– Но Дилан…
– Дилану тоже ничего не угрожает, – заверила она. – Все хорошо. А теперь мы пойдем в офис администрации и там обсудим все, что тебя тревожит.
Кортни перевела взгляд с женщины на меня. Затем помотала головой.
– Нет, – протянула она. – Я не хочу ничего обсуждать.
– Ты уверена? – уточнила я. – Мне кажется, у тебя, э-э, глубокая травма.
– Уверена, – ответила она, отворачиваясь от нас обеих.
– Ну хорошо. – С этими словами миссис Уэбб развернулась и направилась к двери.
Мой взгляд заметался между ними, я не знала, что мне делать. Но все же решила последовать за миссис Уэбб, оставив Кортни одну в классе.
– Подождите, – окликнула я пожилую женщину. Ее бодрые шаги по коридору замедлились. – Постойте, разве вам не кажется, что она нуждается… как минимум, в консультации? Она выглядит действительно напуганной.
– Она только что видела, как ее тайный возлюбленный взорвался, – сухо обронила миссис Уэбб. – С Кортни все будет в порядке. Несколько дней поволнуется, потом они пообжимаются, на нее снизойдет большое личное откровение относительно истинной любви, а в следующий понедельник она придет в школу с новой челкой. – Женщина поправила свою безукоризненную прическу. – Я видела такое уже тысячу раз. У этих девчонок вечный кризис.
Я не знала, что сказать. Все происходившее казалось мне неправильным, я чувствовала: тут есть что-то еще. Но не понимала, как объяснить это человеку, который явно считал, что больше разбираться здесь не с чем. Поэтому мне оставалось только провожать взглядом ее голову, медленно и величаво уплывавшую по коридору. Что-то не сходилось. Я растерянно стояла посреди коридора – куда мне идти? Но не успела решить, как дверь за моей спиной отворилась, и из кабинета Табиты показалась Кортни.
– О, Кортни, – сказала я и машинально потянулась к ней. Девушка окинула взглядом коридор, а после, рыдая, медленно осела на пол. – Боже мой, ох, вот блин. Что… что ты… – Я стояла, не понимая, куда деть руки. Никогда в жизни я не видела таких горьких слез. Даже у Табиты, недавно плакавшей на моем диване. Даже у отца, сидевшего на краю пустой больничной койки в нашей гостиной много лет назад. Эти рыдания, казалось, вырывались из самых легких, исходили из самой сердцевины ее ноющего нутра. Отчаявшись, я подхватила ее под руки, приподняла и втащила в безлюдное помещение библиотеки. Там подвела к стулу – она плюхнулась на него, сложила руки на столе и уткнулась в них лицом.
– Эй, ну все-все, тише, – приговаривала я, поглаживая ее по спине. Я никогда не умела утешать, потому что не понимала, что человеку нужно в этот момент. Впрочем, сейчас мое монотонное бормотание, похоже, помогало: спустя некоторое время ее рыдания стихли и перешли в икающие всхлипы.
Она подняла голову и встретилась со мной глазами.
– Боже мой, – простонала Кортни. – Боже мой, не могу поверить… я не могу поверить, что с ним тоже это случилось.
Глава двадцать пятая
Меня словно окатили ледяной водой.
– Что ты сказала?
Кортни сглотнула.
– С ним тоже это произошло. То же, что и со мной. Это так ужасно, теперь ему неделями будут сниться кошмары.
Я опустилась на стул напротив нее и попыталась переварить услышанное. Александрия обвела меня вокруг пальца. Она обманула всех. «Я не знаю, как это получилось», – сказала она, а сама проделала то же самое с Кортни. Когда? Сколько раз? Как много людей она подвергла опасности? «Эта девушка – чудовище», – подумала я, а потом вспомнила о тех, кто сейчас находится в кабинете директора с ней наедине. Дилан. Торрес. Миссис Уэбб. Рахул.
Мысленно отругала себя, что не забрала свой диктофон из сумки, прежде чем покинуть класс Табиты. Но мне нужно знать. Нужно расспросить ее. Удостовериться самой.
– Что она сделала с тобой?
