Время от времени мелькали женские наряды, но их было так мало, что они буквально тонули среди камзолов всех оттенков и фасонов.
Тонкие сверкающие колонны уносились вверх, поддерживая арки сводов. Сквозь высокие окна с любопытством заглядывали солнечные лучи, чтобы разбиться сотнями цветных лучиков.
Едва мы появились, собравшиеся замолчали.
Держа за руку, Наареш провел меня в центр зала, прямо туда, где восседали полукругом старики.
Этих мужчин, представителей драконьих родов, мой наряд впечатлил куда меньше, чем Наррию с Эриверией и моих собственных друзей. Да и самого Наареша.
— Говори, — раздался голос, но я не поняла, кому он принадлежит.
— Ми Элизабет д`Аэртавен, принцесса Арнетеи… — начал было Наареш, но его перебили:
— Пусть ми сама скажет, зачем пожаловала.
Я почувствовала, как сжалась в кулак рука серебряного. Подняла голову, соображая, что сказать. Правильно ли будущей королеве просить милости. А если и просить — то чего именно?
— И все же, — твердо произнес Наареш. — Я привел сюда ми Элизу и буду говорить за нее. У принцессы Арнетеа открылись сильные способности к ментальной магии. По шкале Королевской Пси-Академии — уровня арха. Но печать арха не даст ей стать королевой. Нам известно, что в ней течет драконья кровь…
— Мие Илеш Данамхес отказался от драконьей семьи и ушел к человеческой женщине, — вставил один из мужчин, красный с черным, напомнивший пятнистую Эриверию. Уж не родственник ли ей? Может, тоже имеет на Наареша планы?
— Это не отменяет того, что он был драконом, — возразил серебряный. — Дух горы принимал его и даже после смерти ми Илеша долго не соглашался ни на какие другие союзы.
Сразу же стало интересно, где там гора моего пра-пра… Хотя, наверное, у нее давно уже другой хозяин.
— Мы слушаем вас, мие Наареш, — проговорил ближайший старец.
— Если мы примем ми Элизабет, ей не потребуется клеймо архов… Впрочем, о клейме архов я хотел бы поговорить отдельно.
— Вы собираетесь оспаривать условия, на которых магам была передана Академия? — раздался еще один голос из толпы.
— В данном случае это не относится к предмету разговора. Я готов сам взяться за обучение Ми Элизабет, у нее отличные способности и умение контролировать пси-силу.
— Вы разве не знаете, чем чревато обучение арха? — нахмурился сидящий в центре старик, некогда бледно-водный… ледяной, похоже.
— Знаю, — согласился мой дракон. — И готов взять последствия под свою ответственность.
— Боюсь… — выступил мужчина в бирюзовом, и я моментально узнала его.
Волевой подбородок, отдающие бирюзой длинные волосы и яркие зеленые глаза. Вот он какой, Ширезан Шаасхен, отец Наареша.
— …Боюсь, я не готов лишиться сына и получить выгоревшего не-мага, утратившего зверя, если способности… ммм… ученицы вырвутся из-под контроля. С меня достаточно клятвы, которой воспользовался мие д`Аэртавен, король Арнетеи, чтобы защитить свою дочь.
Сразу вспомнились слова Бина… То есть я на Земле и правда вырубила Наареша? И могла… боже!
— Это мой выбор, отец, — мрачно отозвался Наареш.
— Какой смысл драконам встревать в людские дела? — похоже, каждый из старейшин решил высказаться по кругу.
Не у каждого я могла определить былые цвета. И, очевидно, особенной симпатией ко мне не проникся никто. От них веяло холодным безразличием, и я не представляла, что могу сделать, чтобы склонить на свою сторону. Ощущала прохладные волны ментальных прикосновений. Наареш ведь говорил: если захотят — просканируют меня… и, по-моему, сканировали. Но никак не реагировали на то, что видели.
— У короля нет других наследников, — отозвался Наареш.
— Какая разница, кто будет королем Арнетеи, — озвучил общую мысль драконов очередной старец. — Лишь бы соблюдали соглашение.
— В девушке слишком много от инферна, — добавил бывший ледяной. — Гораздо больше, чем от дракона. Мы не можем принять ее.
Остальные согласно загудели. В душе нарастала смесь обиды и разочарования. Наареш так красиво говорил о мудрых драконах, которые давно исчерпали свои воинские замашки. По его словам они представлялись правильными и добрыми, как волшебники в сказках. А сейчас передо мной стояли существа, абсолютно безразличные к чужим судьбам.
Хотя и понимала: я для них никто и у них нет ни малейшего повода тревожиться на этот счет. Наоборот, именно мне не удалось убедить их, что мои способности инферна не принесут вреда… и я не представляла, как смогла бы сделать это.
А вдруг они правы и я способна навредить Наарешу? Не потому ли он не желает сближения?
— Я принес клятву королю.
— Мы не поощряем клятвы магам и прочим народам Арнетеи.
— Этого потребовал от сына я, — выступил вперед бирюзовый.
— Если династия д`Аэртавен прервется, клятва тоже утратит силу.
— Звучит так, — не выдержала я, — будто вы собираетесь избавиться от моего отца!
— Ваш род, — ледяной поднялся, удерживая мой взгляд своими древними водянистыми глазами, вот-вот и пальцем тыкать начнет! — Вопреки всему, что мы вложили вам в руки, продолжал гнаться за силой. Сколько рас было в вашем роду, наверное, способности каждой расы мира отложились. В таких условиях рано или поздно не мог не родиться арх.
— И все же короли приходили к нам на помощь, когда их звали, — Наареш говорил спокойно и веско, и я тоже постаралась успокоиться. Огляделась с холодным достоинством. — Правда, отец?
— Правда, — согласился бирюзовый.
— Мы дали им в руки Академию, чтобы они регулировали магические ресурсы, — произнес ледяной. — Арх должен быть клеймен, это единственное условие, которое мы ставили. Ради чего нам теперь нарушать собственные соглашения и покрывать инферну уровня арха?
Наступила тишина. Сердце стучало в груди, билось в виски. Я оглядывала лица драконов — любопытные, но не более того. Разве что бирюзовый отец Наареша, похоже, готов был встать на нашу сторону, осознавая: это все его вина. Остальные действительно не понимали, для чего подвергаться опасности, исходящей от арха.
Наареш отпустил мою руку. Сделал шаг вперед.
Обвел взглядом собравшихся и в полной тишине произнес:
— Ми Элизабет д`Аэртавен моя нарра.
Слова прокатились по огромному залу, взлетели к высокому своду потолка, обвились вокруг тонких, уносящихся ввысь колонн и, кажется, вырвались сквозь высокие окна, чтобы разлететься по всему миру.
Что он сказал? Нарра? Я — нарра?!
Да почему же этот гад чешуйчатый молчал! Почему не поговорил со мной, не предложил обдумать тактику и стратегию вместе… ох, козлик!
— Ты уверен, сын? — первым отмер бирюзовый.
