— Я приманка, здесь ты права. — признал его высочество, сделав какие–то выводы и немного расслабившись.
— Ты — наше спасение. Только вот от кого?
— А ты не догадалась? — с хитрой усмешкой спросил Ник.
— У меня есть две теории, одна другой невероятнее, поэтому мне пока сложно определиться. Кроме того, мы здесь живём изолировано, я могу упускать ещё какие–либо важные нюансы.
— Пока ты во всём права. Мой внезапный перевод в Сантор — повод вас уберечь, не привлекая лишнего внимания. Сместив акценты в другую сторону.
— От кого? — спросила я с придыханием.
— Не играй со мной, Серена. Ты красивая девушка, но у тебя мозги работают словно архийский клинок в руках мастера. Тебе не идёт такое поведение. Используй эти методы только с незнакомцами, — рассмеялся принц.
— Приму как комплимент.
— Это и есть комплимент. Я искренне тобой восхищён. Так что за варианты?
— Я бы не хотела говорить. Если я не права, это будет… позор.
Никиас остановился, развернулся ко мне и установил защитную сферу. А я струсила на мгновение. Надеюсь, его доверие не будет стоить мне свободы! Вдруг он уже всё решил? Неспроста ведь наговорил комплиментов и признался, что восхищается.
— Говори, — произнёс он, не сводя с меня взгляда.
— Драконы или архи, — созналась я в то же мгновение.
— Ты потрясающая, Серена. Необычная. Умная. Проницательная. Такая юная, чистая, светлая. Добрая. И при этом расчётливая. Можешь быть жестокой при необходимости. А навыки управления и вовсе выше всяких похвал. Из тебя выйдет прекрасная королева.
Что?
Что?!
Что он сказал?
Ступор — спасение истеричных аристократок.
Я замерла. Затаила дыхание. Так и стояла, не моргая, какое–то время, даже когда пришла в себя. Мозг лихорадочно искал выход из ужасной ситуации, в которую мы с ним угодили, но не находил.
Что делать? Что делать? Что сказать?
Хорошо, не упала в обморок/
Хорошо, не закричала: «Нет, только не это!», Бри бы на моём месте могла и не сдержаться. А я молодец.
Неловкая пауза затягивалась. Я пыталась выдавить из себя хоть слово, принц же следил за мной, не выпуская из поля зрения ни на мгновение. Коршун. Вцепился когтями и всё, у добычи ни малейшего шанса выбраться.
— Как тебе идея, Серена? — Уголки губ приподняты, а глаза — серебряный лёд. Обжигающе холодный. Жестокий. Неотвратимо приближающийся.
Поцелуй?
Я вздрогнула, отстранилась.
— Простите, Никиас, вы меня обескуражили, не могу совладать с собой, — пробормотала я, отступая ещё на шажок, отряхивая идеально чистое чёрное платье, лишь бы спрятать лицо хотя бы на мгновение.
— На ты, Серена!
— Простите! Прости, Ник!
Дыхание восстановлено. Нервная система — вдребезги.
— Итак?
— Я не посмею отказать, — прошептала, склонив голову.
Начхать на этикет! Он сам сказал, что разговор личный и мы можем говорить прямо. Да, это вовсе не подразумевало подлинной искренности и словоохотливости, ведь где королевская семья, там по умолчанию нет и намёка на иномирные демократические веяния.
Но я не могу. Не могу. Не хочу. Не сейчас.
Так несправедливо!
Ужасающе несправедливо!
Я только почувствовала вкус обучения в академии, начала мечтать о посещении других миров, а меня хотят связать обязательствами и обязанностями невесты принца.
— Серена, посмотри на меня.
И снова приказ.
Поднимаю голову. Открываю глаза. Ни слезинки, взгляд прямой и уверенный. Лицо безмятежное. А в душе — выжженная пустыня.
— Да, Никиас?
Голос звучит ровно, но… слишком ровно.
И меня бы спас дар, но нельзя, он не простит.
— Твоё сердце связано?
И что ему ответить? Правду? Неправду? Полуправду? Без дара солгать невозможно, мы все связаны клятвой верности.
Люблю ли я Эйнара? Да я его ненавижу! Ненавижу уже несколько лет! Глубоко и отчаянно. Так, как только может ненавидеть отвергнутая женщина.
Я не могу! Не хочу его любить! Он мне просто нравится! Немного. Когда не ведёт себя как осёл.
Только вот, убеждения разума не работают. Чтобы я себе не внушала, а моё сердце до сих пор связано. И клятва верности королевской семье это подтверждает, уничтожая самообман на корню.
Губы сами шепчут: «Да»
— Этот вопрос решим, — звучит приговор. — Есть немало вариантов.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты всерьёз думаешь, я тебе отвечу?
Никиас улыбается. Ненавистное мне чувство мужского превосходства так и сквозит в его словах, мимике, позе. Он знает себе цену, владеет недоступной другим информацией, прекрасно держится и органично притворяется рубахой–парнем. Хорошо, я изначально держалась с ним отстранённо.
— Разговор у нас вышел доверительный, потому вполне мог бы, — ответила спокойно. — Ты окончательно определился или это предварительная оценка ситуации?
— Не пытайся найти выход из капкана, Серена, ты в него угодила с момента рождения, — произнёс Никиас, склонившись к моей руке для поцелуя.
Пальцы непроизвольно дрогнули.
Вот как.
Ещё один элемент изящной и жестокой головоломки.
У кого ещё могло быть необычное и редкое зелье, которым опоили Эйнара, подставив меня? Ответ напрашивался сам собой. И фраза Никиаса, что можно решить вопрос с любовью, лишь подтверждал теорию. Ведь по официальным данным избавить от искренних чувств никак нельзя.
— Ник, могу ли я просить тебя не афишировать принятое решение? Я бы хотела закончить Сантор в качестве обычной ученицы, побывать в других мирах, исполнить хотя бы часть своих мечтаний, прежде чем они станут мне недоступны. Ты знаешь, я давала клятву верности твоей семье и не смогу её нарушить ни при каких условиях.
— Сбежать не выйдет.
— И не собираюсь. Знаю, что такое долг. Лишь прошу дать мне возможность глотнуть свободы, ведь я буду этого лишена на всю оставшуюся жизнь.
Мужчина нахмурился. Неприятно, что за тебя выйдут не по большой любви? Ну так ты сам приложил для этого все усилия.
Я затаила дыхание. Ну же, ответь. Согласись. Или откажи жестко, чтобы я возненавидела тебя и имела полное право вести себя как стерва. Хотя бы в твоих глазах. Уж я бы после свадьбы задействовала дар на полную и отыграла перед другими такое представление, что все аплодировали бы стоя. Дай мне хоть малейший шанс!
Молчит. Раздумывает. Взвешивает.
