Его дальнейшие действия были бы очень любопытны для психиатра и гарантировали бы ему отдельную палату на Афанасьевских Горках. Ромуальд соорудил на тумбочке алтарь и, выложив монеты на блюдечко, окроплял их виски и обкладывал цветами; стоя на коленях взывал к монетам, каждый раз иначе, ища нужные сочетания слов; наконец понял — тут тоже нужен огонь свечи! Он принес две дорогие декоративные свечки, чтобы монеты видели — он не станет жмотиться. Результат был прежним — они лежали рядышком без всяких чудес. Потом до Ромуальда дошло — нужно положить одну на другую. Но и это не помогло.
Лео очень бы повеселилась, глядя на этот цирк. Но она понятия не имела, куда девался Ромуальд. Более того — она не знала, что с Анютой. Никто не пришел в отель за Феденькиной коляской. Софья Андреевна по настоятельной просьбе Лео сходила к крестнице в гости и напрасно терзала дверной звонок. Если бы она знала, что дверь не заперта, а просто закрыта, то вошла бы и увидела спящих Анюту и Феденьку. Наведенный Ромуальдом гипноз подействовал именно таким образом.
После эксперимента с гипнозом, который завершился так странно, Лео в «Трансинвесте» не появлялась, пошла туда на следующий день. Там новостей не было — референт сгинул, как корова языком слизала. Она еще раз позвонила Лесиной матери, и на сей раз в голосе женщины уже звучало беспокойство.
Лео не была слишком высокого мнения о Лесином уме. Но она понимала, что такая девушка может попасть в неприятности. Леся влюбилась в Аскольда — это Лео поняла. Леся гонялась за Аскольдом. Может, красавчик-наездник знает, куда она подевалась?
Но покидать так называемое рабочее место Лео не стала. Раз уж она пошла сюда стажироваться, то нужно довести игру до конца и сыграть роль наилучшим образом.
В конце концов где-то под ногами — Икскюльская плита, необходимая, чтобы дать монетам заряд неведомой силы. Лео назвала бы эту процедуру инициацией. А потом…
Она сама не знала, что потом. Сделать запас «мальчиков» и «девочек»? Поместить их в своей спальне? Но как же быть с главным условием, до которого додумались она и прадед? Целибат девушку не смущал — она к нему относилась спокойно. Однако то, на что явственно намекал рисунок на плите, два рыцаря на одном коне, должно было быть — и быть регулярно!
И встал ребром важнейший вопрос: это возможно только с Кречетом?
Она не знала, как к нему относится. Любовью это уж точно не было! И приятелем Лео бы его не назвала. Больше, чем приятель, еще не друг, платонический любовник, что ли?
Мужчины у нее были. Даже очень интересные мужчины. Поинтереснее, чем этот Кречет. Любила ли она этих мужчин? Понять это сейчас Лео не могла. Формальные признаки любви как будто были, волнение — присутствовало, но ни с одним из этих парней Лео не хотела бы остаться на всю жизнь. Бывает ли любовь, которая помирает с перепугу от одного только слова «навсегда»?
Алина видела, что ее стажер витает в облаках, но благоразумно не стала беспокоить Лео. Ссориться с иностранкой, которая постоянно делает маленькие подарки, ни к чему. Тем более что Лео не собиралась остаться в «Трансинвесте» и ни на чье место не претендовала.
А Кречет выслушивал донесение горничной Инны, служившей в «Авалоне», где Лео устроила сеанс гипноза. Эта горничная была дама с причудливой биографией, на предпоследнем этапе полезла в бизнес, открыла свою фирму, взяла в коммерческие директоры любовника и блистательно прогорела. Любовник оказался слишком грамотный. Так что Инна стала крайней, на ней повис неимоверный кредит плюс прочие долги, а куда делся любовник — с большим трудом выяснили компьютерные асы «Часового». Последним местом, где его видели, был испанский город Сарагоса. И последним этапом запутанной Инниной судьбы стал отель, куда директор «Часового» пристроил ее из милосердия.
Инна два дня назад получила задание: проследить, где болтается Лео после работы. От прежней жизни у горничной осталась кое-какая приличная одежда, остались также знакомства, и она могла войти за объектом в любой ресторан, метрдотель не прогнал бы. Кречет отчего-то решил, что такая женщина, поселившись на съемной квартире, питаться все же должна в дорогих кафе или ресторанах, а это удобное место для встреч. И вдруг такая удача — явление Лео в отеле!
Инна пересказала, как сумела, все события, хотя мало что видела — главным образом слышала, забравшись в соседний номер.
— Значит, за коляской никто не пришел? — переспросил Кречет.
— Нет, сперва стояла в холле, потом директор велел отвезти в коридор, к пожарному выходу.
— Значит, в номере были четыре человека. Старушка, молодая баба, непонятный дядька и Леонида фон Рейенталь…
— Как?
— Это ее настоящее имя. Здесь она — как Леонида фон Вайсштайн.
— Шпионка?! — изумилась насмотревшаяся сериалов Инна.
— Авантюристка. Ну, пошли, посмотрим на коляску. А старушка сразу ушла?
— Нет, когда молодая у нее забрала ребенка, бабушка еще поднялась в номер, потом только ушла, и минут через двадцать — эта…
— Понятно.
Коляска была обыкновенная, но в ней под одеяльцем нашлась сумка Анюты, а в сумке — ключи от квартиры, кошелек, мобильник и много всякого женского мелкого добра. Номеров в мобильнике было совсем мало, и Кречет, открыв их список, сфотографировал экран своим смартфоном.
— С тобой рассчитаюсь в конце месяца, — сказал Кречет. — Где тут у вас админ сидит?
Админ, мрачный юноша, заведовавший отельными компьютерами (теми, что в бухгалтерии и на ресепшене, к своему ноутбуку директор его и близко не подпускал) и камерами видеонаблюдения, приходил на пару часов в неделю. Он был сильно недоволен тем, что его выдернули из компьютерной игрушки. Записи с обеих камер, у входа и в вестибюле, он показывал с таким видом, будто животом мается.
— А этого дяденьку я уже где-то встречал. Вот только где?.. — пробормотал Кречет, изучая серую, тусклую и невразумительную запись. — Ну-ка, перегони мне его на флешку. И вообще все с прихода бабы с коляской до ухода той, что сняла номер, перегони.
Принцип «услуга за услугу» должен был сработать.
Кречет сам смонтировал из довольно длинной записи ролик на три минуты. Потом позвонил Аствацаряну и попросил, чтобы кто-то из его подчиненных быстренько просмотрел этот ролик.
— Дядька там какой-то мутный. Где-то я его видел, а где — не могу вспомнить, рожа такая серая, невнятная, — пожаловался Кречет. О том, что в ролике человек, способный провести сеанс гипноза, он умолчал — для чистоты эксперимента.
— Давай сюда дядьку, — сказал Гарик. — А я тебе фото перекину. Той девчонки, царствие ей небесное. Может, кто-то из твоих опознает. Или сообразит, откуда взялась.
— Что, ее никто не ищет?
— В том-то и дело, что никто. Ни у нас, ни в Сакрае, ни в Ключевске, ни в Савиновке, ни в Бережинке. Ну, как с неба свалилась. А должны бы — девочка домашняя.
— Она не могла идти по лесу босиком. Откуда-то привезли и выкинули на опушке.
