– Сколько ему лет?
– В апреле исполнилось восемнадцать.
– Так он…
– Мой брат. Мой младший брат. – Джейн рассмеялась. – Я, можно сказать, унаследовала его от родителей. И обязательство всегда быть с ним.
Кейт осознала всю тяжесть этого груза.
– Они потребовали от вас…
– Мама, – коротко ответила Джейн. – Отец сбежал, когда Дилан был еще маленьким. А мама всю свою жизнь посвятила этому ребенку. Перед смертью она взяла с меня обещание, что я никогда не отдам его в приют.
– Это очень серьезное обещание, – тихо произнесла Кейт.
– Да. И я не знаю, долго ли еще смогу его сдерживать.
Джейн встала, взяла из буфета стакан и налила себе джина. Вопросительно взглянула на Кейт, но та помотала головой.
– С ним все тяжелее. Дилан становится сильнее. Агрессивнее. Он принимает кучу таблеток. Отчасти поэтому его так разнесло. Хотя причина, конечно, и в том, что мы постоянно успокаиваем его едой. Порочный круг, но я не представляю, как его разорвать.
– И ты управляешься совершенно одна?
– Ну, если не считать обаятельную соседку, то да, – ответила Джейн.
– Он всегда был таким?
– Врожденный дефект.
На какое-то время повисло молчание. На кухне Дилан гремел ложкой по тарелке. Джейн смотрела перед собой. Кейт представились вечера этой женщины. Как она спешит домой после работы. По пути, может быть, наскоро покупает самое необходимое. Редко успевает к половине шестого. Выслушивает ядовитые замечания соседки, которую в очередной раз просила о помощи. И вынуждена терпеть, потому как боится, что в следующий раз соседка откажет. Как она сидит здесь взаперти. Присматривает за своим непредсказуемым братом. Не может никуда выбраться: ни прогуляться на побережье, ни сходить в спортзал, ни встретиться с друзьями за пиццей. И разумеется, никаких свиданий. А уж о близких отношениях с мужчиной не приходится даже мечтать – любой унес бы ноги, едва познакомился со специфическим приданым Джейн. Кейт догадывалась теперь, что причиной ее развода также стал Дилан.
– Ох, Джейн, – тихо проговорила она.
Та вскинула голову.
– У тебя новая прическа? Тебе очень идет. Выглядишь моложе.
– Спасибо, спасибо большое.
– А зачем ты вообще приехала? – спросила Джейн. – В смысле, я рада. Честно. Как ты, наверное, догадалась, у меня редко бывают гости. Но ты же не просто так решила заглянуть?
– Да.
Кейт торопливо пересказала все, что узнала от Кадира. О странном типе, который ходил по кварталу и расспрашивал насчет Грейс.
– Я только хотела прояснить, действительно ли он из полиции. Тогда можно было бы не волноваться на его счет. Я была у Калеба, но…
Кейт прикусила язык. Она не собиралась говорить о своем визите к нему.
Джейн сразу заметила, что что-то не так.
– Была у Калеба? Этим вечером?
– Да.
– И он отправил тебя ко мне?
– Он решил, что ты сможешь все прояснить. Позвонить в управление в Ливерпуле.
– А почему он сам не позвонил? Это заняло бы пару минут.
– Он…
Кейт помедлила, но потом вспомнила, что Джейн говорила несколько минут назад: Калеб действительно хороший начальник. При этом в ее голосе слышалось тепло, и по лицу было видно, как она ценит Калеба. Джейн никогда не причинила бы ему вреда. Скорее она могла бы помочь.
– Он был пьян, Джейн. Стоял на своей замечательной кухне и хлестал виски, как воду. Но был еще достаточно вменяем и сообразил, что этим вечером ему лучше никому не звонить. По его голосу все сразу становится ясно. И по его манере выражения.
– Проклятье, – выругалась Джейн. – Ну что за дрянь! – Она оставила стакан, так и не притронувшись к содержимому. – У меня еще днем появилось дурное предчувствие. Из-за этой истории с Шоувом. Это его… буквально из колеи выбило.
– Я слышала, ты сегодня спасла целую семью?
– Да. И Калеб теперь уверен, что с ними ничего не случилось бы, если б мы не загнали Шоува в угол… Знаешь, Кейт, в этом что-то есть. Но факт остается фактом: Шоув – опасный преступник. Его перехватят в Ирландии, и все будет хорошо. Это успех нашей команды. И мне бы хотелось, чтобы Калеб смотрел на это так же.
– Он так и не поймал убийцу моего отца. И Мелиссы Купер. И Норманна Доурика.
– И все же я не считаю, что мы зря преследовали Шоува. Он крайне опасен. Рано или поздно он все равно оказался бы в такой ситуации, что кого-нибудь пристрелил бы, или зарезал, или забил до смерти. Он из тех людей, кого называют вечными преступниками. Такие не меняются.
– Джейн, никто не должен знать о том, что я рассказала насчет Калеба.
– Само собой. Вопрос лишь в том, возьмет ли Калеб себя в руки завтра? Сумеет ли еще раз выкарабкаться?
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Калеб вновь оказался на грани. В сантиметре от пропасти.
– Есть, – заявил Дилан.
Никто даже не заметил, как он появился в гостиной. Казалось, он сразу заполнил собой все пространство, и дом сделался еще меньше. Его лицо было вымазано сливками. Ими же оказался заляпан спортивный костюм. Штаны были перепачканы чем-то не поддающимся определению. Кейт задумалась, каким образом Джейн удавалось содержать его в относительной чистоте.
Та взяла брата за руку.
– На сегодня достаточно, Дилан. Может, хочешь посмотреть телевизор?
– Телевизор, – повторил Дилан и плюхнулся на диван, который прогнулся под его тяжестью почти до пола.
– В этом его центре пошла эпидемия скарлатины, – сказала Джейн. – И они закрылись на несколько дней. Так что завтра придется снова просить соседку.
– Телевизор! – уже не сказал, а скорее потребовал Дилан. Кейт поняла, что он мог быть очень агрессивным. – Телевизор!
Джейн вставила диск в плеер и включила телевизор. «Томас и его друзья». Дилан радостно засмеялся и загудел в подражание паровозу. В этот момент у Кейт зазвонил телефон. Она быстро поднялась и вышла из гостиной. В таком шуме было невозможно что-то понять.
– Кейт Линвилл.
Шепот. Она ничего не разобрала.
– Алло? Кто это? Кейт Линвилл у телефона.
– Кадир. Это Кадир.
Он все еще говорил шепотом. Кейт прошла на кухню. Дилан между тем ревел, как экспресс, проносящийся под окнами.
– Кадир? Что такое? Вы можете говорить громче?
– Он здесь, – прошептал Кадир. – Тот человек. Он ищет Грейс.
– Он у вас?
– Нельзя, чтобы он услышал. Он опасен.
– Кадир, вам нужно…
