– То есть прямо сейчас, – сказала она, взглянув на часы. – Но ничего. Начальству никто не скажет, если не частить с опозданиями.
Кейт села на стул и с благодарностью приняла чашку кофе. Сюзанна так и стояла с кружкой в руках.
– Мне трудно усидеть на месте по утрам.
Это была женщина почти болезненной худобы, с изможденным лицом и темными кругами под глазами. Казалось, она постоянно находилась под напряжением – и, вероятно, без всяких на то оснований. Как будто однажды запустила свой внутренний мотор на полную мощность и с тех пор не сбавляла обороты. Такое она производила впечатление. Кейт не назвала бы эту женщину счастливой. Но было видно, что она старается по возможности избегать мыслей, которые ее тяготили.
– Мы давно развелись, – продолжала Сюзанна. – Норман так захотел. Чтобы вы не подумали, будто я его бросила после того, как он оказался прикован к своему креслу. Для меня было вполне очевидно, что мы попытаемся вместе преодолеть судьбу. Хоть судьба эта была не сахар. Он ворчал с утра до вечера, винил Бога и весь мир в своем несчастье, постоянно был в плохом настроении, срывался и спорил.
Она закрыла глаза на мгновение.
– Да, это было ужасно. Но я его понимаю. Его отчаяние. Эту непокорность судьбе. Только… какой в этом прок? Рано или поздно с судьбой приходится смириться, не так ли? Иначе можно просто заболеть.
– Да, – согласилась Кейт, – приходится.
Она еще размышляла, стоит ли сейчас спрашивать о своем отце, но Сюзанна уже продолжала:
– Значит, вы хотели поговорить с Норманом? Тогда вам придется ехать в Ливерпуль.
– Почему он выбрал именно Ливерпуль?
– Мы оба родом оттуда. Правда, никто из его родных там теперь не живет, и потому я не вполне понимаю это его решение. Ну, наверное, его потянуло в места детства. Все знакомо… не знаю.
– И вы сказали… вы уже четыре года не общались?
– Он так захотел. Так я и говорила людям. Раньше то и дело приходили его бывшие коллеги, спрашивали, как у него дела. Я отвечала одно и то же: что могу дать им его адрес, но вряд ли он будет рад их видеть. Думаю, многие были рады воспользоваться таким предлогом, чтобы не ехать в Ливерпуль и не иметь дела с озлобленным, замкнутым в себе человеком.
– А вы, несмотря ни на что, захотели остаться в этом доме? – спросила Кейт.
И сразу подумала, что уж кому-кому, а ей удивляться было нечему. Она и сама цеплялась за отцовский дом, хотя все говорило против того, чтобы его оставлять.
– Да, знаю, это трудно понять, – вздохнула Сюзанна. – Этот дом… пусть и маленький, ветхий, этот крошечный сад, но чувство, что нам принадлежит клочок земли… В то время это была наша с Норманом мечта. Да, мы давно не вместе, но для меня… это единственное, что у меня осталось. – Она покачала головой. – Мне помогают родители, сама я не выплатила бы кредит. Каждый раз думаю, что надо бы его продать, но не выходит. Это последняя частичка того счастливого прошлого. Но возможно, я тем самым сдерживаю себя?
Казалось, этот последний вопрос она адресовала себе самой, и Кейт промолчала. Но ей были хорошо знакомы чувства и мысли, которые обуревали Сюзанну.
Очевидно, та вспомнила, что Кейт явилась не затем, чтобы обсуждать ее душевное состояние.
– Я поверить не могла, когда прочла об убийстве, – резко переменила она тему. – Кто вообще способен на такое? Я читала, что полиция разыскивает этого Шоува. Есть доказательства, что это был он?
– По крайней мере, когда-то он грозился отомстить, – сказала Кейт. – Говорил, что убьет моего отца. Думаю, поэтому в полиции и сочли его главным подозреваемым.
– Ко мне, кстати, тоже приходили, – сказала Сюзанна. – Этот… как уж его звали? Сержант Стюарт, кажется.
– Роберт Стюарт, – подтвердила Кейт.
– Да, точно. Ричард и Норман долгое время проработали бок о бок, вот он и спрашивал, известно ли мне о каких-то событиях того периода, которые можно было бы связать с нынешним убийством. Увы, я ничем не смогла ему помочь. Норман часто рассказывал мне о работе, но я не вспомнила ничего такого значимого. Понятно, что они нажили себе врагов. Но не было никого, кто выделялся бы из общей массы. Это мог быть кто угодно. Или ни один из них.
– Остается лишь молиться, чтобы полиция поскорее нашла убийцу моего отца, – обронила Кейт.
Сюзанна взглянула на нее с интересом.
– И вы помогаете им в этом? Я вот только вспомнила – вы же служите в лондонской полиции?
– Да, но это значит, что здесь у меня никаких полномочий. В таких делах нужно четко соблюдать границы, – ответила Кейт, почувствовав себя школьницей, повторяющей заученный текст. – Но в этой связи я выяснила нечто другое, и это открытие меня сильно гнетет. Вот я и подумала, может, Норман мне поможет…
– А может, я тоже смогу вам помочь?
Норман ей много чего рассказывал. Кейт решила, что ничего не теряет.
– Имя Мелисса Купер вам о чем-нибудь говорит?
Сюзанна заметно вздрогнула.
– Ах ты боже мой, – проговорила она.
– Полагаю, это означает «да», – заключила Кейт.
– Да, – Сюзанна кивнула.
2
Джейн вела машину. Калеб сидел на пассажирском сиденье и говорил по телефону.
Констебль слушала.
– Да… хм… – повторял Калеб. Затем произнес: – Этого следовало ожидать. Значит, ей не показалось, и ее действительно кто-то выслеживал.
Наконец он прервал разговор и взглянул на Джейн.
– Это из экспертного отдела. Там уверены, что кто-то пытался проникнуть в загородный дом Мелиссы Купер. На задней двери были обнаружены следы, но сразу разобраться в их происхождении не удалось. Теперь уже ясно, что кто-то пытался взломать дверь, но затем отказался от своих намерений. По их словам, дело не в том, что дверь такая надежная. Очевидно, преступнику – или преступникам – помешали.
– В тот вечер как раз приехал ее сын, – напомнила Джейн.
– Да, иначе вполне вероятно, что на Мелиссу напали бы в ту самую ночь. К несчастью, для нее это стало лишь отсрочкой.
Повисло молчание. Калебу представилась пожилая женщина в уединенном доме посреди пустоши. Там она стала бы легкой добычей, но в последний момент судьба смилостивилась над ней. Однако это лишь придало решимости ее преследователю. Нападать на Мелиссу в школе посреди бела дня было крайне рискованно.
– Подъезжаем к Ньюкаслу, – сообщила Джейн. – Теперь придется поднапрячься. Эта ферма расположена где-то в самой глуши.
– Значит, ваше знание местности нам вряд ли поможет, – отметил Калеб. Он знал, что Джейн была родом из Ньюкасла и провела там детство.
– Нет, – подтвердила констебль, – увы. В городе я еще ориентируюсь, но в его окрестностях никогда не бывала.