Девушка громко шмыгнула носом.
– Она сделала это. То же самое, что и с Диланом. Боже мой, Дилан…
– Можешь рассказать мне подробнее? С самого начала?
Кортни вытерла глаза, размазав тушь длинной полосой от века к виску.
– Хорошо, – согласилась она, – думаю, я… думаю, я могу рассказать вам. Потому что Александрия наверняка все равно всем расскажет. – У меня по спине скатилась капелька пота. Она расскажет всем? Или покажет? – Это случилось, когда мне понадобилось сделать аборт. Мисс Кэпли не хотела – она не хотела давать мне снадобье. Сказала, э-э, что срок беременности слишком большой. Я думала, у меня всего восемь недель, а оказалось, ближе к десяти или даже двенадцати. И снадобье не сработает. – Через каждые несколько слов она всхлипывала. – Поэтому Александрия попросила ее провести мне другого рода аборт.
– Хирургический? – прошептала я. Кортни вздрогнула, будто я плюнула ей в лицо.
– Да, – ответила она. – Хирургический. Но мисс Кэпли на это сказала: «Нет, для этого вам придется обратиться к врачу, здесь небезопасно это делать», а я ей: «Ладно, вот только я не могу», а она такая: «Я все устрою»…
– Постой, кто?
Девушка качнула головой.
– Александрия. Она сказала, что заставит мисс Кэпли провести мне операцию. Пыталась вынудить ее, но та ни в какую не соглашалась. Тогда я пошла к миссис Уэбб, она сказала мне: «Нет, вне клиники такое делать очень опасно» и попыталась выдать направление, но, видимо, не смогла его получить… – Кортни прерывисто вздохнула. – Короче, Александрия заверила меня: «Не волнуйся», и заставила мисс Гэмбл.
Я покачала головой.
– Помедленнее, Кортни. Ты рассказываешь так быстро, что у меня уже каша в голове. Значит, Александрия сказала тебе: «Не волнуйся», а потом сделала это? Она, э-э… – Я изобразила руками взрыв. – Она провела операцию?
Кортни, нахмурив лоб, помотала головой.
– Нет. – Вытерла нос рукавом. – Нет, она пригрозила мисс Гэмбл. Александрия имела на нее… какое-то влияние, что ли. И таким образом вынудила ее на это пойти.
Струящийся по моей спине пот заледенел и будто превратился в сосульки ужаса.
– Мисс Гэмбл, твоя учительница по теоретической магии? Она сделала тебе аборт?
– Да-а, – протянула Кортни, как если бы я туго соображала.
Я потерла глаза.
– Расскажи мне все. Как именно это было?
Кортни выглядела так, будто ее вот-вот вырвет, но мне нужно было убедиться. Я должна была.
– Ну, – начала она. – В общем, мы вошли в ее класс, она попросила меня лечь на лабораторный стол. А потом, э-э. – Ее голос сделался настолько тихим, что мне пришлось наклониться к ней, чтобы расслышать. – Она потерла ладони друг о друга, не переставая повторять: «Ладно, ладно, ладно», как будто подбадривала себя. После чего сказала: «Поехали, глубокий вдох», и я вдруг… оказалась… повсюду. – По ее щеке скатилась слеза. – Я словно бы видела всю себя. Как будто парила над собственным телом. Я была… то есть все мое тело превратилось в большое облако, я ничего не чувствовала, но видела совсем чуть-чуть этот маленький, м-м. Маленький сгусток в самом центре меня. И тут мисс Гэмбл потянулась ко мне рукой и просто… – Кортни ущипнула воздух большим и указательным пальцами. – Я видела себя и в то же время не видела, я была в этом большом облаке. Потом она сказала: «Секундочку», сильно-сильно напряглась – и я вернулась. – Теперь слезы вовсю текли по ее лицу, но Кортни невидящим взглядом смотрела на свои руки, совершенно не осознавая, что безостановочно плачет. Мне вспомнилось сердце Дилана, качавшее пустой воздух. – Я вернулась, мне было совсем не больно, но… я даже не знаю. Я видела, как все мои внутренности сматываются обратно и…
