— Твою ж мать! Как? Как такое могли допустить? Какие к черту разбойники, когда у охраны энергетические верты? Они что — не смогли справиться с кучкой отребья с палками вместо оружия? — меня, буквально, затрясло от бешенства.
Руки зачесались в желании сломать чью-то шею.
— Не знаю, Тамин, там все слишком странно. Охрану положили практически разом, но кто-то успел маякнуть допу.
— И?
— Часть товара они не успели забрать. Ищейки уже пошли по следу.
Я сдавил переносицу, прикрыв глаза и пытаясь успокоиться. Эти камни имели огромную ценность и поставлялись только членам королевской семьи и ее родственникам. Иногда — особо отличившимся за какие-то заслуги. И ежегодно эту партию ждали с большим нетерпением.
Это был настоящий удар! А если камнями начнут торговать из-под полы? Если кристаллы начнут продавать перекупщики?
Нет, такого нельзя было допустить!
Это будет полный крах моей рудниковой компании. Камни добыть потом не проблема, а вот замаранное имя восстановить…
Нужно действовать быстро. Время играет против нас.
— Где эти трое, которых поймали?
— У охраны, в казематах.
— Мне нужно их увидеть. Самому! — прорычал, поднимаясь с дивана, чувствуя как руки сами сжимаются в кулаки.
— Хорошо, я провожу, — кивнул хмуро Рэй, последовав за мной.
Он прекрасно осознавал, что и на нем лежит часть вины за случившееся, ведь всех людей, работающих на рудниках он проверял и нанимал сам, следя за чистотой родословной и личной характеристикой каждого. И проворонил когда в коллектив просочилась зараза.
А то, что это была спланированная операция, сомневаться не приходилось. Все факты на лицо.
Добраться до казематов охраны, находящихся в удаленном районе города, на пустыре, не составило труда.
Я редко использую временную материю, предпочитая традиционные способы передвижения, но сегодня у меня не было выбора.
Мрачное двухэтажное здание с зарешеченными стеклами встретило нас оглушающей тишиной и редким карканьем воронья, кружившего поблизости. Ни деревьев, ни травы в округе. Только выжженная земля и коричневые каменные стены с черными глазницами окон посреди мертвой пустоши. Мерзкое место. Никогда не любил его.
Здесь словно пахнет смертью. Безысходностью. Тоской. И холод пробирает даже в летнюю жару.
Тюрьма в Стэрхане и то выглядела приветливей.
Заколотил в тяжелую кованую дверь на входе.
Охрана приветливо встретила, приглашая войти.
Так не вязались их добродушные улыбки и густая, черная энергетика казематов с их темными, едва освещаемыми коридорами, похожими на подземелье.
Я сам когда-то выкупил это здание, давно заброшенное, отремонтировал и оставил на случай, когда происходили какие-то форс-мажоры. Сюда привозили особо провинившихся на перевоспитание. Это в тех ситуациях, когда люди осознавали и исправляли свои ошибки.
Если же нет, то их отдавали на суд официальным органам правопорядка. И там уже человек вкушал все прелести наказания. Но до такой меры редко кто доводил. Обычно одумывались раньше. Все-таки наш суд не самый гуманный в мире.
— Что-нибудь рассказывают? — спросил у охранника, пока тот искал ключ от камеры пленников.
— Нет, ивин, повторяют, как мантру, что они не при чем, что не разбойники. Мы уже грозили, но до вашего приезда не стали их трогать. Пока только пытались поговорить. По-хорошему.
О да! По-плохому тут тоже умеют! Усмехнулся, разглядывая пол под ногами с разбитой, местами пожелтевшей, плиткой.
Дверь натужно скрипнула и медленно подалась.
Я шагнул следом за двумя охранниками, что прошли вперед и встали по бокам.
На грубо-сколоченной деревянной лавке сидели трое: молодые парень с девушкой и на другом конце пожилой мужчина.
Парнишка бережно укрыл спутницу пиджаком, прижимая к груди. Сладкая парочка? Так даже проще.
Интересно, как скоро они расколятся и кто из них первый не выдержит?
— Ну, здравствуйте, господа преступники, — засунув руки в карманы и расставив широко ноги, я предвкушающе улыбнулся. — Поговорим?
— Мы уже все рассказали. Вы не услышите от нас ничего нового. Вам не стоит терять время. Ищите лучше настоящих преступников! — выпалил с жаром паренек.
Я заметил, как он сильнее прижал к себе девчонку, ободряюще глядя ее по плечам.
Она сидела низко опустив голову, возможно, плакала. Длинные светлые волосы каскадом струились по плечам и груди, скрывая лицо их обладательницы.
— А вы, похоже, таковыми себя не считаете? Забавно! — протянул я, не отрывая взгляда от девчонки.
Что-то в ней было притягательное, отчего я не мог отвести взгляд, а внутри зашевелилось странное чувство узнавания. Дежавю. Откуда?
— Нас подставили специально. Мы честные люди!
— Честные люди разбойниками не становятся, — процедил, понимая, что по-хорошему они мне ничего не расскажут, а ждать и уговаривать их времени нет. Да и с чего вдруг жалеть их? У меня слишком многое поставлено на кон. Деньги, имя, моя империя кристаллов!
— Отпусти девчонку. Пусть она подойдет ко мне. И не вздумай сопротивляться, обоим хуже будет. Особенно ей, — добавил предостерегающим тоном, видя, как при моем требовании паренек дернулся и поменялся в лице. Ага, значит, будет легче разговорить. — Ну же, я жду!
— Не трожьте ее! Не виновата она ни в чем. На нас разбойники напали, схватили, сказали, если мы выполним ряд их условий, они отпустят нас. Я согласился. Это я во всем виноват.
— Силах! Нет! Не говори так. Я тоже там была и так же в равной степени виновата, — внезапно ожила его спутница.
— Молчи!
Девчонка откинула волосы с лица, вырываясь из объятий парня и шагнула ко мне, глядя прямо в лицо.
А у меня сердце пропустило удар, разом ухнув куда-то вниз. И мир покачнулся, ломая рамки реальности.
На меня смотрели сапфировые глаза, сверкающие сквозь слезы. Те самые, из моего прошлого. Мое наваждение. Моя прекрасная незнакомка, след от встречи с которой я долгое время вытравливал из памяти вином и сотнями разных женщин.
Та, что лишила меня своим нежным образом душевного покоя. Которая разъедала мозг, словно кислотой, воспоминанием о своих нежных губах с ароматом карамели и ванили. Да, черт возьми! Я даже это до сих пор помнил.
Девочка-мечта. Она была одновременно так далеко и так близко от меня.
А ведь я надеялся, что с появлением Лауры в моей жизни избавился от своего безумия под именем Армила.
И теперь, стоя напротив нее, глядя в эти синие омуты, понимал насколько я заблуждался.
