Сиделка поклонилась ей и вышла.
— Садись, ангелочек, — сказал старик. — Времени у меня мало, а рассказать я должен много.
— Ты еще поскрипишь, — возразила Лео. — Не торопись в рай.
— Ангелочек, я знаю. Так было и с моим отцом, и с дедом. Все прожили довольно долго, все перед смертью вдруг ощущали прилив сил. Наверно, это закон природы. Я сейчас могу говорить, что будет завтра — не знаю. Поэтому — слушай. Ты знаешь, что я изучал историю ордена тамплиеров.
— Да, конечно.
— На самом деле мне требовались лишь несколько тамплиеров, живших в четырнадцатом веке. Я гонялся за ними по всем этим книгам и по всему Интернету.
Книги горничная убрала в застекленный шкаф, и Лео видела лишь корешки.
— Меня интересовали те, кто мог приехать в Икскюльский замок…
— Какой?
— Есть в Лифляндии городок Икскюль. Он вырос вокруг замка, но от замка уже ничего не осталось. Икс… Именно «икс», неизвестная величина. Дай воды, Лео. Я немного отдохну и все расскажу. Это очень важно.
— Хорошо.
Лео сходила за водой, вернулась и выпоила старику примерно полстакана.
— Как бы я хотел, чтобы это было полстакана хорошего коньяка, — пошутил старик. — Так вот, ангелочек…
Менее всего девушка, затянутая в черную кожу, была похожа на ангела. Но он так называл правнучку в любых обстоятельствах — и когда она выкрасила половину головы в лиловый цвет, а вторую в синий, и когда остриглась наголо, и когда назло родителям сделала на лбу зверскую татуировку; правда, у нее хватило ума на временную татуировку, но все равно — вампирская рожа держалась чуть ли не полгода. Была ночь, когда Лео примчалась к прадеду в отчаянии — она не могла решиться на близость с человеком, который совершенно не годился в мужья, но очень ей нравился.
— Ты свободна, ангелочек, запомни — ты свободна, — сказал ей тогда старик. — В любых обстоятельствах ты прежде всего свободна. Все остальное — побрякушки.
После чего он имел шумное объяснение с дочерью и внучкой. Сперва кричали они, потом рявкнул он, а когда по его вызову явился заспанный нотариус, женщины совсем притихли. Но это их не спасло — старик обещал переписать завещание, и он это сделал немедленно. Он тоже всегда был свободен — в том числе и от страха обидеть вопящих немолодых теток.
Лео внимательно смотрела на прадеда.
Она знала, что от старика можно ожидать любых сюрпризов.
— Так вот, ангелочек… Икскюльский замок — очень занятное место. Помнишь, я тебе рассказывал, как мы в тридцать девятом году уезжали из Риги? Помнишь, рассказывал про епископа Альберта, который якобы в тысяча двести первом году основал Ригу? На самом деле только в этом году Рига впервые упоминалась в документах — тогда Альберт начал строить первый Рижский замок. А Икскюль — старше нее. На пятнадцать лет по меньшей мере. Когда начался крестовый поход на северо-восток, немецкие корабли вошли в устье Двины, поднялись вверх, и монах Мейнхард договорился с тамошними ливами, что поставит на берегу церковь и замок. И он там стал первым епископом. Вторым был Бертольд, а третьим только — Альберт, но ему там не понравилось. В самом деле, для порта этот Икскюль не годился, большие морские суда не добрались бы до него через пороги и перекаты, и ливы тоже не дураки — кто же откажется обчистить купеческое судно, севшее на мель? Потом, полвека спустя, Икскюльский замок отдали в аренду рыцарю Иоганну Бердевису. Род Бердевисов владел замком шесть поколений, при них-то и появился Арно де Бетанкур. Все это ты найдешь в моих файлах, папка так и называется — «Икскюль».
— А зачем мне это? Я же не интересуюсь древней историей, — прямо заявила Лео.
— У тебя, ангелочек, в душе редкое сочетание добродетелей. Ты любишь приключения и любишь деньги. Я так тебя и воспитывал, чтобы ты любила приключения и деньги.
