– Не бери в голову, Дилан, ты очень помог. Прости, иногда я могу отвлечься. Значит, когда ты осматривал книжные стеллажи под заклинанием иллюминации, ты что-то обнаружил или?..
Внезапно ему стало очень некомфортно. Этот паренек явно не умел играть в покер.
– М-м. Я, э-э, нет. – Тут его сильно заинтересовало что-то на рукаве своего пиджака. Меня же очень интересовало то, о чем он не желал говорить.
– Ты уверен, что ничего не нашел? Никаких улик?
Он с решительным видом поднял на меня глаза.
– Ничего. Совсем ничего. – Мальчишка врал как сивый мерин. У него это плохо получалось, но он был убежден в обратном. Верил, что отыскал нечто очень важное. И должен скрыть это от меня. Я уже задумалась о том, чтобы обвинить его в трусости и посмотреть, можно ли, надавив на эту кнопку, его разговорить.
Но, поизучав несколько секунд линию его челюсти, пересмотрела свое мнение. Его нельзя было назвать трусом. Он был храбрым. А быть храбрым, значит держать в одной руке страх, а в другой – ответственность. Этот подросток поступал так, как считал правильным, несмотря на то что был до смерти напуган своей находкой.
– Тогда ладно, – отчетливо произнесла я. – Все хорошо, не переживай. Не страшно, что ты ничего не нашел. – Я взяла со стола одну из своих визиток и протянула ему. – Позвони мне, если что-нибудь вспомнишь или найдешь. Здесь указан мой номер телефона. Спасибо, что уделил мне время. – И, больше не глядя в его сторону, принялась листать папку. Свободен.
– Подождите, и на этом все? – Он казался удивленным. Отлично.
– Да, все. – Я взяла ручку и рядом с какой-то строкой в файле нарисовала звездочку. – Если ты ничего не нашел и ничего не знаешь, то можешь возвращаться на свою лабораторную по физике. – Я покосилась на него. Никогда еще не видела, чтобы кто-то так отчаянно боролся с собой.
– Постойте, – сказал он. Я опустила ручку и внимательно посмотрела на него.
– Послушай, Дилан, – заговорила я тоном, четко дающим понять, чтобы он прекратил нести чушь. – Я знаю, ты хочешь помочь. Но у тебя, похоже, ничего нет для меня. Это нормально, может быть, это просто не твое. Уверена, ты искал изо всех сил. Но мне необходимо раскрыть убийство, и если ты ничем не можешь мне в этом помочь, то максимум, что я могу, – это выдать тебе свидетельство об участии. По школе разгуливает убийца, и я не могу тратить время впустую. Так что возвращайся в класс.
Он замер, словно кролик за мгновение до прыжка. Уже второй раз за день мне показалось, что я надавила слишком сильно. Сейчас он сорвется с места и убежит. Но не тут-то было.
– Хорошо. – Это слово он произнес так тихо, что поначалу я решила, будто из его груди вырвался всхлип. Он прочистил горло и уставился на свои руки. – Так и быть, я… я кое-что нашел.
Подняв брови, я посмотрела на него.
– О чем ты?
– Я действительно кое-что нашел. После того как наложил заклинание иллюминирования. Я не хотел об этом говорить, потому что… могут возникнуть проблемы. У того, кто мне небезразличен.
Я постучала ручкой по крышке стола.
– Думаешь, человек, который тебе небезразличен, – убийца?
Он поднял на меня глаза, и я снова поймала себя на мысли: Айви-подросток наверняка была бы сражена наповал этим пронзительным взглядом. Взрослая же Айви понимала, что он делает это специально – смотрит обжигающе. Но раз ему удалось зацепить меня, то какими пугающими эти глаза могли казаться сверстникам. Какими убедительными.
– Не знаю.
Я кивнула.
– Я ценю твою честность, Дилан. Почему бы тебе не рассказать мне о своей находке? Я обязательно учту твои сведения наравне со своими, прежде чем приму решение, а до тех пор все останется между нами. Даю тебе слово.
Он тяжело и прерывисто вздохнул, несколько раз согнул и разогнул пальцы.
– Знаете, мисс Кэпли была… Ну, она была другой, понимаете? Она была не похожа на остальных учителей. Ты мог прийти к ней… и все такое.
– Что ты имеешь в виду?
Он поерзал на стуле, поковырял уголок папки на столе. И все это не встречаясь со мной глазами.
– Ну ладно. Послушайте, я не считаю, что она сделала что-то плохое, ясно вам?
– Разумеется, – ответила я, пожимая плечами. Совершенно небрежно. Будто ничего особенного. Ну же, Дилан. – Разумеется, нет.
– Она всего лишь пыталась помочь. Я не хочу никому доставлять неприятности. Я хочу просто помочь, – торопливо добавил он, глядя на меня так, словно я сейчас выставлю его за дверь. – Если все это всплыло… если люди узнали…
В этот миг распахнулась дверь. Дилан замолчал на полуслове и обернулся. Я уже собралась наорать на незваного гостя, употребить что-то более выразительное, чем «вали на хрен отсюда, мы только наконец сдвинулись с мертвой точки».
Но это оказался не незваный гость. Ко мне явился следующий допрашиваемый.
– Александрия! Я ждала тебя, – я бросила взгляд на телефонные часы, – уже как десять минут назад. – Я одарила ее извиняющимся взглядом. – Мы с Диланом сейчас заканчиваем, не могла бы ты подождать снаружи мин… – Но Дилан уже вскочил на ноги и с пылающим лицом направлялся к двери. При этом он, не отрываясь, смотрел в пол, отчего чуть не врезался в Александрию.
Я тихонько вздохнула.
– Или можем начать прямо сейчас.
У меня не было причин злиться на Александрию. Она не виновата в том, что прервала нас. Просто я уже кое-что нащупала, черт побери. Кое-что, по мнению этого парня, очень важное. А теперь упустила и не знала, смогу ли вернуть обратно.
Но какой был толк убиваться из-за упущенной возможности. Сунув эту неудачу в коробку, я запихнула ее подальше в свой чулан и обратила все внимание на Александрию.
Девушка опустилась на то же самое место, где до нее сидел Дилан. Сложила руки на столе. Я не стала тереть виски, закрывать глаза, умолять всемилостивого бога даровать мне кружку кофе или пузырек тайленола. Превозмогая головную боль, я заглянула прямо ей в глаза.
– Итак, Александрия…
Она прервала меня взволнованным шепотом:
– Мне казалось, мы планировали встретиться в другом месте, разве нет? С кофе и наедине? – На слове «кофе» мой мозг встрепенулся, как нетерпеливый щенок. Я быстро успокоила его, не обращая внимания на жалобные просьбы в кофеиновой дозе.
– Да, но тогда ты была готова мне помогать, а потом скрыла от меня информацию. Я хочу знать, что тебе известно, Александрия. Хочу, чтобы ты была честна со мной. Но ты не была, я права?
Она смотрела на меня взглядом испуганного оленя, пойманного в свете фар, который я прекрасно знала по себе. Теперь же видеть его с другого ракурса было довольно странно: мне доводилось оказываться на месте подростка, пытавшегося понять, в чем ему солгали, и ни разу на месте взрослого, стремившегося отыскать правду.
