— Я же говорил, что саур идет только за вожаком, — наставительно произнес воин, ловко вскочил в седло, погладил по шее животное, и то резво поднялось на ноги. За ним повторил и мой скакун, до этого изображавший полудохлый мешок с… чешуей.
— Вот же засранец! — обласкала тварюшку. Но стиснула зубы, вцепилась покрепче в повод и, для верности, в седло, чтобы в этот раз точно не упасть, и принялась сверлить спину кочевника недобрым взглядом. День обещал быть долгим.
Глава 7
ГЛАВА 7
Солнце собиралось вот-вот изжарить нас до хрустящей корочки несмотря на то, что открытыми оставались только глаза. Ритар тоже сменил свою жилетку на тунику и укрыл голову. Даже руки потом пришлось замотать кусками ткани, потому что ощутимо гореть они начали уже через час. Ехали в молчании. Чувство неловкости возникло сразу и почему-то не отпускало. Мелкий и зубастый зверь под названием совесть то и дело предпринимал попытки вгрызться в меня, но я и моя врожденная гордость их пресекали. И вообще, почему я должна чувствовать себя виноватой? Не я же из нас двоих изображаю хозяина. На что эта вредина возражала, что было бесчеловечно бросить спутника одного на съедение песчанникам. Я стискивала зубы и дулась — крыть было нечем. Вот в таких баталиях с собой и провела почти весь путь, все больше склоняясь к мысли, что схожу с ума, а мозг начал плавиться от жары. Даже Ритар попытался уменьшить груз вины, сказав, что на моем месте тоже попытался бы сбежать, но тут же посоветовал этого не делать. И про ошейник не забыл упомянуть в случае непослушания.
После этого мы больше не разговаривали. Кочевник хмуро оглядывал каменную степь перед нами, выискивая границу плато, я же пыталась разобраться в себе и вспомнить, когда это вообще у меня появилась совесть.
Привал сделали только когда добрались до границы Каменного Плато. Вернее, когда определились с местом спуска. Далеко внизу раскинулась равнина, больше напоминавшая собой чашу, зажатую между высоких каменных стен и вытесанных ветрами столбов, и тянулась она до самого горизонта. Мы попробовали обогнуть ее и с одной, и с другой стороны, но в обоих случаях плато заканчивалось отвесной стеной. Оставалось только спуститься посередине и двигаться по дну ущелья.
Так как спуск мог затянуться до самого вечера, мы перекусили тем, что было. Уничтожили запасы фруктов и остатки странного ежа. Я же очень надеялась, что внизу мы сможем хоть кого-то поймать. Иначе к вечеру я буду готова съесть целого саура. Животные, кстати, добыли пропитание сами. Нарыли под камнями каких-то ядовитых жучков и весьма аппетитно ими чавкали.
Ящеров решили пустить вперед и идти за ними. Вернее, решил Ритар, а я не возражала. Ему, как выходцу из этих мест, виднее. Вот в лесу я могла бы смело покомандовать (если мне, конечно, кто-нибудь позволил, ибо на счет кочевника не обольщалась), эта же территория мне незнакома. Приходилось плестись следом за мужчиной и не отсвечивать, попутно обдумывая свои дальнейшие действия.
Может сбежать ночью? Маловероятно. Чтобы не было погони, воина придется убить, а здесь, как мы уже выяснили, силы не равны. То есть кочевник последует за мной. Уходить пешком глупо, а взять большого саура… Что-то мне кажется, он меня не послушает. Но пока можно попробовать приручить. Других вариантов все равно нет.
Однако на решение не предпринимать попыток побега повлияло не это. А солнце. К этому моменту желто-красное светило покинуло свой пост над нашими головами и стремительно двинулось к линии горизонта. Я определилась с направлением: мы шли строго на север. Туда-то мне и нужно. Со своим спутником я была согласна мириться, пока его дорога пролегает рядом с моей, но не более.
Животные справились со своей задачей превосходно. Я даже удивилась, как легко такие массивные ящеры передвигались по узким тропкам, ни разу не оступившись на камнях. При этом вожак постоянно оборачивался, следя за вторым сауром, казалось, даже иногда подбадривал того коротким ревом, если он замирал в нерешительности.
Мы с Ритаром дождались, пока животные пройдут половину пути, и двинулись следом. Узкая полоса, едва ли напоминавшая тропу, шла вдоль стены крутым зигзагом и вела нас к заветной цели. Приходилось выверять каждый шаг, руками цепляясь за выступы над головой. Мы с кочевником чем-то напоминали сауров. В смысле, воин так же оборачивался и рычал на меня, если я останавливалась. Вот только ничего ободряющего в его голосе не услышала, а немного поддержки мне бы не помешало. Стоило только глянуть вниз, как начинали дрожать колени.
Спокойно вздохнуть удалось лишь в паре артов от земли. Ящеры уже бодались друг с другом, незлобно ворча, что наталкивало на мысли о паре. Вполне возможно, что вожак — самец, потому так заботится о самке.
Занимая себя такими нехитрыми размышлениями, я и не заметила, как добралась до земли. Внизу вид был еще прекраснее. По обе стороны вздымались громады стен, впереди ровную линию горизонта то здесь, то там разрывали пики каменных глыб, застывших немыми стражами у подножья Каменного Плато, а синие тени неспешно захватывали территорию в свой плен. Перед нами раскинулась единственная дорога, и лучи заходящего солнца жалили бока, подгоняя искать укрытие на ночь. Темнело здесь рано.
На саурах мы быстро выбрались из тупика, который легко мог стать ловушкой при нападении, и устроились чуть в стороне от него, не решившись сегодня ночевать на открытой равнине. Удобное углубление в стене тоже нашлось почти сразу, поэтому, когда солнце окончательно закатилось за горизонт, я уже разводила костер, ожидая, пока кочевник добудет ужин.
С тем, что в ближайшее время придется употреблять в пищу исключительно странных ящериц, я уже смирилась, и когда мужчина притащил нечто желтое в оранжевую полоску, я лишь поинтересовалась, не ядовитое ли оно.
Костер тихо потрескивал. После того, как пожарили мясо, я подкинула в него еще веток. Теперь, когда пески сменились камнями, часто попадались иссохшие низкорослые кустарники, которые можно было использовать для разведения огня.
Свою порцию я слопала, кажется, в одно мгновение. Дождалась, пока Ритар досмакуюет наш нехитрый ужин, и приступила к расспросу, полагаясь на великую мудрость всех времен и народов, что сытый мужчина — довольный жизнью мужчина.
— Ты же говорил, что песчанников в городе нет, — едва кочевник отложил последнюю кость, произнесла я. И даже водички воину передала.
— Их и не было, — Ритар сделал глоток и вернул мне бурдюк. Воду по-прежнему приходилось беречь. — Скорее всего, они приходили к источнику. Все-таки для них это не просто вода, но и священное место.
— Отлично, я купалась в священном озере пещерных людей, — не без иронии произнесла я.
— И как ощущения? — мужчина смерил меня лукавым взглядом, а я от воспоминаний о черной воде поежилась:
— Б-р-р.
Ритар усмехнулся. Но после недолгого молчания добавил уже серьезно:
— Если бы песчанники жили в городе, мы бы оттуда не вышли.
— Как ты отбился?