— Да, ты учил: без денег не бывает свободы, — согласилась правнучка. — Ну так чего ты от меня добиваешься?
— Умница, ангелочек. Ты не хочешь, чтобы я тратил на глупости свои последние минутки. Потерпи немного. Ты знаешь, кто такие тамплиеры?
— Это даже я знаю.
Старик улыбнулся:
— Богатейший рыцарский орден, ангелочек, богатейший! Король Филипп Красивый чуть от зависти не помер! Деньги у них росли, как грибы после дождя. Филипп и папа римский обвинили их в богохульстве и почитании демона Бафомета, чтобы прикарманить золото и серебро тамплиеров. Многих арестовали тринадцатого октября тысяча триста седьмого года, но многим удалось скрыться. И они вывезли из Парижа каменную плиту с резьбой. Может быть, таких плит было несколько. Ее доставили в порт, погрузили на судно, а дальше? Нужно было спасать остатки ордена, нужно было все начинать сначала. Они выбрали для этого Ливонию. Видишь ли, у тамплиеров были давние связи с ливонским орденом меченосцев, устав меченосцев скопирован с устава тамплиеров… молчу, молчу!.. Хранителем главного сокровища на кораблях тамплиеров был назначен рыцарь Арно де Бетанкур. Корабли пришли к берегам Эстляндии. Часть сокровищ укрыли в замке Феллин, но тамплиеры отлично знали правила «не клади все яйца в одну корзину».
— Так ты все эти годы искал сокровища тамплиеров? — догадалась Лео.
Она без особого уважения относилась к тем, кто гоняется за древними кладами. И ей было в диковинку слышать, что благоразумный, хотя и чудаковатый прадед, попался на старости лет в ловушку кладоискательства.
— Одно! Одно сокровище, ангелочек! Так вот, у беглых тамплиеров оказалось достаточно денег, чтобы помочь Ливонскому ордену построить замок Мариенбург. Арно де Бетанкур стал его главным комтуром, но он уже не был Бетанкуром — он стал Арнольдом фон Фитингофом. Потом бароны фон Фитингоф решили считать его своим предком. Хотя эта фамилия и до приезда Арно де Бетанкура была в тех краях отлично известна, хотя тамплиер не мог иметь законных сыновей, ну да ладно. Незаконный-то сын, я полагаю, был, но Арно де Бетанкур отдал его на воспитание кому-то, кто наградил мальчика своей фамилией. Думаю, за хорошее вознаграждение.
Лео улыбнулась.
— В Ливонии стали строить замки, и деньги тамплиеров не иссякали, — продолжал прадед. — А каменную плиту с резьбой укрыли в Икскюльском замке. Ее тайну передавали от рыцаря к рыцарю, но мир менялся, рыцарские ордена стали не нужны. Видимо, в каком-то смутном году тайну было некому передать, и она пропала. А плита осталась лежать в подземельях Икскюльского замка. Но мой дед, изучая историю ордена тамплиеров, откопал довольно странные рукописи, где поминалась Икскюльская плита. Он начал ее искать и познакомился с бароном фон Апфельдорном, тоже большим любителем тамплиерских секретов. Сдается мне, что этот барон как раз числил в предках того мальчика… У деда были деньги — ты же знаешь, умение добывать деньги у нашего рода в крови. А барон жил в тех краях. И даже, чтобы изучать развалины Икскюльского замка, приобрел усадьбу неподалеку. Они объединились — один давал деньги, другой организовал раскопки. И они нашли плиту. Более того, они сумели разгадать ее тайну. Но не всю! У них в руках была половина тайны, ангелочек! Они ставили опыты с плитой, пробовали и так и сяк, что-то получалось, но получалось случайно и необъяснимо. Я читал дневники деда — там все очень подробно описано. Мой отец тоже увлекся этими опытами, он тоже вел дневники. Все это — в нижнем ящике шкафа. Половину я успел оцифровать, ты найдешь сканы в папке «Плита».
