Она вдруг начала учащенно дышать, поэтому я подскочила к ней и принялась снова гладить по спине.
– Все хорошо, – заговорила я, – дыши медленнее. Медленно-медленно. А теперь положи ладонь на свой живот, вот так. Сделай глубокий вдох. Задержи дыхание, молодец… – Не то чтобы я знала, что нужно делать в таком случае, но мой метод прекрасно сработал: он позволил ей не потерять сознание или наблевать.
– Мне нехорошо, – слабым голоском, как у маленькой девочки, пропищала она.
– Все нормально. Давай отведем тебя в офис. – Тут мне на ум пришли слова миссис Уэбб по поводу магического хирургического аборта. «Процедура совершенно безопасна, если выполняется специалистом-медиком в стерильном помещении. Девушке, чтобы операция не оказалась для нее слишком травматичной, дают успокоительное». Если все, что рассказала мне Кортни, правда, значит, Табита провела операцию на одном из тех лабораторных столов – классных партах, чьи столешницы утыканы снизу жвачкой. Она сделала аборт без успокоительного, обезболивающего – без всего. Этакий магический эквивалент процедуры удаления аппендицита, проводимой ржавой отверткой в ванной, с ремешком от часов, закушенным зубами.
Неудивительно, что Кортни так испугалась: ведь Дилан прошел через то же, что и она.
Я проводила девушку до офиса администрации. Всю дорогу не прекращала успокаивать ее фразами: все хорошо, с тобой все будет в порядке, теперь ты в безопасности. Хотя сама не была уверена, так ли это. Если бы мне пришлось заключать пари, я бы поставила на то, что хорошо не будет. Однако мои ободряющие слова помогали ей переставлять ноги.
– Подождите, – сказала Кортни, как только мы добрались до офиса. Моя рука зависла в дюйме от дверной ручки. Я остановилась и перевела на нее взгляд. Девушка смотрела на мыски своих туфель.
– Что такое, Кортни? – ласково поинтересовалась я.
– Просто я… Прежде чем я туда войду. Потому что, скорее всего, они позвонят моему отцу, и у нас больше не будет возможности с вами поговорить. – Она шмыгнула носом, одернула пиджак. – Я хотела бы попросить прощения, если мои сообщения напугали вас.
Я непонимающе качнула головой.
– Какие сообщения?
Тогда она достала телефон и пролистала цепочку сообщений. Все они были адресованы мне. Фотография, на которой мы с Табитой сидим возле бара; снимок, где моя сестра проникает в мой дом. Вы в безопасности?
Мой взгляд метался между Кортни и экраном телефона.
– Но зачем?
– Я не хотела, чтобы случилось что-то плохое, – ссутулившись, проговорила она. – Я видела, как вы разговаривали с мисс Гэмбл, а потом Дилан рассказал мне об оставленной им записке для вас, и тогда я подумала… подумала, что, возможно, могу помочь.
– Но ты была слишком напугана, чтобы сказать об этом лично, – пробормотала я в надежде, что мои слова не ранят ее так же сильно, как они жалят меня.
Она кивнула.
– А теперь я готова. И просто хочу сказать… простите.
– Все нормально, – испытывая неловкость, ответила я. – И спасибо. Мне кажется, я понимаю, что ты пыталась сделать.
Когда я открыла дверь в офис администрации, миссис Уэбб изводила кого-то по телефону.
– Да, молодой человек, я социальный работник, – говорила она тоном, от которого мне захотелось встать по стойке «смирно». – И сообщаю вам, что у нас имеется случай исполненного Пророчества, и он требует привлечения внимания официальных органов. Кого вы пришлете к нам?
Заметив нас, застывших в ожидании, она вскинула длинный узловатый палец. Я подвела Кортни к одной из скамеек, где обычно сидели прогульщики и нарушители. Затем остановилась возле стола миссис Уэбб, уловив краем глаза, что девочка дрожит. Кортни выглядела такой маленькой и измученной.
– Отлично. Рада это слышать, – с мрачным удовлетворением произнесла миссис Уэбб. – Тогда жду вашего представителя в течение часа. Если за это время он не появится, я позвоню еще раз. Вы меня поняли?
Я представила, как после этих слов человек на другом конце провода слегка выпрямился на стуле. Миссис Уэбб повесила трубку. Я неуверенно переводила взгляд с нее на Кортни, не зная, с чего начать.
– Миссис Уэбб, – заговорила я. – Вы помните наш разговор? В учительской?
Она пронзила меня рентгеновским взглядом.
– Разумеется, помню, мисс Гэмбл. Я еще не страдаю, знаете ли, старческим маразмом.
Я нервно заламывала пальцы – эта привычка не проявляла себя с начальной школы.
– Понимаете, Кортни на территории школы был сделан хирургический аборт, и, мне кажется, ее следует осмотреть, дабы убедиться, что с ней… все в порядке.
Я-то полагала, все это время миссис Уэбб сидела с прямой спиной, но предыдущая поза не шла ни в какое сравнение с внезапно сковавшей ее неподвижностью, как только она услышала про Кортни.
– Когда это произошло? – осведомилась она. Я покосилась на девушку: та сидела, уставившись на свои ноги, будто видела их в первый раз.
Не поднимая глаз, она прошептала:
– На третий день учебы.
Миссис Уэбб прищурилась, отчего паутинки морщин, разбегавшиеся из уголков ее век, сделались глубже. Она встала из-за стола, подошла к Кортни и посмотрела на нее сверху вниз.
– Кто это сделал?
Девушка бросила на меня взгляд. Я ответила ей тем же, не сразу поняв, чего она хочет. А потом до меня дошло: она сомневалась, стоит ли ей говорить – можно ли.
– Она не помнит, – ответила я за нее, чем удивила саму себя. Я и не предполагала, что собираюсь лгать, до тех пор, пока слова не слетели с моих губ.
Кортни кивнула, ее глаза наполнились слезами. Я вдруг испугалась, что могла причинить ей еще больший вред, негласным образом заставив делать вид, будто она не знает, кто провел эту опасную незаконную операцию.
– Да, – тихо подтвердила она. – Я не помню. Только то, что нужно было сделать аборт, но стоит мне об этом подумать, как… – Ее глаза заблестели от слез. – Это слишком тяжело, понимаете?
Миссис Уэбб с ровной спиной опустилась перед девушкой на корточки. Глаза той округлились от удивления – мои, наверное, тоже: довольно странно было видеть, как суровая в обычной жизни женщина располагается в столь удобной позе, словно усевшаяся на жердочке птица. Она взяла ладони Кортни в свои и нежно заговорила:
– Ты что-нибудь видела? Или проводивший операцию человек перед ее началом дал тебе лекарство? – Кортни снова начала учащенно ловить ртом воздух, и миссис Уэбб приложила руку к ее груди. – Все хорошо, давай я немного замедлю твой сердечный ритм и дыхание, чтобы ты не задохнулась. – Ее голос звучал тихо и умиротворенно, своим спокойствием он словно гипнотизировал Кортни.
Она несколько раз медленно втянула в себя воздух, после чего кивнула миссис Уэбб, которая, как водится, помедлила секунду, прежде чем убрать руку с груди Кортни. Девушка еще два раза глубоко вздохнула сама и ответила:
