– Точно, виновата. Она увидела вас с этой девушкой, ей это не понравилось, и что дальше? Она устроила вам разнос из-за того, что вы привели свою пассию на работу? Как будто ей есть до этого какое-то дело, да? – Спирали становились все туже, но линии не соприкасались.
Мужчина закатил глаза.
– Мне кажется, у Сильвии были весьма старомодные взгляды на то, с кем следует встречаться учителю. Эта девушка вроде бы была когда-то одной из ее учениц – ее это взволновало, она не одобряла подобные вещи.
Моя ручка замерла.
– Она была одной из учениц Сильвии? Не вашей? – Сохраняй беспечность, сохраняй беззаботность. Всего одна маленькая деталь. Но я все равно ощутила, как между нами натянулась нить напряжения. Я заставила себя посмотреть на него с ухмылкой из разряда «ах ты хитрец» – он ответил мне улыбкой, однако натянутая нить никуда не делась.
– Возможно, когда-то она и училась в моем классе, разве все упомнишь? В любом случае, к тому времени ей уже было восемнадцать – только это имеет значение. А с кем я встречаюсь… э-э, точнее встречался. С кем я встречался, Сильвию не касалось.
– Значит, вы с этой девочкой…
– Женщиной, – поправил он.
– Да, простите. Женщиной, с которой вы встречались, – проговорила я, словно у меня полный рот масла. – Вы с ней расстались из-за этой ссоры?
– Ну, мы просто перестали общаться после этого, – ответил он. – Оно не стоило того. Все равно я могу получить что и когда захочу в любом другом месте. – Он подмигнул мне.
– Пойду возьму себе кофе, – не выдержала я и встала. Мне нужно убраться отсюда, пока я не треснула ему так, что он будет подмигивать постоянно. – Вам что-нибудь принести? Нет? Тогда я сейчас вернусь.
– О, вообще-то мне пора идти, – спохватился он, бросив взгляд на часы за стойкой регистрации. – Мое подготовительное время почти закончилось. – Он потянулся, его рубашка задралась, обнажив большую серебристую пряжку на ремне. Затем он схватил со стола одну из моих визиток и встал рядом со мной почти вплотную, отчего я ощутила салатный аромат его одеколона. – Можно я буду вам периодически звонить? – Я уже было открыла рот для категоричного «нет», но он не дал мне вставить даже слово. – В целях сбора информации. Не знаю, упоминал ли я, но мой роман посвящен загадочному убийству. – Он упоминал об этом. – Я бы очень хотел задать вам несколько вопросов. В моей книге речь идет об одном внештатном преподавателе, которого убила его психованная подружка, когда та не сдала экзамен по его предмету. Очень мрачная история. Вам наверняка понравится. – Он кивнул, согласившись сам с собой.
– М-м-м-м, – промычала я.
– В любом случае, я вам позвоню. Можем сходить куда-нибудь выпить. – Он даже не стал дожидаться от меня ответа, приняла ли я его приглашение – просто помахал рукой через плечо, направляясь к двери. Я позволила ему пройти до середины библиотеки – этого было достаточно, чтобы он стал гадать, смотрю ли я на его зад, – после чего окликнула:
– Эй, Тофф. – Он развернулся ко мне, брови подняты – как будто в ожидании. – Чуть не забыла спросить, а что вы делали в тот вечер?
– Какой вечер?
Я сделала пару шагов по направлению к нему, в расслабленной позе прислонилась к столу.
– В вечер смерти Сильвии, – пояснила я. – Вы были на свидании?
– Я был на праздничном ужине, как и все, – ответил он, уже поворачиваясь к двери. И не дожидаясь возможного последующего вопроса, помахал мне на прощание рукой. – Пока.
– Пока, Тофф, – пробормотала я себе под нос. Потом опустилась на стул и, чтобы убедиться, что он больше не вернется, принялась разминать шею.
Между допросами у меня выдался перерыв, поэтому я нацепила наушники и стала заново прослушивать нашу беседу с Тоффом, попутно делая пометки в важных местах. Мне предстояло отделить зерна от множества плевел. Во время воспроизведения попытки Тоффа увести меня от разговора о ссоре были особенно заметны. Я добавила в свой список задач: выяснить имя бедняжки, с которой он встречался; позаботиться о том, чтобы Торрес стало об этом известно. Поговорить с Уэбб и подтвердить, что он действительно присутствовал на праздничном ужине. Я как раз проигрывала часть разговора, касавшуюся ученицы, в надежде, что какая-то пропущенная деталь натолкнет меня на понимание ее личности, когда краем глаза уловила движение.
Подняла голову и увидела маячивший у двери силуэт Бреа Тейморни: она все еще держала дверь приоткрытой, словно могла убежать в любую минуту. Я улыбнулась ей, но не сдвинулась с места. Тихим, будто пыталась выманить кошку из-под машины, голосом произнесла:
– Привет, Бреа. Не хочешь зайти?
Девушка помедлила, с неким сожалением на лице выглянула в коридор. На ее плечо легла рука, а после из-за угла появилась Миранда Яо все в тех же неизменных баскетбольных шортах. Она тихо прошептала ей что-то на ухо, во время разговора ее собранные в высокий хвост блестящие волосы падали Бреа на плечо. Та, глубоко втянув воздух, кивнула. Затем пересекла комнату и опустилась на стул, который несколько минут назад занимал Стивен Тофф. Она сидела, ссутулив плечи, взгляд ее карих глаз блуждал и не мог, казалось, ни на чем задержаться. Она одернула осторнский пиджак, поправив края длинных рукавов под ним. На внешней стороне ее хрупких запястий проступили мурашки. Миранда неуверенно топталась в дверях до тех пор, пока Бреа не оглянулась на нее. Их взгляды встретились. Тогда Миранда быстрым шагом подошла к ней и села рядом.
Первое, что меня поразило: это не показуха. Эти две девочки ничего не изображали, не пытались внушить мне какую-то мысль. Они просто боялись, вот и все. Боялись и всеми силами подбадривали друг друга.
– Бреа, – отложив ручку, начала я. – Что-то случилось?
Бреа сглотнула.
– Я надеялась, что вас здесь не окажется, – прошептала она и, прочистив горло, добавила: – Я, э-э. Я подумала, что могла бы просто оставить вам записку. – Она уже говорила громче, увереннее, но все равно продолжала смотреть куда угодно, только не на меня.
– Записку? – Мое сердце екнуло. – Так это ты оставила мне послание в тот день?
Она озадаченно помотала головой.
– Нет. Просто я… Я не хотела, чтобы кто-то узнал о нашем разговоре. Простите, надеюсь, это не слишком грубо.
Черт.
– Нет, – проговорила я, подперев рукой подбородок, и понизила голос. – Все в порядке. Никто не должен знать, что мы говорили.
Миранда оглянулась на дверь.
– А вы не могли бы поставить голосовой барьер или искажающую стену? Просто на всякий случай?
Я помотала головой, и ответ слетел с моих губ раньше, чем пришло осознание:
– Здесь не получится. Для этого требуется использовать принцип «кровь как песок», а вы знаете, что уровней яркости тут не хватит. – Мой голос прозвучал так четко, так уверенно. Как у человека, который мог заполнить дневник загадочными уравнениями и размышлениями о педагогической нестабильности.
