Ясное дело! Ведь на занятиях Стресса на ножках минута приравнивалась к суткам в колонии строгого режима. Не зря же физкультурные залы прозвали «Колонии строгого спортивного режима».
Предчувствие очередных испытаний, желание чтобы все поскорее закончилось, досада — вот что исходило от тех, кто нашел защитника. Увы! От энергичности Пейтрала и его коллеги никакой боевик не спасет.
